Владимир Рублев - На окраине города

Но Валя простила ему необоснованную воркотню за оперативность, с какой инспектор оформил ее, вплоть до назначения в цех.

— В шестой комбайновый, к начальнику цеха Давиду Григорьевичу Курневу. Иди в цех, там найдешь его, он объяснит, как дальше будешь…

Валя вышла из проходной на заводской двор. Впрочем, громадная территория, просматривавшаяся в одном направлении насквозь до второй проходной и забора, мало соответствовала скромному и привычному названию «двор». Скорее, это был своеобразный городок, основу которого составляли выстроившиеся в ряд вдоль шоссе высокие сильно остекленные по стенам и крыше, громады цеховых зданий. Всюду по территории Валя видела и меньшие помещения, предназначенные, вероятно, для вспомогательных служб.

Время было послеобеденное, по территории сновали кургузые автокары, машины-самосвалы, по узким колеям ползли на канатах небольшие вагонетки, откуда-то методично долетал гул многотонных ударов железа о железо, дребезжала дисковая пила, а когда открывались ворота какого-нибудь цеха, мимо которого проходила Валя, в уши ударял мощный рокот множества станков, скрежет металла, обрабатываемого на больших скоростях, лязг сбрасываемых деталей и десятки других непостоянных звуков, характерных в рабочее время для большого завода. В воздухе плыл ядовитый дым, вероятно, из вытяжных труб литейки. Солнце просвечивало сквозь плотные растрепанные клубы его раскаленным дожелта шаром, иногда приобретавшим свою яркую расплывчатость — когда редели ядовитые-дымовые космы, приоткрывая чистую синь, небес.

В шестом цехе малолюдно. Рабочих почти не видно из-за больших, причудливых конфигураций станков. Лишь насыщенное гуденье воздуха, прерываемое лязгом железа, ясно дает знать: рабочий день в разгаре.

Каморка начальника цеха — на той стороне от дверей, и Валя, проходя по свободному коридору между работающими станками, с любопытством приглядывалась к тем, кто орудовал возле этих сложных машин. Ее порадовало, что в цехе много девчат, она уже, откровенно говоря, соскучилась по веселому, неунывному девчачьему обществу.

Грузный, пожилой мужчина в простой спецовке, кивком ответивший Вале на приветствие, смиренно упрашивал кого-то подкинуть заготовок. Окончив разговор, вытер вспотевший лоб коричневым платком и совсем другим — уверенным, зычным голосом сказал:

— Ах, снабженцы, чертовы души… Не могу за всю жизнь научиться договариваться с ними, обязательно сорвусь на полный разворот, а они и рады: легче отказать в материалах. Вот и воспитываю в себе этакий… джентльменский подход… Ну, ну, что там у тебя, дочка? — безо всякого перехода протянул он руку к бумажке, зажатой в ее пальцах. И это обыденное, простое обращение его сразу настроило Валю на дружелюбный лад.

Курнев просмотрел ее документы и неожиданно спросил:

— Комсомолка?

— Да… Вернее, теперь уже… механически выбыла… — покраснела Валя и достала из сумочки комсомольский билет: — Вот… За год почти не платила взносы…

Полистав билет, Давид Григорьевич поморщился:

— И что за легкомысленный народ, вы, молодежь?.. Раньше, в первые-то годы нашей власти, кровью жертвовали, жизнь отдавали вот за такую книжечку, за то, чтоб зваться комсомольцем, а вы… Ну как это можно целый год не встречаться с подругами, друзьями в своей организации? Смотри, Бобылева, у нас ребятки зубастые, живо за такие дела к ответу потянут… Взгрел бы и я, да… Рита! Уфимцева! — неожиданно крикнул он, постучав в окно, выходившее в цех. — Ну-ка, зайди сюда…

В каморку влетела нахмурившаяся, сердитая девушка и сразу же заговорила:

— Ну сколько раз, Давид Григорьевич, говорила я вам, что таким образом вызывать к себе человека просто некультурно и невежливо! Как на вас после этого посторонние посмотрят? Скажут…

— Ну, ну, ладно, знаю, что скажут, выучил уж наизусть от тебя, — миролюбиво успокоил девушку Курнев: — А в отношении этого человека, — он кивнул на Валю, — ты просто ошибаешься, комсомольский секретарь. Она уже теперь не посторонняя, а наш рабочий, будущий токарь. Ты лучше познакомься с ней и разберись с ее делом. А я пройду тем временем по цеху.

Валя протянула Уфимцевой комсомольский билет.

Рита его развернула, долго смотрела на него, потом вздохнула, перевела взгляд на Валю и быстро спросила: — Замуж вышли, Бобылева?

— Да, — вспыхнула Валя. — Но сейчас уже… нет… В общем, если нельзя, так я и не настаиваю, я ведь виновата…

— Невозможного, Валя, — называя ее по имени, уверенно перебила Рита, — попросту говоря, — нет! Но разговору и в группе и в райкоме комсомола будет много. Во всяком случае, я буду добиваться, чтобы из комсомола не исключали, а дали бы взыскание, хорошо?

Это было сказано так участливо, что Валя с внезапной симпатией глянула на Риту, кивнув головой:

— Да, конечно…

— А теперь пойдем по цеху, посмотрим на наших ребят, а по пути ты мне и о себе расскажешь, ладно? Я сегодня во вторую смену, пришла специально пораньше, чтоб комсомольскими делами заняться.

Из проходной завода Валя вышла вечером. Рита ей очень понравилась, и Валя решила по-настоящему подружиться с этой чуткой и тактичной девушкой.

«Все будет хорошо, все будет хорошо», — шагая по бульвару к автостанции, возбужденно повторяла Валя.

Она так ушла в свои мысли, что на одном из переходов вблизи автостанции едва не попала под машину.

— Эй ты, раззява чертова! — крикнул, открывая дверцу машины, молодой мужчина в темной шляпе. — Прет под машину, будто фары у нее вылезли…

— Постой, постой, Костя! — сказал кто-то с заднего сиденья. — Это ж мой Валюнчик! Иди сюда, Валя!

Приоткрылась задняя дверца, и Валя увидела Игоря, сидевшего рядом с какой-то женщиной.

— Ну, садись, садись быстрей! — заторопил он ее, и Валя, ошеломленная, растерянная, села с Игорем, и лишь когда машина снова плавно понеслась вперед, подумала: «Куда ж я еду?» Мимо проносились ярко освещенные высокие дома центральной части города, а ведь ей осталось пройти до автостанции не более двух кварталов.

— Ну? — сжал ее руку в полутьме Игорь, и на нее повеяло перегорелым спиртным запахом. — Рада встрече? Я, признаться, доволен. Мы ехали от одной девчушки, ее не оказалось дома, едва компания не расстроилась, а тут ты… Ведь ты не откажешься провести с нами вечер? Да, Валюнчик?

— Куда мы едем? — насторожилась она. — Брось, Игорь, эти шутки. Мне надо домой.

— Глупости, — засмеялся Игорь. — Дом не коза, побывал в неделю два раза и — достаточно! Зато вечерок-то, вечерок обещает быть…

— Остановите машину! — подалась к шоферу Валя.

— Езжай, езжай! — махнул рукой Игорь, видя, что «Волга» замедлила ход. — Мы тут сами разберемся.

И он зашептал Вале, сжимая ее руки: