Всеволод Иванов - Тайное тайных

(5) Должен был проехать Троцкий. Красноармейцы <���…> шли к рельсам для того, чтобы прокричать мчащемуся мимо поезду: «ура»… – Троцкий (Бронштейн) Лев Давидович (1879–1940) – член Политбюро ВКП (б), с марта 1918 г. по январь 1925 г. председатель Высшего военного совета (Реввоенсовета) Советской России, нарком по военным делам. Поезд Троцкого – известный во время Гражданской войны «поезд Предреввоенсовета», близкий к бронепоезду, так как имел вагоны с пулеметами, – сформирован 7–8 августа 1918 г. в Москве, описан Л. Троцким в книге «Моя жизнь: опыт автобиографии» (ч. II, гл. XXXIV): «Два с половиной года <���…> я прожил в железнодорожном вагоне, который раньше служил одному из министров путей сообщения. <���…> В поезде работали секретариат, типография, телеграфная станция, радио, электрическая станция, библиотека, гараж и баня. <���…> Орбита его передвижения: Самара, Челябинск, Вятка, Петроград, Балашов, Смоленск, снова Самара, Ростов и др. <���…> Чего искал „поезд Предреввоенсовета“ на фронтах гражданской войны? <���…> Это не были просто инспекционные поездки. Нет, работа поезда была теснейшим образом связана со строительством армии, с воспитанием ее, с управлением ею и со снабжением ее» (Троцкий Л. Моя жизнь: опыт автобиографии. М., 1991. С. 395–396).

(6) Горбуль – изогнутый мост Даль I, 377).

(7) Иконы-то сейчас снимать, тятя, али обождешь? – Одним из проявлений борьбы с религиозными суевериями в 1920-е годы в деревнях было снятие крестов с церквей и выбрасывание из домов икон. См., например, в «Возвращении на родину» С. Есенина: «А сестры стали комсомолки. / Такая гадость! Просто удавись! / Вчера иконы выбросили с полки, / На церкви комиссар снял крест…» (Есенин С. А. Поли, собр. соч. Т. 2. С. 91).

(8) Весь день Ермолай Григорьич ходил по соседям, рассказывал о войне, о коммунистах – и рассказы получались такие, словно он читал вслух газету. Мужикам это и нравилось. – Ситуация, не раз описанная в прозе 1920-х годов. Герой, бывший красноармеец, встречает или отчуждение и непонимание, что является еще одной причиной его тоски («Голубые города» А. Толстого, «Горькое яблоко» Г. Алексеева и др.), или доброжелательный интерес («Русь Советская» С. Есенина). В рассказе Иванова соединены оба мотива: мужикам рассказы нравятся, но тревога, тоска и отчуждение героя при этом не исчезают.

(9) Угар выбздаю… – Угар – газ, который образует с воздухом сгорающий уголь, от него люди «угорают»: начинаются головная боль, тошнота, обмороки. Бздавать (диал.) – поддавать пару в русской бане, смачивая раскаленную каменку.

(10) …притянул к себе с силой ветку и сломал. – В рассказе «Блаженный Ананий» (1927) подобное действие героя представлено как символ утраты связи с крестьянскими корнями, с природным миром: «Солдаты трясли деревья, плясали на плодах. Один, городской, с курчавым белым чубом, стал рубить шашкой ветки. Тогда в солдатах проснулась крестьянская душа: взводный ударил чубастого в зубы».

(11) ВИК – волостной исполнительный комитет.

(12) …за такие дела не погладят, – па-артейный… – В печати середины 1920-х годов неоднократно обращалось внимание на тот факт, что виновными во многих нарушениях порядка, в том числе и в серьезных преступлениях, являлись коммунисты (партийные), занимавшие высокие административные посты. Так, в статье «Административное расследование по крестьянским письмам» отмечалось: «Наркомвнудел РСФСР за последнее полугодие (с 1 июля по 31 декабря 1926 г.) произвел расследование по 774 крестьянским письмам, <���…> привлек к ответственности 682 лица. В числе привлеченных к ответственности – 5 нач. уездн. милиции, 3 председателя районных исполкомов, 19 председателей волисполкомов, 4 секретаря, 84 председателя сельсоветов» (Известия. 1927. 19 янв. С. 2). Этой проблеме посвящено сатирическое стихотворение Д. Бедного «Так где же настоящие хулиганы?», напечатанное в январе 1927 г. в газете «Известия», которое завершалось характерными строками: «– Коммунист?! / – Коммунист! / – Вот так штука! / Вел хулигана, привел политрука!» (Известия. 1927. 14 янв. С. 3).

