Элинор Портер - Поллианна [litres]

Поллианна и сама уже не сомневалась, что в далёком прошлом мистер Пендлтон и её тётушка были влюблены друг в друга. Со всем пылом простодушного сердца девочка мечтала, что когда-нибудь ей удастся помирить, воссоединить сердца этих двух одиноких страдальцев.

Но как добиться этого – девочка не знала.

Она рассказывала мистеру Пендлтону о тётушке. Он слушал – иногда с вежливым видом, иногда с лёгким раздражением, но чаще – с усмешкой на тонких губах. Она также и тётушке рассказывала о мистере Пендлтоне. Но и та слушала вполуха. Сразу заговаривала о чём-нибудь другом. Впрочем, у тётушки вообще была такая манера. Даже если Поллианна, к примеру, начинала разговор о докторе Чилтоне…

Кстати сказать, стремление тётушки сменить тему, когда речь заходила о докторе Чилтоне, Поллианна объясняла простой неловкостью: тем, что однажды доктор увидел её на летней веранде – с розой в волосах и с платком на плечах.

Подозрения насчёт предубеждения против доктора Чилтона подтвердились, когда девочка простудилась. Уложив племянницу в постель, мисс Полли сказала:

– Если к завтрашнему дню тебе не станет лучше, придётся вызвать доктора…

– Правда? – радостно откликнулась Поллианна. – Тогда пусть мне не станет лучше! Мне так хочется, чтобы меня навестил доктор Чилтон!

На лице тётушки появилось странное выражение.

– При чём тут доктор Чилтон, Поллианна? – резко сказала мисс Полли. – У нас другой домашний доктор. Если ты разболеешься, я пошлю за доктором Уорреном.

Впрочем, на следующий день Поллианна почувствовала себя здоровой и вызывать доктора Уоррена не потребовалось.

– Я даже рада, – сказала Поллианна. – Не то чтобы, конечно, мне не нравился доктор Уоррен. Но доктор Чилтон всё-таки лучше! Наверное, он бы расстроился, если бы ко мне вызвали не его… Правда, тётушка! Разве он виноват, что увидел вас тогда на летней веранде, когда я вас причесала и нарядила в платок? – со вздохом прибавила она.

– Хватит болтать, Поллианна! У меня нет никакого желания обсуждать ни доктора Чилтона… ни его чувства.

Поллианна окинула тётушку пристальным взглядом и сказала:

– Как вам идёт, тётушка, когда вы так краснеете!.. Давайте я сделаю вам причёску? Ну, пожалуйста, тётушка… Умоляю!

Однако тётушка уже развернулась и поспешно вышла из комнаты. Словно спасаясь бегством.

…Однажды в конце августа с утра пораньше Поллианна снова наведалась к мистеру Пендлтону.

Войдя в спальню, она застала удивительную картину: вокруг головы мистера Пендлтона, по краям его накрахмаленной наволочки, сияли разноцветные краски: голубая, золотая, фиолетовая, красная… Девочка замерла от восторга.

– Только посмотрите, мистер Пендлтон! Это настоящая радуга! Она тоже пришла вас проведать! – воскликнула Поллианна и захлопала в ладоши. – Какая красивая! Но как она здесь оказалась? – недоуменно промолвила девочка.

Мистер Пендлтон усмехнулся. По своему обыкновению, слегка печально. Впрочем, сегодня он действительно был не в духе.

– Судя по всему, это солнце. Его лучи отражаются от стеклянного термометра на подоконнике, – устало предположил он. – Вообще-то его не положено оставлять на солнце, но сегодня так вышло…

– Ах, как красиво, мистер Пендлтон! А как оно, солнце, это делает? Будь моя воля, я бы держала термометр на солнце целый день.

– Интересное применение термометру, – хмыкнул больной. – Вот только как он будет показывать правильную температуру в комнате, если всё время будет висеть на солнце?

– Ну и пусть не показывает! – беспечно засмеялась Поллианна, любуясь радужными лучами на подушке. – Зачем нужна какая-то температура, если можно жить прямо на радуге!

Мужчина не выдержал и тоже рассмеялся. Потом, глядя на Поллианну, словно вспомнил о чём-то и, взяв колокольчик, позвонил:

– Нора! – обратился он к вошедшей в комнату пожилой служанке. – Принесите один из больших бронзовых канделябров, которые стоят на каминной полке в ближней гостиной.

– Слушаюсь, сэр, – удивлённо кивнула женщина.

Через минуту она вернулась. По комнате разлился нежный, мелодичный звон – это на старинном канделябре позвякивали хрусталики-подвески.

– Благодарю. Поставьте его сюда, на подставку, – распорядился мистер Пендлтон. – А теперь возьмите бечёвку и привяжите к карнизу для занавесок над окном. Раздвиньте шторы. Пусть бечёвка проходит на всю ширину окна. Вот так. Спасибо! – кивнул он, когда служанка выполнила его распоряжения.

Когда женщина вышла из комнаты, мистер Пендлтон повернулся к Поллианне. Его глаза весело смеялись.

– Будь добра, подай мне подсвечник, Поллианна!

Пока девочка держала канделябр, мистер Пендлтон принялся отцеплять хрустальные подвески и одну за другой раскладывать их на постели.

– А теперь, милая, нанизай их на бечёвку, которую Нора натянула вдоль окна. Если ты действительно хочешь пожить на настоящей радуге, это можно легко устроить.

Едва Поллианна нанизала первые два-три хрусталика, как с комнатой начало твориться что-то волшебное. От волнения у девочки задрожали руки – она едва смогла нанизать на бечёвку остальные подвески. Отступив от подоконника немного в сторону, она вскрикнула от восторга.

Это было настоящее чародейство!

Просторная, но довольно унылая спальня вдруг преобразилась в чудесную страну. Повсюду заплясали разноцветные лучи: красные, зелёные, фиолетовые, оранжевые, золотые, синие. Всё в комнате – мебель, стены, кровать – светилось и переливалось фантастическим сиянием.

– Боже мой, как красиво! – задыхаясь от восторга, повторяла девочка. – О, солнце! – неожиданно воскликнула она, словно обращаясь к сияющему светилу. – Неужели и ты хочешь поиграть в мою игру?! – В этот момент она забыла, что мистер Пендлтон понятия не имеет, о чём речь. – О, как бы мне хотелось иметь у себя все эти краски! Как бы мне хотелось раздать их людям – тётушке Полли, миссис Уайт, всем, всем, всем! Вот тогда бы они поняли, что такое настоящая радость. Уверена, тётушка перестала бы обращать внимание на хлопающие двери и тому подобное. Ведь она бы тоже жила на радуге! Она бы сама начала хлопать дверьми – от радости!

Мистер Пендлтон не мог сдержать улыбки.

– Что касается вашей тётушки, мисс Поллианна, – тонко заметил он, – мне кажется, одних этих блестящих хрусталиков было бы недостаточно. В смысле чтобы она стала хлопать от радости дверьми… По правде сказать, Поллианна, – спохватился он, – я не очень понимаю, о чём речь…

Поллианна пристально посмотрела на него, а потом тихо промолвила:

– Совсем забыла, сэр! Вы же ещё ничего не знаете про мою игру!