Всеволод Иванов - Тайное тайных

В ивановском описании Половецкой религиозной республики запечатлелся и феномен многочисленных сектантских коммун этого времени. В начале 1928 г. журнал «Антирелигиозник» печатает материалы П. Зорина «Работа сектантов в Воронежской губернии», где автор, в частности, пишет: «Особенно крупный рост сектантства наблюдался в два периода: в 1918–1920 гг., т. е. в годы Гражданской войны, когда пополняли ряды сектантов шкурники, спасаясь от военной службы, и белогвардейцы, пытавшиеся через сектантские общины организовать враждебные советской власти силы для борьбы с советами; другой период – 1923–1925 гг., – когда углубился раскол православной церкви. <���…> В результате этого раскола часть верующих православных стала терять уважение и веру в попов, но веру в бога они еще не потеряли» (Антирелигиозник. 1928. № 1. С. 18). Возможно, Вс. Иванов, с его интересом и религиозной жизни народа, знал или слышал о деятельности этих коммун, наиболее известными среди которых были «Гефсимания» (1921), «Вифания» (1922), «Царство света» (1922) и др. (см. об этом: Морозов И. Сектантские колхозы. М.; Л., 1931. С. 22–38).

(23) Начбронепоезда, румяный и длинноногий юноша… ~ Бригада заняла Могалево. – В очерке Дегтярева эпизод выглядел следующим образом: «Только в полдень, часов в 12, появился, наконец, дымок бронепоезда, который привез патроны и снаряды.

Вызвал к себе командира бронепоезда.

Помчались, вначале шли очень скоро, верст 30–24 (так в тексте. – Е. П.) – в час. Проехали полустанок, и сейчас же за бугорком, за поворотом открылось село Рома-новка; за ним, по верхней дороге, шедшей из Жидовцев на Фастов, тянулся длиннейший обоз. В бинокль можно было приблизительно определить по размеру обоза, что это наш обоз, отступающий от Фастова в полном порядке. Увидев эту картину, бронепоезд начал отнекиваться от дальнейшего передвижения» (Дегтярев, 229).

(24) …о Бессонове, бандите, главе Половецкой республики. ~ А он анархист. – В очерке Дегтярева глава Половецкой республики не упомянут. Скорее всего, фамилия героя вымышленная. Среди прототипов можно назвать анархиста Н. Махно и многих руководителей крестьянских восстаний в Сибири и на Алтае. Например, в начале мая 1920 г. было напечатано «Воззвание боевой комиссии алтайской федерации анархистов к крестьянам и рабочим Алтайской губернии», подписанное П. Леоновым, И. Новоселовым, Г. Роговым. В июле 1920 г. на Алтае же было поднято анархическое восстание, в главе которого стояли Н. Кожин и Ф. Плотников, под лозунгами требования «Всероссийского земского собора» и «Крестьянского союза» вместо враждебных крестьянам советов.

Судьба Плотникова завершилась не менее страшно и фантасмагорично, чем судьба крестьянского царя Бессонова в повести Вс. Иванова: 20 октября 1920 г. после убийства Плотникова командир отряда особого назначения приказал труп везти для показа кулакам и эсерам села Боровское, где был центр восстания. Труп не повезли, но отрубили голову и провезли через восставшие села на клинках шашек (см.: Сибирская Вандея 1919–1920 гг.: Документы. С. 28–77, 147–267).

(25) Плешко догнал Гавро ~ он был пьян. – Редакторы СС-2 потребовали от автора переработки этого эпизода. В «Редакторском заключении на рукопись II тома», подписанном В. Карповой, отмечалось: «Исключены некоторые характеристики и эпизоды, снижающие образы положительных героев. Так, прежде после эпизода, когда командир, Кабардо, движимый искренним чувством, отдает выданные ему сапоги красноармейцу, говорилось, что Кабардо был пьян. Теперь автор исключил такое объяснение, нарочито снижающее ясный и цельный образ Кабардо» (РГАЛИ. Ф. 613. Оп. 10. Ед. хр. 1379. Л. 27). В результате был сокращен фрагмент текста: «Плешко догнал Гавро ~ вы правы, надо…»

(26) …проходил месяца два тому назад с продовольственным отрядом. Мужики меня здешние поймают, гвоздями к дому какому-нибудь прибьют, – мы были жестоки. – В эпизоде отражено враждебное отношение крестьян к представителям советской власти, забирающим продовольствие у населения насильственными методами. В официальных документах причина поведения крестьян объяснялась иначе: «Отсутствие политработы по деревням, темнота крестьянства довела до того, что слово „коммунист“ становится ненавистным им. <���…> По деревням происходит ряд избиений коммунистов» (Из информационной сводки <���…> за 1-15 августа 1920 г. // Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т. 1. С. 296). В СС-2 этот фрагмент заменен более нейтральным: «…мы были суровы».

(27) За селом они увидали пластунский полк ~ Щербаков смолчал. – Весь эпизод грабежа и бунта пластунского полка взят Вс. Ивановым из записок Дегтярева. Ср.: «У самой околицы деревни я застал весь пластунский полк в сборе. Командир говорил полку речь о бандитах и о поведении красноармейцев в деревне и указал, как на пример нарушения порядка, на учиненный несколькими красноармейцами его полка грабеж в одной избе. Оказалось, что ночью красноармейцы, угрожая оружием и избиением, заставили хозяйку сознаться, что у нее есть деньги, запрятанные в подвале. Деньги в количестве нескольких десятков тысяч рублей были, таким образом, разысканы и отобраны вместе с кой-каким имуществом. Это стало известно командиру, который тут же и учинил свой суд. Указав на недопустимость подобного поведения, командир назвал по фамилии виновников, велел им слезть с лошадей и встать впереди полка. Тут же он стал чинить над ними допрос. Двое более старших красноармейцев начали было отпираться, но младший сознался, что один из старших красноармейцев советовал и предложил ему это сделать и что он вместе с ним это, действительно, и сделал. Суд командира был короткий; обстановка не давала возможности задерживать выяснением формальных улик. Хозяйка признала, что, действительно, эти два красноармейца ее ограбили. Тогда он велел одному из красноармейцев возвратиться в строй, как признанному невиновным, а другим отойти вперед еще несколько шагов, ближайшему эскадрону он скомандовал: „По преступникам, эскадрон, пли!“

Но эскадрон не двинулся. Наступил самый решительный момент. Было ясно глубокое разложение пластунского полка, чем объяснялась его полная небоеспособность. Полк отказался повиноваться своему командиру. У меня мелькнула мысль немедленно возвратиться в свой отряд для того, чтобы разоружить пластунский полк. Но командир полка справился сам. Он понял, что если он уступит сейчас, то это будет означать его гибель и гибель его полка. Он вскинул свою винтовку на руки и предложил преступникам бежать. Старший красноармеец стоял молча, не двигаясь, и первым же выстрелом он его уложил на месте. Зато младший с криком побежал вперед, пытаясь спастись, но пуля догнала его, и через несколько шагов он упал. Тогда командир подошел еще ближе и, видя, что красноармеец еще шевелится, выстрелил в него из револьвера. Гробовое молчание царило в полку. После этого командир скомандовал: „Справа, по эскадрону, шагом марш!“, и эскадрон двинулся вперед, а через несколько минут он затянул песню. Между тем, обозные пластунского полка кинулись раздевать трупы и рыть им могилы. Их одежда разошлась по рукам обозников» (Дегтярев, 236–237).