(13) …и в исправдомы не попадать… – Исправдом, или труддом, в 1922–1933 гг., – тюрьма для осужденных к лишению свободы на срок более чем 6 месяцев, в которой использовались исправительно-трудовые работы заключенных.

Счастье епископа Валентина *

Впервые: Ленинградская правда. 1927. 20 февр. С. 4, под заглавием: «Архиерей».

Авторизованная машинопись рассказа с заглавием «Архиерей» – датирована 1926 г. (ОРИМЛИ. Ф. 107. On. 1. Ед. хр. 8).

Судя по написанию некоторых слов («вечерняго», «грязнаго» и т. п.), машинопись сделана в 1920-е годы. Правка вносилась в нее уже гораздо позже, можно предположить, что в 1936 г. В верхней части первого листа рукою Вс. Иванова написано: «В собр. сочинений 1927 назывался „Счастье еп. Валентина“. Вс. Иванов, 36». Возможно, Вс. Иванов собирался включить рассказ в «Избранное». Правка носила в основном стилистический характер: Было: «медленно идя мимо базара», – стало: «идя мимо базара»; было: «вдруг начинал выказывать унижение», – стало: «внезапно»; было: «прихожане по одному отойдут от него», – стало: «прихожане отступятся от него» и т. п. В некоторые фразы внесены уточнения: «напишет тоскующее письмо»; – «не имея сил нести свой восторг» – было исправлено на: «не имея сдержанности, чтоб спокойно нести свой восторг».

Между машинописью и текстом рассказа «Архиерей» в «Ленинградской правде» есть некоторые разночтения стилистического характера. При публикации сокращены два фрагмента: «Хозяин был сапожник, сутулый, странно некрасивый – от живой церкви он требовал, чтобы иконы убрали „уж больно святые ликами прекрасны“ – хрипел он подряд часто целые часы»; «Тяжело и устало бухал соборный колокол. Среди сугробов шли к голубому собору старухи в длинных черных платьях. Скрипели полозья на базаре».

По сравнению с «Архиереем» «Счастье епископа Валентина» (впервые: Кр. Н. 1927. № 4) представляет собой более позднюю редакцию рассказа. Она существенно больше по объему, что произошло, главным образом, за счет внесения автором дополнительных деталей в описание персонажей. Вс. Иванов углубляет образы Валентина (меняя чин архиерея на епископа), председателя церковного Совета Архипова и мужика Сумишева за счет введения фактов биографии, дополнительных речевых характеристик и психологических деталей. Так, в первой редакции не упоминались отец Архипова, которого «слопали» на восьмой год революции, и «богохульствующие журналы», которые читал председатель церковного совета.

Внося изменения в психологическую характеристику образа епископа Валентина, Вс. Иванов усиливает мотив счастья. Безымянная девушка приобретает символическое имя Софья, с которым связан цветовой эпитет «голубой» (синий): дважды – в начале и в конце рассказа – упоминается шапка епископа, починенная руками девушки «легкими синими нитками»; бледно-голубым цветом окрашены мечты о жизни в светелке. По сравнению с «Архиереем», где в метафоре «голубые локоны собора» соединены надежды героя на чистоту любви и веры, в «Счастье епископа Валентина» появляется еще один значимый метафорический эпитет: «купол собора отдаленно напоминал крыло, голубое крыло». Несколько деталей, опущенных и добавленных писателем, меняют образ мужика Сумишева. Снимается описание шапки мужика: «громадные заплаты пересекали ее во всех направлениях, видимо, она перенесла немало войн и революций», – напоминающее о пережитых исторических потрясениях, а добавляется «восхищение землей, такой шутливой и трогательной» (в СС-7 слово «землей» заменено автором на «миром»).