Ольга Лазорева - Я — порнозвезда

Ездила на массаж. Что-то мой «мерс» мне начинает надоедать. Да, он красивый, серебристый, модель «Elegance», легок в управлении, но вот как-то опротивел он мне. Даже и не знаю, в чем тут дело. Хотя… Я ведь чуть не сбила какую-то старушку именно на нем. И странным мне все тогда показалось. Вроде когда выруливала на трассу, внимательно осмотрелась. Я, вообще-то, очень аккуратна на дороге. И откуда она вынырнула? Я сильно испугалась. И мне показалось, что я ее не задела. Но бабулька тут же кувыркнулась на обочину, закрыла глаза и не шевелилась. Я выскочила из машины, подбежала, попыталась ее поднять.

— Сейчас я позвоню и вызову «Скорую», — повторяла я в смятении.

И тут бабулька открыла глаза, села и проговорила умирающим голосом, что не нужно никого вызывать, потому что она прекрасно себя чувствует. Глазки при этом у нее были хитрющие и очень живые. Я помогла ей встать, предложила подвезти куда нужно. Но она пошатнулась и отрицательно замотала головой. Я вновь предложила вызвать «Скорую».

— Что ты, милая, — шумно вздыхая, проговорила она. — Так ить тебя по судам затаскают. И меня вместе с тобой. Так, ногу я чуток повредила, только и делов. Отлежуся, и все пройдет.

Она глянула на меня еще более хитро и тут же заплакала очень натурально и жалостливо. Я схватила сумочку и вытащила, не считая, пачку денег. Сунула их бабуле в карман, и она успокоилась прямо на глазах. Перестав плакать, достала откуда-то из кофты очки и быстро пересчитала деньги, слюнявя палец.

— Спаси господь, — сказала она, закончив считать.

Потом кивнула мне и на удивление шустро исчезла в ближайших кустах. Позже муж рассказал мне, что в округе таких «жертв» полным-полно. И это своего рода туземный бизнес. Чему удивляться, если те же бабули ухитряются продавать у шоссе банку соленых огурцов за 120–150 долларов.

В принципе, поменять машину не проблема. Надо подумать, какую купить. Но хочется что-то более спортивное. Может, «Audi TT»?

После массажа я полежала с полчаса на кушетке, чтобы окончательно обсохнуть. Ощущения были приятными, кожа стала шелковой. Прикольно кто-то придумал делать массаж всего тела теплыми струйками молока. Но я ненормально возбудилась во время процедуры. Мне однозначно не хватает секса.

После сеанса я решила заехать в свою квартирку. Почему-то захотелось. Она мне досталась от бабушки. Когда вышла за Виктора и моя жизнь кардинально изменилась, я предложила родителям сдавать эту квартиру. Но они почему-то не захотели.

Доехала я туда не так быстро, как рассчитывала. Это между Таганкой и Пролетаркой, улица Большие Каменщики. Пробки на дорогах нереальные. Когда я вышла из машины, то, как всегда, машинально посмотрела на дом, в котором когда-то жил Маяковский с Лилей Брик и ее мужем Осипом. Меня всегда занимало, как они уживались втроем? Неужели все было так невинно, как об этом пишут литературоведы?

Когда я поднялась на свой этаж и вошла, то квартира в который раз поразила меня своей убогостью. Но ремонт делать и что-то менять очень не хотелось. И в который раз я решила, что все здесь пусть остается как есть. А ведь раньше я думала, что это отличная мебель и даже восхищалась безделушками, которые собирала бабушка. На комоде стояли фарфоровые статуэтки 50-х годов, а в серванте красовались тарелки 20-х годов с красными звездами, агитационными лозунгами, а на одной изображение серпа и молота занимало все дно. Но после нашего особняка все это выглядело именно убогим.

И тут в дверь позвонили. Я замерла, не зная, кто бы это мог быть. Но потом все-таки открыла. И даже подпрыгнула от радости. На пороге стоял мой школьный товарищ Арсений. Он жил через две улицы.

— Вика! — тоже обрадовался он. — А я иду по нашему переулку и думаю, ты или не ты! Вот и зашел на всякий случай. Я тут в магазин ходил.

Он поднял сумку и зачем-то раскрыл ее. Оттуда торчали зеленый лук и батон копченой колбасы. Я рассмеялась и потащила его в комнату. Сеня на ходу стянул джинсовую куртку, под которой оказалась только обтягивающая футболка. Джинсы тоже были узкими и прекрасно обрисовывали его упругие ягодицы.

— Давно не виделись! И ты стал просто античной статуей! — невольно восхитилась я, изумленно разглядывая Арсения.

В школе он особым телосложением не выделялся.

— Так я в качалку уже второй год хожу, — ответил он и почему-то покраснел.

Я почувствовала прилив возбуждения от вида его широких плеч и выпуклых мышц.

— А зачем? — глупо захихикала я, сама себе удивляясь. — Девушкам хочешь понравиться?

— И это тоже, — сказал Сеня и покраснел еще больше.

— Ты еще учишься в Плешке [1] Плешка (студ. разг.) — Российская экономическая академия им. Плеханова. ? — спросила я, садясь на скрипучий диван.

— Закончил. Работаю торговым представителем одной крупной компании, — начал он, усаживаясь рядом.

«Ну, сейчас начнутся воспоминания детства и рассказы о тяжелой жизни», — отчего-то подумала я с раздражением. И тут же сказала:

— Ты сейчас такой красавчик! Тебе нужно подумать о карьере фотомодели.

— Издеваешься, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Сеня.

— Вовсе нет. Давай-ка я тебя поснимаю. А потом тебе на «мыло» перешлю.

Я достала из сумки компактный «Canon» и навела на Арсения. Он сидел, как истукан, и смотрел на меня остекленевшим взглядом. Н-да, он хоть и изменил фигуру, но остался таким же туповатым малым.

— Ты знаешь, как называют член англичане? — спросила я, начиная улыбаться и не сводя глаз с картинки на матрице.

— Нет, — испуганно ответил Сеня.

— Джентльмен.

— Почему это? — удивился он.

— Потому что он всегда встает при виде дам, — ответила я и расхохоталась.

Арсений заулыбался, и лицо его немного расслабилось.

— А французы называют его сплетником, потому что он переходит из уст в уста, — продолжила я, быстро делая снимки.

Мне очень нравились голубые глаза Сени — широко раскрытые и глядящие на меня с каким-то наивным удивлением.

— И как же тогда мы его называем? — спросил, наконец, он, пытаясь справиться со смущением.

— У русских он называется партизаном, — прыснула я.

— Как? — тоже засмеялся Сеня, и я залюбовалась миленькими ямочками на его щеках.

— Партизаном, — повторила я, — потому что он не всегда знает, в чьем лесу находится.

— Это тебе твой муж олигарх рассказал? — поинтересовался Сеня и мгновенно стал серьезным.

— Вовсе нет, — ответила я, продолжая снимать.

— А ведь я был в тебя сильно влюблен, — неожиданно сказал он.

— Сними футболку, — не к месту предложила я.

Сеня мгновенно разделся, причем стянул и джинсы.

— Ты что, умом тронулся? — расхохоталась я и тут же прикусила язык, — я никогда не снимала обнаженную натуру.