Лев Хахалин - Последние каникулы

— Сейчас найдем, — ответил командир и постучал в дверь.

Вадик встал, оделся, потрогал спящего горячего Автандила. Помятый и хмурый, он вышел из медпункта. У дверей столовой стояла группа одетых в форму стройотряда мужчин. По аккуратности и чистоте одежды он догадался, что прибыло начальство. На него оглянулись, расступились, и Вадик увидел Сашку Шимблита.

— Что ж вы спите, ведь за полдень уже? — неприязненно сказал ему самый главный по виду начальник. Его голос и разбудил Вадика.

— А что случилось? — разозлясь, нарочно лениво спросил Вадик.

— Пока ничего. Ухо себе не повредили?

— Благодарю, по–моему, нет.

— Доложите медицинскую обстановку в отряде. Я заместитель начальника районного штаба.

— В отряде тридцать шесть человек. Один болен — в медпункте, один с травмой — на легких работах по лагерю, два бойца — на кухне. Инфекций нет. Имелись четыре случая травмы: ушибы и порезы пальцев, легкое ранение правой голени.

— При каких обстоятельствах?

— Обтесывал бревно, ну топор и соскочил… — вставил командир.

— Что ты мне сказки рассказываешь? — рявкнул начальник. — Технику безопасности нарушил, вот и все дела.

— Не было нарушения, — не согласился командир.

— Почему у тебя врач не на объекте? Почему спит днем? — Кочетков пожал плечами, отвернулся. — У вас здесь что, конфликты? Ну, зайдем куда–нибудь.

В столовой Саша Шимблит, предостерегающе взглянув на Вадика, быстро отрапортовал:

— Врач отряда докладывал мне, что не находит общего языка с командиром. Командир урезает пищевой рацион, вмешивается в профессиональные вопросы. Суть конфликта — в непонимании командиром задач врача отряда, излишней требовательности к бойцам.

— Ну, командир–то, судя по делам, здесь как раз нетребовательный, — сказал начальник. — Что скажете вы? — Он повернулся к Вадику.

— Я тут, как пес цепной, при продуктах во время закладки. И еще — в отряде есть слабые ребята. Он их не щадит. И еще — что мне делать на объекте? Здесь у меня по крайней мере хоть прием местного населения, а там? Сегодня, кстати, я не спал ночь, так что ухо просто не успел повредить.

Сашка Шимблит и еще один парень улыбнулись. — Кстати, о тебе была районная радиопередача, не слышал? Три письма в газету пришло: от какого–то покусанного, директора совхоза — ты его дочку в клинику вовремя направил — и еще от одного с рыбной косточкой. Ты у нас на хорошем счету. Отлично с лишаем справился. А могло быть!..

— А, дело прошлое, — махнул рукой Вадик. — Розовый лишай. Обошлось.

— Ладно! — прерывая их, сказал начальник. — Теперь слушайте информацию. Первое — прогноз на август плохой. Делайте выводы. Второе — усилить технику безопасности: был тяжелый несчастный случай. Третье — все силы на выполнение плана. До последнего! Мобилизуйте все, что можно. Но двадцать шестого августа — приказом! — штаб прекратит работы. Еще раз тебе говорю, Кочетков: сделай все, что можно! Больных и слабых можешь отпускать, реши это с врачом. Но выполни план! — Он с недовольной миной посмотрел на командира. — Ладно. Подхарчите нас, и двинемся дальше.

— У тебя в аптечке на объекте йод кончился и бинтов маловато, — тихо говорил Вадику Сашка. — А вообще ты молодец. На грамоту можешь вполне рассчитывать. У ребят дела такие: Суворов Коля сбежал под предлогом семейных обстоятельств. Остальные работают. Большинству трудно с командирами, — шепнул он. — Вот только Томке… Она в своего командира влюбилась, — Сашка хихикнул, — чуть до персоналки дело не раздули. Вовсю любовь крутят! У вас дела хуже всех, то есть у отряда. Мало заработают ребята, совсем мало, когда поделят на всех. Ты в коммуне?

