Ольга Лазорева - Я — порнозвезда

— Это я так, — тут же сник Ден, — поделился по старой дружбе.

Я подошла к нему и положила руку на ширинку, чуть сжав пальцы. Ден воззрился на меня с немым изумлением.

— Нет, ты окончательно спятила на этой работе! — заметил он и убрал мою руку.

И тут я словно взбесилась. Начала бегать по узкому пространству гримерки и орать, что он дурак, дебил бесчувственный и вообще извращенец, у которого встает только в экстремальных условиях.

— А может, взглянешь на себя? — с затаенной угрозой предложил Ден. — Выставляешь в камеру голые сиськи, зад и все остальное, а еще меня в извращенцы записала!

Он схватил меня за локоть, развернул и врезал по щеке. Я тут же затихла, глянула на него с ненавистью и четко произнесла:

— Все, мальчик! Сейчас пойдешь и сам будешь показывать вместо меня перед камерой голые сиськи и все остальное!

— Подожди! — тут же испугался Ден.

— Элен сам все объяснишь, — спокойно сказала я.

Потом оделась и ушла, ни с кем не прощаясь.

Элен позвонила мне вечером, но я категорически отказалась сниматься. Потом позвонил Влад. Но Ден молчал. Неделю я сидела безвылазно дома и цеплялась к Лаки и Эмме Эдуардовне. А потом Виктор решил слетать на пару дней в Сочи. Вместе с нами почему-то поехали Савва и его старшая дочь Катя.

Но в первый день шел дождь, и мы полдня сидели в ресторане, болтая ни о чем. Потом Виктор сказал, что пойдет вздремнет в номер. Катя отправилась поплавать в закрытом бассейне, а Савва неожиданно предложил мне пофотографировать дождливое море. Я улыбнулась и согласилась. Взяв большие зонты, мы бодро двинулись на пустынный пляж, который располагался буквально в двух шагах от гостиницы. Дождь как раз поутих, в просветы выглянуло солнце, и море выглядело поразительно. Мы дружно побросали зонты, схватились за фотоаппараты и начали снимать, издавая восхищенные возгласы. Я забыла обо всем, упиваясь картинкой: сине-зелено-золотые волны с белыми барашками, клубящиеся многослойные облака с синими просветами, периодически брызгающий дождик и тут же быстрые полосы ярких солнечных лучей, пронизывающих этот влажный подвижный мир. Передвигаясь по берегу, мы забрели довольно далеко и оказались у скопления огромных отшлифованных водой и ветром валунов. И тут же нас остановили.

— Дальше нельзя, — спокойно сказал загорелый парень и лучезарно нам улыбнулся.

— А что такое? — деловито осведомился Савва.

— Съемки, — кратко сказал парень. — Фотосессия.

— В такую-то погоду? — хмыкнула я.

— Но ведь вы тоже снимаете? — рассмеялся парень, окидывая меня живыми карими глазами.

— Не волнуйтесь, мы не папарацци! — рассмеялся в ответ Савва.

— И слава богу! — заметил парень. — Так что, господа хорошие, попрошу!

Мы отошли, но я недооценивала Савву.

— Обойдем валуны и заберемся на них, — предложил он конспиративным тоном.

Сказано — сделано. Забравшись в расщелину, мы полезли между двумя гладкими камнями, цепляясь за кустики какой-то колючей травы. Скоро услышали голоса и осторожно высунули головы. Две девушки в костюмах русалок позировали перед камерами. Их тела на фоне вздымающихся волн выглядели очень эффектно. Костюмы были весьма специфическими. Блестящая ткань, имитирующая рыбью чешую, плотно обхватывала их тела, оставляя открытыми грудь и живот до самого лобка. Когда одна из девушек повернулась, мы увидели, что и ягодицы открыты по максимуму.

— Вот это да! — восхищенно зашептал Савва, тут же доставая фотоаппарат.

Потом мы тем же путем вернулись на пляж. Савва на ходу пялился в картинки, не отрываясь и без конца их перелистывая. Правда, что-то он удалил сразу. Я насмешливо за ним наблюдала. Наконец, он закончил просмотр, убрал фотоаппарат и словно только что вспомнил, что не один.

— Ой, Вика, я совсем забыл, так увлекся! Извини! — покаянно произнес он.

— Нравится «клубничка»? — улыбаясь, спросила я.

— Вообще-то — да! — сказал Савва. — Меня это возбуждает, прости за откровенность. Всегда мечтал снимать обнаженку.

— А порнофильмы нравятся? — поинтересовалась я.

— Очень! У меня дома целая коллекция, — признался он. — Но в этом же нет ничего предосудительного!

— Конечно, — сказала я. — Обычное мужское увлечение.

На следующее утро погода порадовала нас ярким солнцем и абсолютно безоблачным небом. И мы все отправились на пляж. Разве я могла предположить, что Савва уже успел приобрести и просмотреть фильм «Цветочница Анюта»? Но когда мы разделись и улеглись на махровые полотенца, он с нескрываемым изумлением уставился на треугольник родинок на моем животе. Правда, у него хватило такта ничего не выяснять при Викторе и Кате. Но как только те пошли поплавать, Савва придвинулся ко мне и близко заглянул в глаза. Я вопросительно приподняла брови.

— Виктория! — начал он, но замолчал.

— В чем дело-то? — подтолкнула я его.

— Даже и не знаю, с чего начать, — жалобно проговорил Савва.

— С самого начала! — рассмеялась я.

— Этого просто не может быть! — тоже рассмеялся он. — Просто я тут недавно приобрел эротический фильм с новой и очень обворожительной актрисой. Сюжет прост и пикантен. Бедная цветочница зарабатывает на жизнь не только продажей цветочков, но и своего весьма обольстительного тела.

Я напряглась, но попыталась остаться невозмутимой.

— Так вот, — продолжил Савва и вновь вперил неподвижный взгляд в мои родинки, — у нее на животе идентичный треугольник. Удивительно, не так ли?

— Мало ли какие бывают совпадения! — сказала я, но сердце екнуло.

— Конечно, конечно, — торопливо проговорил Савва. — Но и глаза у нее голубые и раскосые. И фигура! Не забывай, что я художник и глаз у меня точен и безошибочен.

— Это не я! — сурово отрезала я. — И попрошу больше с этими предположениями ко мне не приставать! И тем более говорить о них моему мужу или кому-нибудь из знакомых!

— Вика, что я, по-твоему, совсем уже идиот? — тут же обиделся Савва. — Но все-таки…

— Все, хватит! — сказала я и встала.

Поплавав в компании с Виктором и Катей, я успокоилась. Когда мы вернулись в гостиницу, я улучила момент и зашла в номер к Савве. Он сразу заулыбался и посмотрел на меня с хитрецой.

— Это не я, — спокойно сказала я, — по той простой причине, что жена Виктора не может сниматься в эротических фильмах. И только на этом основании твое предположение абсурдно. Я понятно говорю?

— Более чем, — ответил Савва, не переставая улыбаться. — Можешь быть спокойна. Я никому и никогда своих предположений не выскажу.

— Отлично!

Я вернулась в наш номер и села смотреть телевизор. Но тревога не покидала. Прав, ох как прав был Ден, предложивший мне замазать гримом этот треугольник. В Савве я была уверена. Но где гарантия, что кто-нибудь из знакомых не купит «Цветочницу» и не узнает меня?