Эмма Ангстрём - Человек в стене

— Ты разговаривала с папой? — спросила девочка.

— Нет, — ответила Ванья и прибавила громкость телевизора. — Мы договорились, что не будем общаться несколько недель, пока все не успокоится.

Ее голос звучал раздраженно. Альва больше не задавала вопросов, и они принялись смотреть телевизор.

Потом Ванья повернулась к Альве.

— Сейчас происходит столько всего, ты же это понимаешь, да? Переезд, и новая работа, и все такое. Это для всех несколько странно. — Она притронулась к ноге дочери. — Сейчас нам придется немножко помочь друг другу. Улыбка, появившаяся на ее губах, казалась не совсем искренней.

Девочка посидела в молчании, глядя на экран. Там шла какая-то развлекательная передача. Он не думал, что ее действительно интересует происходящее на экране.

Девочка оглядела комнату. Он инстинктивно отступил на шаг назад, чтобы его не обнаружили.

Теперь он смотрел на руку матери, которая гладила девочку по голове. Интересно, подумал он, что это за ощущения? Может, ей щекотно? Или больно? Он осторожно провел рукой по собственным волосам. Это было нечто ему незнакомое, в основном он чувствовал струпья сухой отмершей кожи да волоски, которые попадали между пальцами. Сложно было представить, что он ощутит, если его головы коснется рука другого человека.

Еще ему было интересно, каковы на ощупь волосы девочки. Они казались такими тонкими, такими красивыми, такими непохожими на его собственные седые прямые волосы, которые он стриг себе сам! Когда мать оставила в покое челку, та упала на место, но перед этим свет от лампы за диваном на мгновение запутался в волосах, и те будто засияли. Они окружали лицо девочки, как нимб.

Он присел на корточки и привалился спиной к стене. Все вокруг него было спокойно; смеялись дети, работали радиоприемники и телевизоры, гудели стиральные и посудомоечные машины, ревели компьютерные игры. Приглушенные звуки, исчезающие во тьме…

В квартире горел свет. Он выбрался в прихожую. На кухне тикали часы. Дверь в спальню была приоткрыта, и оттуда доносился храп. Он сделал несколько шагов и помедлил перед дверью, прислушиваясь.

Храп прекратился. Кто-то откашлялся. Под крышей шелестело. Мужчина что-то пробормотал во сне.

На кухне было светло, почти как днем, ее заливало сияние витрины магазина напротив. На стене висели старые часы в тяжелом деревянном корпусе. Их тиканье звучало четче обычного.

Он остановился посреди кухни, обернулся и увидел собственную тень. Он был высок, и тень его, возвышавшаяся над шкафчиками и полочками, ужасала. Она делала его похожим на аномально крупного человека — а может, даже и не человека вовсе.

Он посмотрел на свое отражение в оконном стекле. В ярком сиянии витрины казалось, что его кожа сама испускает свет. Синее неоновое свечение сгладило морщины на изможденном лице, но глазницы лежали в тени надбровных дуг, и этот контраст делал его голову похожей на череп.

Ванья бросила сумки с покупками на пол, скинула на кухонный стул куртку.

— Девочки, идите накрывать на стол! — крикнула она. Альва вышла из своей комнаты. — Привет, — сказала ей Ванья, — поможешь мне?

Она открыла пакет с рыбными палочками и выложила их на сковородку, предварительно смазав ее маслом. Выставляя из шкафчика тарелки и стаканы, спросила:

— Хорошо было в школе? Как тебе девочки из вашего класса? Ты уже с кем-нибудь подружилась?

Альва не отвечала, и Ванья обернулась к ней:

— Разве тебе не одиноко?

Альва покачала головой.

Ванья перевернула рыбные палочки, скворчавшие в бурлящем масле.

— Позовешь сестер? Ужин почти готов.

Санна и Эбба влетели в кухню и принялись накладывать еду себе в тарелки.

— Проголодались после тренировки, девочки? Весело было? — спросила Ванья.

— Я забила два гола, а Санна один раз не дала забить нашим шайбу! — воскликнула Эбба.

Альва молча посмотрела на сестер. Несмотря на год разницы, они были похожи почти как близняшки. На миг она почувствовала укол зависти. Эбба и Санна все делали вместе и думали одинаково. Они даже заканчивали друг за дружкой предложения и одновременно смеялись.

Когда Альва была поменьше, ей хотелось младшего братика, чтобы он был больше похож на нее и она могла бы с ним поговорить. Потом она поняла, что даже будь у нее сестра-близнец, они все равно не были бы близки. Просто Альва не такой человек. Но ее не угнетает одиночество. Во всяком случае, она так думает.

Внезапно сверху донеслись голоса. Мужчина и женщина кричали друг на друга. Ванья подняла бровь.

— Боже, стены тут тонкие, как бумага! — сказала она. — Это беда многоквартирных домов. Когда живешь в них, тебе никуда не деться от других жильцов, они постоянно где-то совсем рядом. Вы успели познакомиться с кем-нибудь из соседей, девочки?

— Мы с Эббой на прошлой неделей разговаривали с одной пожилой дамой. Она живет на седьмом этаже, — сказала Санна. — И у нее такая ужасно милая собачка. Я хочу спросить, нельзя ли иногда брать ее на прогулку.

— Замечательно, — проговорила Ванья. — А ты что скажешь, Альва?

Дочь пожала плечами, и Ванья сделала несколько глотков воды. Потом со вздохом произнесла:

— Когда я была маленькой, то знала всех соседей. Может, тебе тоже стоило бы спросить насчет прогулок с собакой, а, Альва?

Санна опустила вилку так, что та громко звякнула об тарелку.

— Это была моя идея! — воскликнула она визгливым голосом. — Почему Альва всегда должна за мной повторять?

Ванья снова смотрела в окно. Казалось, она уже забыла о собственном вопросе.

Голоса наверху стали громче. Теперь уже можно было разобрать слова.

— Это так чертовски тяжело? — говорила женщина. Ее голос, доносившийся сквозь потолок, звучал приглушенно и неясно.

— Хватит на меня нападать! Не ел я его! Возьми себя в руки! — донеслось в ответ.

Ванья и ее дочери положили столовые приборы и слушали разговор.

— Я просто прошу тебя сообщать мне, когда мороженое заканчивается, или покупать новое, если уж ты все доел. Мне так хотелось мороженого, а его не оказалось. Такие вещи раздражают. Тем более что это происходит уже не в первый раз.

Альва допила молоко и аккуратно поставила стакан на стол. Голоса стали еще на порядок громче, и мужчина теперь орал во всю мочь:

— Ты меня с ума сведешь!

— Ладно, подслушивать нехорошо, — сказала Ванья. — Поставьте тарелки в посудомоечную машину и давайте выпьем кофе с пирожными и посмотрим телевизор.

По улице внизу проехала машина скорой помощи, мигалка у нее на крыше освещала темную квартиру желтыми и синими сполохами. Дверь в спальню была закрыта, он осторожно переставлял ноги, стараясь не наступать на скрипучие половицы.