— Нет. Меньше завишу от командира. А то бы меня здесь съели.

— Ну, а как у вас с идеологической и культурной работой? — принимаясь за компот, спросил начальник.

— Нормально… Комиссар этим заворачивает, — ответил Кочетков.

— А конкретно? Твоего комиссара я на объекте видел, он там стену выкладывает…

— Он у меня от масс не отрывается.

— Стенгазета хоть одна есть? — поинтересовался начальник скептически. — Ну, Кочетков!.. Ну и отряд!.. Ладно, черт с вами! Сейчас все побоку, но план давай! Сделаешь?

— Дам план, — твердо произнес Кочетков. Вечером за молчаливым ужином он объявил, что будет собрание. Разрешил курить, дождался тишины и поднялся. Он долго и нудно повторял информацию штаба, а отряд сидел смирно — все чувствовали, что главное впереди.

— …По решению штаба могу отпустить больных и слабых по домам. Но, ребята, мы взяли на себя обязательства — мы должны их выполнить! — закончил командир горячо. — Ну, а теперь доктор скажет, кого он считает слабым.

— Рыжие! Два шага вперед? — спросил Вовик.

— Ребята! — Вадик встал, оглядел отряд. — Как я понял, с объектом у вас завал. — Он переждал шум. — Отстаете от графика и, похоже…

— Ты не в свои дела не лезь! — прервал его командир. — Говори по делу.

— Я по делу и говорю. Ребята, вы сыты ужином? Хорошо, пускай сыты. А я вижу, что некоторые похудели, Да не смейтесь вы! Подумайте сами, каждый ли делает посильную работу? Вот наш завхоз. — Вадик ткнул рукой в сторону набычившегося Вити, — Ему ж кирпичи таскать! А он тяжелее десяти килограммов в день не носит. А девчонки за водой ходят ни колодец семь раз… Моня, иди сюда, покажи руки! Ты теперь месяца два играть на рояле не сможешь, да? Хорошо запомнит стройотряд наш Моня. — Ребята сидели тихо. — Вы что думаете, на этой стройке ваша биография заканчивается? — Командир прервал его: «Не заканчивается, а начинается. Начинается, понял?» И комиссар кивнул. — Кому надо, чтобы вы отсюда вернулись вконец измотанными? — продолжил Вадик, кашлянув. — Я не лез в ваши дела — не секрет, что у меня с командиром отношения натянутые, но теперь, уверен, начнется такая гонка, что держись. Я предлагаю Моню перевести на кухню, помощником. Завхоза заменить, на его место можно назначить Олю. — Он спиной почувствовал ее движение, — Я все сказал, — Вадик хотел уже сесть, но вспомнил: — И, командир, больше никаких сухих пайков. Все!

Его выслушали молча, равнодушно, отводили глаза — только покрасневший Моня спрятался за спины ребят. Вся подготовленная речь была впустую.

— Не так все просто, — неторопливо начал командир, — Советы давать легко, да их исполнить трудно. Вот в чем промблема. Перебои нас замучили, Сегодня, например, кирпич не завезли — завтра на полдня перекур. Кран не достать — уж как я просил, унижался! Сами знаете. Даже взятку давал.

— Знаем! — крикнул Вовик. — Старался, за всех старался. — Он щелкнул себя по горлу.

— Тихо! — встал Сережа–комиссар, — Может быть, правда, перестановку сделаем, а, ребята? Ведь девчонки плачут на кухне.

— Да, Серега, не в том дело! — скривился командир, — Одним человеком больше, одним меньше — неважно, Иной раз вообще кажется, что на стройке слишком много народу, толкотня идет! Тут другое нужно — задание на день, урок. Пока не сделали — со стройки ни ногой!