Владимир Курочкин - Избранное (сборник)

– Наша страна! – сказал он. – Чего только в ней нет!

– Да! – с чувством отозвался Петр. Он щелкнул своей «лейкой». Потом сказал Тимофею: – А мы здесь не одни.

– А что? Где? – Тимофей завертел головой во все стороны.

– Да не туда. Вот видишь на склоне Ужбы две точки?

– Да.

– Это альпинисты.

– Ну что же? Они нас здесь уже не застанут. Вон наша вершина. До нее теперь рукой можно дотянуться.

– Это верно, но мы все же отдохнем.

– Не надо. Отдохнем на вершине. Я так рвусь на нее. Хочу добраться во что бы то ни стало!

– Мы и доберемся. Я сам стремлюсь не меньше тебя. Но отдых необходим.

Тимофей смирился, и они сняли с плеч рюкзаки, вынули из них еду и куски брезента. Петр воткнул в снег ледорубы и навесил на них большой кусок брезента. Другой кусок бросил около ледорубов.

– Иди сюда, – сказал он Тимофею, – спрячься от солнца.

А сам взял третий, маленький кусок брезента и свернул его в виде большой чаши. Набрал туда снега и подставил под солнце.

– Вот нам и чай! – сказал Петр, когда снег растаял.

Он налил в жестяной стакан талой воды и дал его Тимофею. Тот стал пить холодную воду. Она пахла керосином. Брезент лежал в палатке около примуса.

– Пахнет? – Петр рассмеялся.

– Да, но она вкуснее любого ситро, – ответил серьезно Тимофей.

– Да что ты?

– Вообще должен тебе сказать – это замечательное путешествие.

– Я очень рад, что тебе нравится.

– Альпинизм – красивый спорт!

– Хочешь консервов? – спросил Петр.

– Нет, я ем сушеные фрукты. И особенно приятно в горах еще потому, что здесь здорово чувствуешь дружбу.

– Да, это верно. Ее чувствуешь почти физически.

– Вот, вот. При помощи этой веревки, связки.

– Надо изменить старое сравнение о дружбе. Слышал, наверное: дружба крепка, как вино.

– Да, это не годится. Надо так: дружба крепка, как эта веревка, связывающая альпинистов.

Если она не будет крепка, любой из них может погибнуть.

– Правильно! – Петр потихоньку уже собирал в рюкзак вещи.

– У тебя много друзей?

– Да. Дружить, по-моему, необходимо со многими. Веселей! А где сейчас Дмитрий?

– Дмитрий надумал серьезно учиться. Поступил в Институт инженеров транспорта. Сейчас уехал на практику.

– Все начали учиться. Один я только что-то раздумываю. Бросить все и поступить в военную школу? – спросил Петр.

– Это дело. Помнишь наши военные лагеря?

– Еще бы. Вот память осталась! – Петр показал на шрам под левым глазом.

– Ну, как? Не пора ли нам? Я просто сгораю от нетерпения, – сказал Тимофей.

– Пожалуй!

Петр стал пониматься, потом внезапно крикнул:

– Смотри, смотри! Они, кажется, машут нам?

– Где?

– А вон те альпинисты, видишь?

– Верно, машут. Что у них там?

Оба вскочили и напряженно стали вглядываться в снежный склон вершины Ужбы. Там уже отчетливо были видны два человека. Один из них махал, видимо, курткой. Между ними, вернее у их ног, был какой-то темный предмет.

– Пойдем! – сказал Петр.

Он махнул в ответ на сигналы альпинистов куском брезента.

– Возьми-ка один рюкзак. На всякий случай, – предложил он Тимофею.

Они пошли к Ужбе. Быстро добрались до склона и стали подниматься навстречу группе. Теперь было видно: двое мужчин волокут на веревках кого-то в спальном мешке. Через некоторое время они совсем близко подошли к альпинистам.

– Привет! – крикнул издали Петр.

