Кэндзабуро Оэ - Избранное

Когда их машина въехала в непроглядно густую зелень полуострова Идзу, Исана, примостив на коленях голову спящего Дзина, оживился: тяжелое путешествие подходило к концу. Каждый раз, когда фары освещали, точно срезая, густые заросли, он гораздо острее, чем в убежище, ощущал души деревьев.Это были души деревьев, всплывавшие из листвы вечнозеленых деревьев и кустов, плотным ковром покрывающих крутой склон горы, обращенный к морю. Обе машины выехали с последнего платного шоссе и стали спускаться вниз по дороге, узкой, как протока в запруде для ловли рыбы. Бесконечно петляя, они спускались все ниже и ниже. Бесчисленные души деревьев, окружающие в темноте машину, были подобны духам моря. В воздухе стоял запах моря. Слева внизу чернело море. А еще левее светились огоньки рыбачьего поселка или курорта на горячих источниках. Справа черной стеной высилась выдающаяся в море скала. По мере движения машины огоньки заслонялись этой стеной и наконец исчезли совсем. Море тоже, казалось, перестало существовать.

Красномордый сбавил скорость. Он бросал беспокойные взгляды то на дорогу, ставшую совсем узкой, то на густые заросли кустов по обочинам. Наконец впереди показался мигающий свет карманного фонаря. Красномордый коротко просигналил, и свет карманного фонаря, освещавший кусты, переместился на дорогу. В луче фар остановившейся машины, со склона, который резко шел вверх прямо от дороги, спустился Бой, прикрывая глаза от слепящих фар.

— Вы первые, — сказал он, открывая дверцу машины.

— Да, фургон идет за нами. Я уже подумал, что мы проглядели развилку.

— Я тоже. Но все в порядке.

— Ты нас встречал, чтобы показать дорогу? Сколько же ты ждал? — спросил Исана.

— Не знаю, часов у меня нет. Из нашего тайника вышел в семь.

— Неужели пять часов нас здесь высматриваешь? — сказал Исана; ему стало не по себе. — О чем же ты здесь думал, в темноте, целых пять часов?

— Темно, ничего не видно, и я ни о чем не думал, — отрезал Бой.

До сих пор машина следовала вдоль моря, а теперь должна была подняться вверх и по гребню достичь оконечности мыса, выдающегося в море. На самой высокой точке мыса была станция электрички, а склон, поднимавшийся оттуда к горному хребту Идзу, и был районом загородных домов. Чтобы машина не сбилась с пути, на каждом повороте петлявшей в лесу дороги их ждали дозорные. Вскоре они до отказа набились в машину, и Исана пришлось взять спящего Дзина к себе на колени.

— Забыл, опять забыл, значит, ничего и не было! — трагически воскликнул во сне Бой, который сидел рядом с водителем, зажатый с двух сторон своими товарищами. Все рассмеялись и принялись расталкивать и будить его. Бой мрачно молчал, и подростки рассказали Исана страшный сон, который постоянно снится Бою. Когда он начинает засыпать, его мучит мысль, что он до сих пор ничего стоящего не совершил и чувствует себя беспомощным, как ребенок. Но во сне ему видится, будто что-то важное он все-таки сделал.

И тотчас же забывает, что он сделал. Ниточка воспоминаний, как крупинки песка в песочных часах, проскальзывает на дно забвения. Тогда-то Бой и начинает причитать: забыл, опять забыл, значит, ничего и не было.

— А что, если тебя не будить? — спросил Исана.

— Сон на этом кончается. Потом сплю как убитый, позабыв обо всем, — сказал Бой печально.

Машина, в которой сидел Исана, доехала до конца лесной дороги. Путь им преграждало огромное дерево; грубая сероватая кора напоминала шкуру носорога. Машина остановилась у самого дерева, и Исана, высоко закинув голову, долго смотрел на буйно разросшуюся мелкую, твердую листву. Да, вот это действительно дикий персик! — подумал Исана, потрясенный гигантскими размерами дерева, и почувствовал, что сквозь тьму, наступившую, когда погасли фары машины, к нему приближается душа персика. Да, понял, сказал про себя Исана, уловив напряженной антенной своей души душу персика. Ты, я надеюсь, будешь охранять меня с сыном. Если здесь что-либо произойдет… Исана вышел из машины вслед за подростками, не проронившими ни слова, и, стоя в полной тьме с завернутым в одеяло Дзином на руках, замер, боясь сделать шаг по хрупким, острым осколкам лавы. Кожа его ощущала солоноватую сырость, пропитавшую воздух.

Прямо на него двинулось что-то огромное, как скала, и произнесло:

— Ну вот. Я буду светить себе под ноги, идите за мной налево по склону. Там ваш дом.

— Ты этого не можешь знать — слишком молод, а мне вспомнилось, как мы укрывались в бомбоубежищах во время ночных налетов, — сказал Исана.

— Ничего удивительного. Мы проводим генеральную репетицию военных действий, — ответил Такаки.

Сделав первый шаг, Такаки направил луч карманного фонаря себе под ноги. Они двигались вслед за кружком света, точно скованные одними кандалами. Вдруг из темноты вырос подбежавший подросток, приехавший со второй машиной.

— С Коротким что-то стряслось. Когда мы, дозорные, забрались в его машину и доехали до самой высокой точки мыса, он вдруг выскочил и как припустит в лес. Мы за ним, думали, это шутка, догнали, а он отбивается изо всех сил, дерется, лягается. Мы его скрутили и привезли. Что это с ним? Дурака, что ли, валяет?

Такаки молча выслушал доклад растерянного подростка. Исана уловил лишь его тяжелое дыхание. Сзади, из фургона, донесся шум возни или драки, но тут же затих.

— Нет, это не шутка, — процедил Такаки. — Смотрите, чтобы не убежал. Свяжите его. Нужно поскорее уложить Дзина. Я сейчас вернусь…

Такаки, ни слова не говоря Исана, снова пошел вперед, наступая на кружок света под ногами. Казалось, что возникшая проблема сразу сделала Такаки чужим. Исана, которому не оставалось ничего другого, молчал и шел вслед за Такаки, давя мелкие катышки лавы. Кружок света стал скакать по ступеням, вырубленным в лаве. Потом повернул налево. Справа от тропинки небольшая деревянная лестница вела на веранду из струганых бревен. Они остановились. Такаки указал фонарем на двери дощатого строения, вроде охотничьего домика.

— Здесь жили солдат и Инаго. Другого дома, где были бы отдельные комнаты, нет, — сказал Такаки. — У нас светомаскировка, так что зажигайте свет, только закрыв за собой двери. Выключатель, как войдете, справа, немного выше обычного… Что же касается Короткого, то он не пошутил: дозорные, которые наблюдали за вашими машинами, доложили мне недавно, что за вами прошла третья машина и чего-то ждет у подъема на мыс. Может, конечно, она едет в сторону Токио… В общем, разберемся, это уж наша проблема…

— Разумеется, — ответил Исана.

— Ну ладно, укладывайте Дзина, — сказал Такаки и с нарочитой поспешностью ушел, громко хрустя катышками лавы.