Эмма Ангстрём - Человек в стене

Хенри вернул крышку лючка на место и направился к дальнему концу прохода. Там была еще одна лестница, поэтому он спустился на пятый этаж и оказался в еще одном узком коридоре, спроектированном и построенном так же грамотно, как предыдущий.

Он заметил здесь пять маленьких лючков и два побольше. Некоторые он открывал и заглядывал в комнаты, расположенные за стеной. За одним оказалась гостиная, где сидел старичок с газетой. Хенри увидел, как тот медленно повернул голову в сторону стеллажа, и быстро вернул панель на место. Нужно вести себя осторожнее, решил он.

Дальше была ниша с несколькими лестницами подряд. Хенри спустился на три этажа и шел, пока проход не расширился, превратившись в маленькую комнатушку. Проведя по ней лучом фонарика, он едва успел заметить какое-то движение, и тут свет исчез.

Он ощутил во рту соленый привкус. Пот пропитал усы и капал на верхнюю губу. Пытаясь оживить фонарик, Хенри принялся стучать им по ладони.

Опять что-то заскреблось. Журчало в канализационных трубах, слабый сквозняк коснулся шеи и лба. Впотьмах все его чувства обострились.

Умудрившись открыть крышку фонарика, Хенри пошевелил батарейку. Свет снова загорелся.

В углу комнатушки сидела крыса. Рядом с ней стояла примитивная, самодельная с виду крысоловка. Крыса медленно подобралась к ней, потом заскочила внутрь, и дверца за ней захлопнулась. Крыса завертелась в ловушке и принялась грызть проволочную сетку.

Хенри вздрогнул и обвел комнатушку лучом фонарика. У дальней стены стояла кровать со спальным мешком и подушкой. Простыней не было, но матрас покоился на деревянном каркасе, а рядом с ним притулился маленький столик. Над кроватью висели вышивка и полка с какими-то банками. Хенри открыл одну из них. Она оказалась полна печенья.

В правом углу был оборудован туалет, приспособленный к канализационной трубе, которая тянулась вдоль стенки. Тут была даже раковина, а за ней — кладовушка с плитой.

Хенри открыл один из шкафчиков над комодом. Тот был почти пуст, если не считать нескольких банок консервов. В подвешенных к потолку пакетах оказались новые рабочие комбинезоны вроде тех, что Хенри уже видел на чердаке. Еще он обнаружил там пару гигантских ботинок и три клетчатые рубашки. Все содержимое пакетов было в пыли. Хенри повесил их на место.

Фонарик снова мигнул, и Хенри двинулся по узкому проходу. Он миновал еще несколько лючков, больших и маленьких, считая их про себя. Воздух тут был спертым, и Хенри чувствовал, как в висках зарождается боль и расползается по всей голове. Скоро она станет пульсировать во лбу. Он потер за ушами и закрыл глаза, но пользы это принесло мало.

Здесь кто-то живет. Кто-то выстроил весь этот параллельный мир и теперь жил меж этих стен. Хенри попытался представить, что за человек мог до такого додуматься, но у него ничего не вышло.

Быть может, создатель этого мирка где-нибудь поблизости. Вероятно, он знает о присутствии Хенри. Не исключено даже, наблюдает за ним из какого-нибудь потаенного местечка, которое Хенри еще не обнаружил.

По хребту пробежал холодок. Волосы на руках встали дыбом, хотя Хенри и потел в своей толстой куртке.

Он старательно прислушивался, но слышал лишь долетающие из квартир разговоры, журчание воды в трубах да звуки телепередач. Ни шагов в протянувшемся перед ним коридоре, ни дыхания в темноте за спиной.

Но если здесь кто-то живет, он наверняка передвигается бесшумно, подумал Хенри, и тут фонарик мигнул в очередной раз и выключился.

Стало абсолютно темно, и Хенри засуетился. Он снова открыл фонарик и дрожащими руками пошевелил батарейки. Лампочка снова зажглась.

Он пожалел, что оставил на чердаке ящик с инструментами и монтировку. Монтировка пришлась бы очень кстати, если бы он вдруг наткнулся на обитателя этих коридоров.

Ему следовало бы вернуться на чердак, собрать свои вещи и пойти домой. Но он был уже не в силах это сделать. Ему нужно было увидеть, как далеко простирается этот лабиринт, пройти до конца по хитросплетению узких переходов. Хенри спускался по одним обнаруженным только что лестницам, поднимался по другим и открывал новые тоннели. Он блуждал, будто в лесу, чувствуя, как растут усталость, дезориентация и дурнота.

Это дело рук безумца, подумал он. Ни один вменяемый человек даже не помыслит ни о чем подобном. Он попытался представить, как все это было построено. Нельзя допустить мысль, что эти ходы были тут изначально, и, похоже, их создавали на протяжении долгого времени. Некоторые стены выглядели новыми, они были сделаны из свежей древесины и даже пахли сосновыми иголками, а доски других высохли и потускнели.

Хенри вдруг осознал, что не имеет ни малейшего представления, где находится. Он поднялся и спустился по такому множеству лестниц, что уже не представлял, на каком он этаже и в какую сторону идет в данный момент, к северу или к югу. «Я тут и умру», — подумалось ему в какое-то мгновение. От одной этой мысли он осел на пол.

Когда паника улеглась и дыхание пришло в норму, Хенри решил продолжить спуск. Стряхнув тревогу, он подошел к лазу, который был больше всех остальных, что попадались ему до сих пор.

С большим трудом Хенри наконец открыл его, осторожно заглянул внутрь и понял, что находится в прачечной. Он осторожно выбрался через лаз, крышка которого оказалась задней стенкой встроенного сушильного шкафа, и раздвинул вешалки, чтобы освободить там для себя место. Когда он толкнул обратно панель, закрывающую лаз, то почувствовал, как механизм плотно прижал ее к стене.

Хенри выбрался из сушильного шкафа, снял куртку, открутил кран над раковиной, в которой болталось несколько полурастворившихся моющих таблеток, испускавших сильный запах химикатов для дезинфекции, и побрызгал холодной водой лицо и шею.

Было почти половина первого ночи. Он провел больше шести часов, исследуя здание, — пробираясь по коридорам, лазая по лестницам и обнаруживая люки в самых неожиданных местах. Он насчитал тридцать маленьких лючков примерно одинакового размера, около двадцати квадратных сантиметров, и двадцать восемь больших: семьдесят сантиметров в высоту и полметра в ширину.

От физической нагрузки и постоянного психологического напряжения Хенри совершенно вымотался. Он поднялся на лифте обратно на чердак и забрал свои вещи.

Выйдя в промозглую ночь на Тегнергатан, он бросил взгляд на фасад здания. Это дом с секретом, подумал он про себя, пускаясь в путь по улице.

Альва лежала на полу у себя в комнате. Была полночь. С тех пор как она ела в последний раз, прошло уже много времени, но живот до сих пор казался переполненным, будто паста, которой она его набила, распухла внутри. Ей пришлось надеть тренировочные штаны, но даже они, даром что такие мягкие и мешковатые, все равно давили.