Тимофей шел за ним.

– Привет, – ответил слабым голосом высокий альпинист.

Альпинисты были внушительного вида. Но один из них казался совсем гигантом. На них были надеты тирольские шляпы. У альпиниста пониже она была с пером и значком какого-то иностранного альпинистского клуба. Оба были одеты в великолепные штормовые костюмы из непромокаемой ткани. Но лица у них были невероятно обожжены. Небритые, с облупившимися темными носами, похудевшие, с осипшими голосами, они производили страшное впечатление. Люди, очевидно, пережили на вершине жуткие часы.

– Там женщина, – с сильным акцентом сказал альпинист пониже, как только Петр и Тимофей подбежали к ним.

Петр сейчас же подошел к спальному мешку. Он открыл клапан мешка и увидел женское лицо. Оно слабо улыбалось. Огромные голубые глаза глядели из потемневших орбит. Петр снял с себя штормовую куртку и стал закутывать женщину. А Тимофей, сбросив рюкзак, раздавал альпинистам, шоколад, бисквиты, сушеные фрукты. Петр стал заботливо кормить женщину.

– Печальная встреча, – сказал с улыбкой высокий альпинист. – Знакомьтесь. Моя жена, Берта Овражина, друг – Фриц Герт, австрийский альпинист, и я – инженер Овражин.

Петр и Тимофей назвали себя.

– Нас застала на вершине буря, – продолжал Овражин. – Жена упала и не смогла идти дальше.

Мы укутали ее чем смогли. Все наше имущество сорвалось в пропасть.

– У вас сильно пострадали руки? – спросил Тимофей.

– Ничего! Немного поморозили, – ответил Овражин.

Но для Петра и Тимофея было ясно, что руки у обоих альпинистов отморожены. У Овражина и Герта было только по одной перчатке. Руки они обмотали цветными кашне и чулками. Виднелись синие, слегка сморщенные пальцы. В некоторых местах на них желтели водяные пузыри. Боль в руках, очевидно, была очень сильная, австриец постоянно морщился.

– Идемте вниз, там у нас бинты и медикаменты, – сказал Петр.

Начали спускаться. Овражин и Герт шли впереди, опираясь на ледорубы. Петр и Тимофей спускали в мешке Берту. Сойдя на плато и добравшись до своего бивака, Петр достал из второго рюкзака вату и бинты. Он сделал перевязку альпинистам. Затем достал запасную фланелевую рубаху, разорвал ее и укутал фланелью больные руки. Овражин и Герт благодарили и старались улыбаться. Берта беспокоилась о руках своих спутников, и Тимофей успокаивал ее. Потом Петр и Тимофей стали собирать свои вещи. Они нагнулись за ними. Овражин и Герт сидели в стороне.

– Берта ни разу не застонала, – сказал Тимофей.

– Мужественная женщина, – ответил Петр.

– Она вроде твоей жены.

– Отдаленное сходство.

– А как же наша вершина?

– Отставить!

Тимофей вздохнул и сказал:

– А может, мне стоит подняться? Ведь это недолго. Я оставлю записку и догоню вас. Обидно!

– Отставить!

– Да-а! Эта женщина достойна быть альпинистом.

– Ну и ребята тоже крепки.

– Ну, все, кажется?

Они собрали вещи, выпрямились и надели рюкзаки. Петр взглянул на Тимофея, улыбнулся и хлопнул его по плечу.

– Выше нос! Не горюй! Вон, смотри! – сказал он, разводя широко рукой. – Смотри, сколько вершин! Вон, вон, вон! И на всех мы побываем. Не в этом, так в будущем году. За всю-то нашу жизнь столько можно исходить вершин! Так, что ли!

– Так!

– А нашу красавицу мы заснимем.

И Петр нацелился «лейкой» на ту вершину, на которую они должны были подняться. Он щелкнул затвором аппарата, и оба пошли к альпинистам. Потом все вместе стали спускаться к леднику.