Вольтер - Эстетика

Итальянцы, которые восстановили почти все изящные искусства, а некоторым положили начало, первыми при Льве X [413] Лев X – римский папа (1513–1521), покровительствовал искусствам и литературе. возродили трагедию, а Вы, сударь, были первым, кто в век, когда искусство Софоклов начали изнеживать любовные интриги, часто чуждые сюжету, и унижать недостойные буффонады, порочившие утонченный вкус вашей нации, Вы были первым, говорю я, у кого хватило смелости и таланта создать трагедию без романической истории, трагедию, достойную Афин времен расцвета, в которой всю интригу составляет любовь матери, а самый трепетный интерес вызывает самая чистая добродетель.

Франция гордится «Гофолией», это шедевр нашего театра, это шедевр поэзии; из всех пьес, которые у нас играют, это единственная, где отсутствует любовь, но зато ее поддерживает возвышенность религии и величавое красноречие пророков. У Вас не было этих средств, и тем не менее Вы построили длинную анфиладу из пяти актов, которые так трудно заполнить без побочных эпизодов.

Признаюсь, Ваш сюжет кажется мне гораздо более интересным и более трагичным, чем сюжет «Гофолии», и если наш восхитительный Расин вложил в свой шедевр больше искусства, поэзии и величия, я не сомневаюсь в том, что Ваше творение исторгло куда больше слез.

Наставник Александра [414] Наставник Александра… – Аристотель был наставником Александра Македонского. (а властителям нужны такие наставники) Аристотель, сей великий ум, столь обширный, столь глубокий и столь просвещенный во всем, что в те времена было доступно человеческому разуму, Аристотель в своей бессмертной «Поэтике» [415] …Аристотель в своей бессмертной «Поэтике»… – имеется в виду следующее место из «Поэтики» Аристотеля: «Самым же сильно действующим будет последний случай: я разумею, например, как в «Кресфонте» Меропа задумывает убийство своего сына, но не убивает его, а раньше узнает» (гл. 14). без колебаний говорит, что сцена, где Меропа и ее сын узнают друг друга, была самой интересной во всем греческом театре. Он отдавал этой неожиданной развязке предпочтение перед всеми другими. Плутарх рассказывает, что греки [416] Плутарх рассказывает, что греки… – см.: Плутарх, Моралии («Допустимо ли есть мясо?», трактат II, гл. 8). со свойственной им чувствительностью дрожали от страха, как бы не опоздал старик, который должен был остановить руку Меропы. Эта пьеса, которую играли в его время и от которой до нас дошли лишь очень немногие фрагменты, казалась ему самой трогательной из трагедий Еврипида, но огромный успех Еврипида объяснялся не только выбором сюжета, хотя выбор сюжета весьма важен в любом жанре.

Во Франции не раз обращались к этой теме, но без успеха, быть может, потому, что авторы хотели внести в этот сюжет, отличающийся такой простотой, чуждые ему украшения. Обнаженную Венеру Праксителя они старались покрыть мишурой. Людям всегда надобно много времени, чтобы понять, что во всем великом должно возвращаться к простому и естественному.

В 1641 году, когда театр во Франции начинал процветать и даже благодаря гению П. Корнеля весьма возвышаться над театром Греции, кардинал Ришелье, искавший славы всякого рода и приказавший построить в Пале-Рояле театральный зал, чтобы представлять там пьесы, написанные по его замыслу, распорядился сыграть в этом зале «Меропу» под названием «Телефонт». План пьесы, как полагают, всецело принадлежит ему. Около сотни стихов написано им, остальное Коллете [417] Коллете, Гийом (1598–1639); Буа-Робер, Франсуа (1589–1642); Демаре де Сен-Сорлен, Жан (1595–1676); Шаплен, Жан (1595-1674) – второстепенные французские поэты первой половины XVII в. , Буа-Робером, Демаре и Шапленом, но при всем своем могуществе кардинал Ришелье не мог дать этим писателям талант, которого им недоставало, да и у него самого, пожалуй, не было театрального дара, хотя и был вкус к театру; все, что он мог и должен был сделать, это поощрить великого Корнеля.

