Михаил Барышев - Весеннее равноденствие

Удобно расположившись в откинутом кресле, Андрей Готовцев думал о двух разновеликих, но одинаково непонятных вопросах: почему Тамара не приехала в аэропорт, и за какой надобностью директор заборского завода вытащил его в командировку?

Проблему, имеющую конкретный результат, всегда анализировать проще. Видимо, мать не нашла сил сказать Тамаре Вяльцевой, что ее старший сын временно тронулся умом и надумал бестолковое провожание в аэропорту. Правильно поступила мудрая мамуля — не укладывались эти проводы в нормальные рамки.

«Нет худа без добра» — этой проверенной истиной должен утешаться Андрей Готовцев. Приехала бы Тамара в аэропорт, чтобы он ей сказал? Молол бы ненужную пустяковину или мычал неопределенные местоимения. Как бы объяснил, зачем потребовались ему вдруг такие проводы? Себе толком объяснить не может, а этой длинноногой пичуге и подавно не растолковать было бы. Ткнула бы она ему в нос что-нибудь еще похлеще, чем прошлый раз. Ткнула, и ответить было бы нечем.

И вторую проблему Андрей Алексеевич, несмотря на все попытки глубокого и детального анализа, тоже не мог разжевать. Даже при остроте мышления, всегда посещающей Готовцева на высоте десяти тысяч метров, выходило, что заборская командировка нужна лично Готовцеву и ОКБ так, как раку штаны.

Голос бортпроводницы, перебивая мысли, с отрепетированной вежливостью объявил, что температура за бортом самолета минус сорок два градуса.

При июльской-то жарище на земле!

— Ну за каким дьяволом ты меня-то вытащил? — сердито откликнулся Готовцев, когда Кичигин наконец членораздельно объяснил причину вызова в командировку. — У меня собственных дел сверх головы, а ты подваливаешь научную фантастику… Выдать проект модернизации и автоматизации расточного участка… Мы-то здесь причем? Пойми, Виктор Валентинович, что это не наш профиль. ОКБ занимается проектированием автоматизированных станочных линий, а тебе вынь да положь проект модернизации…

Кичигин спокойно слушал горячие тирады гостя. Сидел за директорским столом, чуть расставив локти, с той невозмутимостью, какая вырабатывается участием в многочисленных собраниях и совещаниях, где порой несут ахинею и толкут воду в ступе. Но ахинею все равно надо слушать и толчение воды надо терпеть, потому что дельные мысли чаще всего лежат как золотые самородки под грудой бесполезного песка. Виктор Валентинович молчал еще и потому, что для делового разговора, прежде всего, требовалось установить нормальное давление, при котором бы стрелка манометра эмоционального напряжения не упиралась с судорожным напряжением в красную черту, а спокойно и заданно раскачивалась на циферблате.

— Вытащил за две тысячи километров и суешь под нос невесть что… Проект модернизации расточного участка!.. Луну с неба тебе, случаем, снять не требуется?

Кичигин потрогал костистый подбородок и ответил, что луну с неба снимать пока ему не требуется.

— Пока! — насмешливо уточнил Готовцев, голос которого понемногу растрачивал сердитые нотки. — А потом может потребоваться? Ну и аппетиты у вас.

— Нормальные аппетиты, Андрей Алексеевич, сибирские. Ты не пугайся. Если нам луна потребуется, я по другому ведомству обращусь.

— И на том спасибо. Хорошо, когда люди понимают друг друга… Отметь мне, дорогой товарищ директор, командировку и подкинь в аэропорт. Как раз я к обратному рейсу успею.

Кичигин снова потрогал подбородок и ответил, что командировку он не будет отмечать и машину в аэропорт тоже наряжать не станет. Если уж Готовцев считает его безнадежным фантазером, а затею с модернизацией расточного участка несбыточным мечтанием, то по долгу гостеприимства полагается ему передохнуть с дороги, а вечером в компании с хозяином вкусить свежих хариусов. Завтра же, если гость пожелает, его честь честью отвезут в аэропорт, посадят в обратный самолет и вежливо помашут на прощанье…

— Одного я только не пойму, Андрей Алексеевич… За каким, извини, хреном, ты особое мнение в акте приемки записал? Пожелал, что ли, документально удостоверить собственные прогрессивные взгляды? Я твоей подписи поверил, а она, выходит, конструкторский треп?

— Как так треп?..

— Вот и я так думаю. Как? Ну, тогда, наверное, ты решил Габриеляну насолить?

— Причем тут Габриелян?.. Ну, знаешь ли…

— Знаю, — спокойно перебил Кичигин, наваливаясь на гостя, как опытный полководец на противника, израсходовавшего силы в бестолковых наскоках. — Знаю, потому и затащил тебя на завод. Поверил я в твое особое мнение, поверил, что умеешь ты не только в актах писать громкие слова, но и делом их доказывать.

— Не наш же профиль…

— Ты мне, Андрей Алексеевич, профилем голову не дури. Если, вам под силу проекты автоматических станочных линий, то наша модернизация для вас — жареные подсолнушки…

— Не скажи. Старое на новое переделывать…

— Давай не будем мелочиться. Я же тебе только про проект толкую. Вся переделка по такому проекту свалится ведь на мои плечи. Как подумаю — у меня уже сейчас дрожь в поджилках начинается. А ты тут еще керосинцу плескаешь… Дескать, все вы в Заборске фантазеры, а ты, Кичигин, у них самый главный.

— Самый главный, — подтвердил Готовцев, ощущая, как слабнет, растворяется в спокойных возражениях собеседника внутреннее сопротивление. — Добились бы фондов на станки с программным управлением, если вам так приспичило автоматизацию навести.

— Нам приспичило, — грустновато откликнулся Кичигин и убрал со стола расставленные локти. — Считаешь, что я уж такой сверхсознательный. Прочитал передовую в газете про модернизацию и автоматизацию и со всех ног кинулся решать вопросы. Нет, Андрей Алексеевич, особой сознательности я за собой не ощущаю. Такой же я директор, как и остальные. Может, только чаще других вперед смотрю… Наш Заборск не столица-матушка. Его в две руки ухватишь и со всех сторон оглядишь. Худо у нас с кадрами. Сейчас худо, а через несколько лет совсем будет зарез. На основных профессиях имеем недостаток двадцать семь процентов, и улучшения не предвидится. Знаешь, бабы стали теперь какие аккуратные насчет потомства? Раньше в наших краях у каждой пары подрастало шестеро, а то и целый восьмерик, а теперь — один-два и обчелся. Думали мы, гадали, ломали буйные головы и не придумали ничего, кроме немедленной и полной автоматизации. Или мы проведем ее по всему производственному циклу, или лет через пять сядем голым задом на горячую сковородку… Просили фонды на станки с программным управлением. И я просил, и наш обком нажимал. Наотрез отказали. Только и выпросил я у министра твою командировку… Тебя выпросил, а ты норовишь с ходу повернуть обратно оглобли. Ладно ли так получается, Андрей Алексеевич? По-человечески ли?