Николай Угловский - Подруги

Как видно, Верочке не совсем было ясно, и она вопросительно взглянула на Лену Прилуцкую. Та спокойно сказала:

— Пожалуйста, приглашайте кого хотите, мне все равно.

— Я не собираюсь кого-то приглашать. Ну, к чему это? — досадливо сказала Верочка.

— Ладно тебе, почетная старушка, — отмахнулась Катя. — Я сама за тебя приглашу. Ленка записалась в монастырь, и ты туда метишь? Если хочешь знать, Володька и без приглашения придет. Он у тебя и спрашивать не будет. Вот тоже скромницы мне нашлись. Противно.

— Хватит, слыхали, — брезгливо сказала Лена. — Уже девятый час, а в колхозе, говорят, в четыре вставать придется. Ну и влипли же мы…

Верочка опять не могла понять, шутит она или говорит всерьез. Лена вообще казалась Верочке какой-то загадкой. Сколько у нее было знакомых ребят, а по-настоящему так ни с кем и не подружилась. Да и Катю не сразу поймешь, чего она хочет. Говорит одно, а думает другое. Странно, что судьба свела их, таких непохожих, вместе. Как в поезде дальнего следования. Никогда не угадаешь, с кем тебе придется ехать, да и не думаешь об этом. Но вот проходят первые часы пути, и в каждом купе образуется свой кружок людей. Они почти ничего не, слышали о прошлом новых знакомых, но им уже кажется, что они давно знают друг друга. Потом кто-то прощается, выходит из вагона, и о нем забывают. А иногда и нет. Все зависит от расстояния и еще от чего-то, о чем Верочка слышала от других, но сама не испытала.

Ее все считали тихоней. Среднего роста, тоненькая, хрупкая на вид, она выглядела совсем девчонкой, хотя ей уже было восемнадцать лет. Просто удивительно, как родители отпустили ее в дальний путь. Возможно, они думали, что их Верочка после окончания школы ФЗО станет на льнокомбинате если не инженером, то хотя бы мастером и, значит, ей не придется работать физически. Она так и писала им: работаю на прядильной фабрике, управляю сложной машиной, нисколько не устаю… На самом деле она здорово уставала в первое время, потому что не хотела быть в числе отстающих. Опыт и сноровка пришли позже. И хотя ее, имя не раз заносилось на Доску почета, Верочка по-прежнему оставалась все такой же — тихой, скупой на слова, неприметной среди других.

Пожалуй, одна Катя, в общем-то не лишенная наблюдательности, иногда с лукавой усмешкой говорила подругам: «Вы не смотрите, что она тихонькая. Это только видимость, я-то ее знаю. В тихом омуте черти водятся, слыхали? Вот так и Верочка наша: молчит, а затронь ее за больное — и взорвется».

Как бы там ни было, Верочку нельзя было не полюбить. Ее чуткость и подчас неожиданное понимание таких вещей, о которых не принято говорить вслух, поражали не только простодушную и прямую Катю, но и скрытную, нередко нестерпимо высокомерную Лену Прилуцкую. Лена была всех старше и красивее, она даже в рабочем халате выглядела интеллигенткой, как отзывалась Катя, которая вместе с Верочкой втихомолку гордилась своей подругой, такой красивой и непонятной. Они приехали сюда, на льнокомбинат, в разных поездах, но за два года невидимые нити, казалось, прочно связали их. Надолго ли? Вот этого они не могли сказать. До сих пор у каждой были свои планы, а теперь, выходит, им снова выпала одна и та же дорога. Ну, что ж, посмотрим, как все это будет на новом месте… Откровенно говоря, никто из них не считал остановку в колхозе конечной…

