Любовь Руднева - Голос из глубин

Группка Юрченко, гордо именуя себя отрядом, шебаршилась и в кают-компании, и на палубе, то и дело появлялась у заместителя начальника экспедиции Серегина, побаиваясь Слупского.

Они наседали на молодого геофизика, сварливо вдаваясь в подробности того, что совсем их не касалось: где и какое время будут работать другие участники экспедиции. Громко разносился голос Семыкина:

— Мы ж, само собою разумеется, автономное подразделение экспедиции, со своим снаряжением для сбора биологического материала.

Веригин почувствовал наконец себя фигурой необходимой: шутка ли, в его распоряжении лодка «Прогресс»; он твердил:

— Все у нас в ажуре, проверено.

Потом, позднее, слишком поздно выяснится: носовой отсек незатейливого суденышка разгерметизирован, со скрытым дефектом. Да еще не позаботился самоуверенный Веригин захватить спасательные и сигнальные средства.

И повидавшие виды слегка волновались перед встречей с островами. Приподнятое настроение как бы создавало временный субтропический климат в отношениях, все стали внимательнее друг к другу, но еще и хлопотали, чтобы выгадать побольше времени на сборы своих материалов. Кое-кто напевал, а кто-то затевал детские игры вечерами на палубе, вроде чехарды.

Перед самым подходом к островам среди многих малых приказов появился и тот, что разрешал выполнение работ группой Юрченко, но еще не было точно определено их место.

На протесты троицы Серегин, спокойно рассматривая их пылающие негодованием лица, еще более сузив свои и без того узкие темные глаза, тихо, ровным голосом пояснил:

— Не известно ж никому из нас, каковы конкретные условия в районе островов. Сведения из лоции и взятые с карты не могут дать нам точные характеристики. Вы напрасно взвинчиваете себя и пытаетесь идти на абордаж. Будет намного лучше, когда руководитель экспедиции или ваш покорный слуга и капитан сами познакомятся с местом работ каждой группы и отряда. Встретимся, само собою разумеется, с администрацией островов. Местные жители, конечно, помогут нам вникнуть во все особенности обстановки. Вы ж, как и остальные участники экспедиции, только выиграете от этого. Ну, оглянитесь, все проверяют готовность, а вы выясняете мнимые обиды. Да побойтесь вы Нептуна! Он терпеть не может свары и тех, кто мутит вокруг себя воду. — Серегин улыбался, покачивая головой и разводя руками. — Порадуйтесь океану. Наверняка второй раз в жизни сюда нам уже не попасть… И у нас немалое богатство, два световых дня — третье и четвертое августа. Да и вчера мы собирали начальников отрядов, и вы свои просьбы, настояния достаточно подробно выложили. Но все же они не успокоились.

— Там был только Юрченко, — запальчиво ответил Семыкин, — а он наивня, ему голову засмолить ничего не стоит.

Серегин уже отошел от них, когда догнал его Семыкин:

— Вы слышали? У нас особые задачи.

Поджарый, с крепкими плечами теннисиста Серегин повернулся неожиданно к Семыкину всем корпусом и оборвал его:

— Ваши задачи простейшие, по крайней мере в момент сбора материала, но мельтешите вы вразнобой коллективу, напрасно теряете заряд энергии, не так ли?!

Ранним утром участники экспедиции высыпали на палубу, всматриваясь в приближающиеся острова и потихоньку втягивая в себя островной дух, не разбираясь, то ли помстились им запахи земли, то ли они наплывали волнами, пробираясь сквозь дыхание океана, эдакая воздушная зыбь.

Капитан, сохраняя, как всегда, внешнее спокойствие, на самом деле, как и все, ожидал встречу с островами, ему нравились и названия их, и то, что они имели, кажется, разный облик.

В семь десять утра судно отдало якорь близ острова Рейвн. Еще не было девяти, когда на воду спустили разъездной катер, перед тем Слупский и Ветлин успели в каюте капитана преподнести администратору островов господину Гарэ и его чиновнику, молодому толстенькому очкарику, — а тот разглядывал первых в своей жизни советских, как пояснил он, с любопытством завзятого натуралиста, — армянский коньяк и неизменную водку. Гости, деловито рассмотрев этикетки, поблагодарив, спрятали «сувениры» в свои портфели.

Серегин сразу же указал им на приготовленную карту и подробно вместе со Слупским и Ветлиным расспросил господина Гарэ и толстенького Мийо об особенностях острова Сеинг, куда и решено было высадить отряды геологов, а для группы Юрченко после разных уточнений определили работу в акватории лагуны, рядом с островом Рейвн и по соседству с островом Бенд, он находился в самой лагуне.

Пообедав, чуть раньше обычного времени отправили на разъездном катере биологическую группу Юрченко, лодку «Прогресс» вели на буксире, под осуждающие возгласы Семыкина:

— Неужели такой пустяк не можем пройти на своих плавсредствах?! Перестраховочки!

Большаков — он оказался на катере, так как хотел посмотреть вблизи остров Рейвн, — добродушно улыбаясь, возразил:

— Друзья, ведь капитан Ветлин в присутствии Серегина в своей каюте, это ж при мне было, строго определил местом ваших работ лагуну атолла. Лагуна защищена от ветров всех направлений и обеспечит вам полную безопасность.

— А вам что за забота? — срезал его Семыкин.

Слава, пытаясь справиться со своей русой волнистой шевелюрой, ветер растрепал и спутал его волосы, они копной упали на лоб, прикрыв глаза, отвечал:

— Вы ж знаете, я конструктор, и меня огорчает ваша плоскодонка и ее слабосильный мотор «Москва», потому я лицо, — его крупные губы опять сложились в мягкую улыбку, — как говорится, заинтересованное. — После паузы он продолжал, стараясь поймать взгляд Юрченко, но тот отвернулся, и Слава, сощурив свои темно-серые глаза, уже почти жестко произнес: — А впредь обещаю, я точно буду противником легкомысленной оснастки, какие бы институты ни ссылались на свое, так сказать, суверенное обеспечение групп и отрядов. И на «Прогрессе» для таких работ только закрытая лагуна и годится.

— Не вам судить «таких» или других работ наших…

Большаков с сожалением взглянул на Семыкина.

— Поверьте, когда еще матросом я ходил в рейс, ни один из ученых, молодых или старых, не пренебрегал добрым словом, советом, пусть порой и наивным.

— Ну и переходили в матросах, вроде недоросля, — вставил и свою грубость Веригин.

Слава махнул рукой, катер в этот момент вошел в горловину лагуны. Старшина воскликнул:

— Осадочка наша не позволяет идти дальше вглубь! Перебирайтесь на свою посудину, — добавил он, обращаясь к Юрченко.

Катер набирал ход, и Слава Большаков оглянулся еще раз-другой. Он видел, как разместились на «Прогрессе» трое горе-воителей, они направились сразу же в глубь лагуны. А он невольно подумал: кого-то упрямо они напоминали, особенно Семыкин. И лишь позднее, уже вернувшись на борт судна, догадался и сказал о том Ветлину. Ведь и капитан лет пять назад сам сталкивался с печальной известности приемщиками судов, прозванными «Братьями Аяксами», некими Княжиным и Оплетаевым.