Ольга Лазорева - Я — порнозвезда

— Ладно вам стебаться, — заметила я, улыбнувшись Ингрид.

— Мы чистую правду! — хором ответили они и начали смеяться.

— Лола, — нерешительно начала я, — у меня к тебе просьба.

— Все, что захочешь, моя красавица! Я у тебя в неоплатном долгу! — с готовностью ответила она и подошла ко мне, близко заглядывая в глаза.

Лола все никак не могла успокоиться из-за тех угрожающих СМСок, которые мне посылала, и всячески давала понять, что виновата и осознала.

— Что-то я неважно себя чувствую, — тихо сказала я. — А сегодня еще съемки в новом фильме предстоят.

— Да, я знаю, — кивнула Лола. — Мы ведь тоже там в массе. Рой любит, чтобы сразу в гущу фильма все окунулись, и снимает обычно с групповых сцен. Манера у него такая.

— Вот как? — задумчиво произнесла я.

Заниматься сексом что-то совершенно не тянуло.

— Динка-то где? — спросила Лола. — Я думала, что она тебе сказала.

— Она занята пока, — ответила я.

Потом склонилась к ее уху и прошептала:

— Таблеток не дашь? Деньги сразу!

— Конечно, — радостно согласилась она. — Мы уже по одной приняли. А то тоже обе устали.

Лола взяла сумочку и достала баночку от витаминов. Потом ловко скрутила кулечек из бумажной салфетки и отсыпала мне. Я протянула ей скомканные купюры.

— Хватит? — спросила я.

— И даже больше, — ответила Лола.

Но взяла все деньги и быстро сунула их в сумочку.

Я вернулась к себе и сразу проглотила таблетку. Тут появилась раскрасневшаяся счастливая Дина.

— А мы с Роем вас за ширмами видели, — тут же сообщила я.

Но Дину ничто не могло вывести из безмятежного состояния.

— Ну и на здоровье! — хихикнула она. — Знаешь, Куська, я ведь его люблю! По-настоящему! И всегда любила! И он меня!

— Бедные, — тихо заметила я и добавила: — Хочешь таблеточку?

Но Дина глянула на меня с недоумением и отрицательно затрясла головой.

— Зря ты ими увлекаешься, — сказала она. — Мой дядя — врач из Киева, я тебе говорила, помнишь?

Я молча кивнула и начала примерять черноволосый парик, в котором должна была сниматься.

— Так он утверждает, что экстази совсем не так безобидны, как мы думаем, — серьезно продолжила Дина. — Да, они, конечно, помогают именно в нашем деле, но ведь можно и без них.

— Спасибо за заботу, Диночка, — искренне сказала я, — но я ими и не увлекаюсь. Я вообще впервые здесь попробовала. Просто сейчас сниматься, а я так устала, что никакого желания трахаться не испытываю. А тебе предложила, потому что вдруг подумала, что ты, сильно влюбленная, тоже не сможешь под другими парнями.

— Так я в незначительном эпизоде оргии, — смеясь, ответила Дина. — И мы договорились с Адонисом, что будем только с ним.

— Интересно посмотреть, как вы это устроите в такой свалке, — заметила я.

И зачем-то проглотила вторую таблетку.

Перед тем как начать снимать, Рой устроил репетицию. Сцена проходила в подвале. Декорации уже были установлены. Огромное подвальное помещение выглядело странно. Оно было разделено на три зоны. В одной находился Рой с настоящей съемочной группой, во второй — режиссер-мазо Вурдалак со своей съемочной группой и аппаратурой, в третьей — декорации снимаемого им фильма. Если первая и вторая зоны выглядели почти одинаково мрачно, так как темный, грязный и сырой подвал оставили в естественном виде, то третья пестрела яркими драпировками, вычурной мебелью на золоченых изогнутых ножках, цветными пушистыми коврами и обилием изысканных композиций из живых цветов. Рой расставил всех по местам и начал репетицию. Экстази уже подействовало, и я непринужденно разделась и легла на один из диванов в указанную позу. Атласная обивка приятно холодила кожу, и я почувствовала странную возбуждающую щекотку. На миг мне показалось, что маленькие пальчики бегают по всему моему телу и даже забираются между ног. Я начала тихо хихикать и ежиться, чувствуя все возрастающее возбуждение. Зоя, расположившаяся рядом, внимательно на меня глянула, но промолчала. Сцена в будуаре была эротикой. Мы с успехом имитировали половые акты, и мне на миг показалось, что я вновь оказалась в «Клубничке». Рой снял несколько дублей и остался очень доволен.

После небольшого перерыва он решил попробовать сцены с Вурдалаком. Мы перешли из зоны будуара во вторую, где располагалась съемочная группа Вурдалака. Он оказался неплохим актером, так как на наших глазах из требовательного жесткого режиссера превратился в дрожащего и легко подчиняющегося раба.

— И ты смеешь мне указывать, как правильно говорить в твоем дебильном фильме?! — злобно взвизгнула Зоя и ударила Вурдалака.

Он упал на четвереньки и опустил голову. Она пнула его ногой. Вурдалак упал на бок и замер. Его лицо выражало непритворный ужас, красные губы мелко тряслись.

— Почему ты все еще в одежде, мерзкий режиссеришко? — закричала над моим ухом Мила.

И я невольно вздрогнула, тут же почувствовав приступ неконтролируемого смеха. Вурдалак, все так же лежа на грязном полу, быстро начал стягивать дорогой костюм якобы от Армани. Когда обнажилось его трясущееся худощавое тело с уже стоящим членом, я не сдержалась и громко прыснула.

— Стоп! — моментально отреагировал Рой. — Куся! Какого черта?

— Я больше не буду, — покаянно произнесла я, с трудом преодолевая какое-то истеричное веселье, рождающееся во мне.

— Продолжаем! — строго сказал Рой. — Твоя реплика!

— Вставай на четвереньки, собака! — грозно сказала я, всеми силами удерживаясь от хохота.

— О да, мои прекрасные домины! — умильно произнес Вурдалак.

Он быстро пополз вначале к Зое и начал облизывать острые носки ее синих кожаных сапог на высоченной шпильке, потом переместился к Миле, вернее, к ее белым сапогам, и, наконец, двинулся ко мне. Смачно обцеловав мои красные сапоги, он выполз на середину и сел в позе служащей собачки. Его довольно внушительный член торчал вперед. Мы замерли, и даже мое измененное сознание смогло оценить красоту этой картинки. Мы были одеты в абсолютно одинаковые костюмы: сапоги-ботфорты на высоченных шпильках, корсеты, доходящие до талии и оставляющие открытыми нижнюю часть живота и бедер. От края корсета тянулись узкие кружевные резиночки, удерживающие чулки. Верх был расшнурован, и грудь оставалась открытой. Длинные перчатки закрывали руки выше локтей. Но мой костюм был красного цвета, Зои — синего, а Милы — белого. Кроме этого, у меня на поясе на крученой позолоченной цепочке висела плетка, у Зои на таком же поясе — наручники, а у Лоры — щипцы. Мы стояли, образуя треугольник, и выделялись на фоне обшарпанных грязных подвальных стен яркими красивыми силуэтами. Вурдалак сидел в центре этого треугольника. Его жалкое белое тело, потупленные глаза, поза, выражающая страх и покорность, странно контрастировали со стоящим большим членом. По команде Роя мы стали медленно двигаться по кругу, сжимая кольцо. Вурдалак непритворно заплакал, умоляя о пощаде.