Г. Жильбер, резидент прославленной королевы Христины [418] …прославленной королевы Христины… – Имеется в виду шведская королева Христина (1626–1689). , поставил в 1643 году свою «Меропу» [419] …поставил в 1643 году свою «Меропу»… – Трагедия Жильбер на самом деле была поставлена в 1642 г. и только издана в 1643 г. под названием «Телефонт». , ныне не менее забытую, чем предыдущая. Жан де Лашапель [420] Жан де Лашапель (1655–1723) – французский драматург. , член Французской Академии, автор «Клеопатры», имевшей некоторый успех, тоже написал «Меропу», которая была представлена в 1683 году. Он не преминул ввести в свою пьесу любовный эпизод. Впрочем, в предисловии он жалуется, что его упрекали в чрезмерном пристрастии к чудесному. Однако он ошибался, его пьеса провалилась не из-за этого пристрастия, а из-за бездарности и холодности стиха, ибо вот главное, вот основной порок, погубивший столько поэм. Искусство быть красноречивым в стихах – самое трудное и самое редкое из всех искусств. Можно найти тысячу людей, которые сумеют построить произведение и сносно переложить его стихами, но чтобы облечь его в истинно поэтическую форму, нужен талант, которым наделены лишь два или три человека на земле.

В декабре 1701 года г. Лагранж [421] Лагранж – имеется в виду французский драматург Франсуа-Жозеф Лагранж-Шансель (1677–1748). поставил своего «Амазиса», в котором под иными именами скрывается не что иное, как сюжет «Меропы». В этой пьесе тоже царит любовная интрига, а чудесных происшествий куда больше, чем в пьесе Лашапеля, но верно и то, что она совершеннее, талантливее, интереснее, написана с большей страстью и силой. Однако вначале она не имела блестящего успеха. Зато потом – habent sua fata libelli [422] …habent sua fata libelli (латин.) – «книги имеют свою судьбу» – изречение, приписываемое римскому поэту и ритору Теренциану Мавру (конец I – начало II в.). – она шла под оглушительные аплодисменты и стала одной из пьес, представление которых доставляло публике наибольшее удовольствие.

До и после «Амазиса» у нас было много трагедий на сходные сюжеты, в которых мать, вознамерившись отомстить за мнимую смерть сына, поднимала руку на него самого и узнавала его в тот миг, когда уже готова была его убить. Мы даже привыкли видеть в театре потрясающую, но малоправдоподобную сцену, когда одно действующее лицо заносит кинжал над своим врагом, а другое действующее лицо, появляясь в это самое мгновение, вырывает у него кинжал. Эта развязка принесла, по крайней мере на некоторое время, успех трагедии «Камма» [423] …«Камма» Тома Корнеля – Корнель, Тома (1625–1709) – французский драматург, брат Пьера Корнеля. Тома Корнеля.

Но из всех пьес, о которых я Вам говорю, нет ни одной, в которой не было бы любовного или, вернее, галантного эпизода, ибо все неизбежно приноравливается к господствующему вкусу. И не думайте, сударь, что этот злосчастный обычай вводить в наши трагедии ненужные любовные эпизоды обязан своим возникновением Расину, которого в этом упрекают в Италии. Он, напротив, сделал все, что мог, чтобы улучшить в этом отношении вкус публики. Любовная страсть у него никогда не играет эпизодической роли, она составляет самую основу всех его произведений, в ней их главный интерес. Это самая драматичная страсть, самая богатая чувствованиями, самая многообразная, она должна быть душой драматического произведения или должна быть вовсе изгнана из него. Если любовь не трагична, то она пошла, а если трагична, то она должна царить единовластно: она не может быть на втором плане. Надо признаться, что Ротру [424] Ротру, Жан (1609–1650) – французский драматург, автор трагедий «Умирающий Геракл» (1634), «Антигона» (1638), «Истинный святой Генезий» (1645), «Венцеслав» (1647) и др. , и даже великий Корнель, создавая наш театр, почти всегда портили его пустой галантностью, выдаваемой за любовь, и любовными интригами, чуждыми истинной страсти и потому недостойными театра, и если Вы спрашиваете, почему у нас играют так мало пьес Пьера Корнеля, не ищите причины в чем-либо другом. Это потому, что в трагедии «Отон»