Досыта набегавшись днем по разным делам, они к вечеру снова собрались в своей комнатушке — в последний раз, как они думали. Ни о какой вечеринке Катя больше не заговаривала. «Интересно, видела ли она Виктора?» — подумала Верочка. Катя прилегла на койку отдохнуть, и по ее утомленному, злому лицу Верочка решила, что если она и видела Виктора, то уж больше видеть его не захочет. Верочке всегда казалось, что Виктор слишком воображает и вообще между ним и Катей ничего серьезного нет. А вот Володю Верочке за эти дни так и не удалось встретить. Сегодня она нарочно прошла мимо дома, где он жил с сестрой, но дом оказался на замке. Днем в столовой его тоже не было. Может, будет в клубе? Ну, туда-то уж она ни за что не пойдет. Этого еще не хватало. Если уж ему все равно, что она уезжает, то ей и подавно. Непонятно только, куда он запропастился? Неужели опять загулял с дружками? Ох, уж эти дружки! Надо ему уехать отсюда, пока снова не попал в беду…

Катя внезапно спустила ноги с кровати, неприязненно посмотрела на подруг и сказала:

— Тут Виктор должен прийти. Я ему вина велела принести. Вермуту. Вы не возражаете?

Лена подняла голову от письма, которое она писала второй день и все не могла кончить, и пожала плечами. А Верочка словно обрадовалась:

— Ну и пусть. На стол надо бы чего собрать.

— Собирать-то нечего, — усмехнулась Катя. — Стаканы достань, и ладно. Я пирожков с повидлой купила. А может, он и не придет. Я ведь в шутку ему сказала. Пойдем тогда в клуб. Ты, Ленка, свою поэму закончила?

Лена промолчала. Только перо быстро забегало по бумаге. Как видно, она спешила, боясь, что ей помешают дописать.

— Интересно все же, кому ты пишешь? И куда столько писать? Будто навек с кем-то прощаешься, — безжалостно продолжала Катя, не обращая внимания на умоляющие жесты Верочки. — По-моему, письма — это вообще пережиток. Уж если в глаза врут, так чего же от бумаги ждать? Сроду никому не писала и не буду.

— Не зарекайся, — упрекнула Верочка.

— Не буду, не буду, не буду, — упрямо и зло, словно мстя кому-то, повторила Катя. Она надела туфли, порывисто выпрямилась, достала с полки сверток с пирожками. — Давайте перекусим, они еще теплые. Ленка, ставь точку, ну их…

Лена, не оборачиваясь, надписывала конверт. Верочка сказала:

— Подожди минутку…

— Не понимаю, чего ты нервничаешь, — насмешливо сказала Лена, пряча письмо в чемодан. — Ну их… а сама только о них и думаешь. Если ты никого не ждешь, я ложусь спать.

— Ложись и мечтай, а мы пойдем гулять, — с вызовом ответила Катя. — Да, Вера, чего же это Володя не показывается? Ты его видела?

— Нет.

— Ну и дура. Погоди, а он, может, того… в пивной, может, пропадает? А ты даже и не поинтересовалась.

— Что я ему — нянька? — вдруг вспыхнула Верочка, сверкнув на Катю своими большими голубыми глазами.

— Ну, не нянька, а все-таки. — смутилась Катя. — Он же всегда к тебе хорошо относился.

— Мало ли что…

— Ну и дела, — от души рассмеялась Катя. Поглядеть на нас со стороны — прямо трагикомедия. Невесты без женихов, и ехать завтра надо черт знает куда, и ссоримся, как маленькие. Пойдем-ка лучше в клуб да тряхнем стариной напоследок, а?

— Меня уволь, — сухо сказала Лена.

— Я бы пошла, только… — нерешительно сказала Верочка.

В этот момент в дверь постучали, и тотчас в комнату вошел Виктор. Он уже не раз бывал здесь и чувствовал себя уверенно. Вообще с тех пор, как его взяли на ТЭЦ помогать монтировать оборудование, Виктор Червинский всюду чувствовал себя уверенно. В конце года ТЭЦ должна была войти в строй, и он не сомневался, что останется там работать. Чтобы подковать себя по теории, Виктор изучал электротехнику по учебникам дома. Верочка знала, что Виктор своего добьется, и невольно сравнивала его с Володей. Сравнение оказывалось явно не в пользу Володи. И все-таки Виктор Верочке не нравился. Чем — она и сама не могла бы объяснить. И Кате, по ее словам, он тоже не нравился, но Верочка не верила этому. Он был славный парень, Виктор, — вел себя культурно, вежливо, хорошо одевался, не пил. Лена, к примеру, хвалила его за манеры, но почему-то избегала с ним разговаривать.