Арне Гарборг - Мир

— Это ты здесь так поздно? — спросил Энок робким голосом.

— Да, чёрт подери, это я! — крикнул Наполеон. — Темнота — друг троллей! Ты из города, Энок?

— Да-а. Я заезжал ненадолго.

— И я собираюсь туда ненадолго; скажи, стоит ли мотаться? Там, поди, как обычно, полно всякого дерьма, а?

Энок рассказал; Наполеон сидел и ругался: «Нет, чёрт меня дери!» — «Нет уж, хватит!» — «Нет, ну ты слыхал такую чертовщину?» Когда Энок закончил привычным: «Всё это мелочи», — Наполеон стукнул кулаком по телеге и заявил, что хочет в Америку.

Да, он хотел туда. Бросить усадьбу со всем этим дерьмом и прямо к чёрту на рога в Америку. А то, говоря по совести, здесь порядочным людям делать нечего:

— Я сказал это ленсманну в Осе; я был у него сегодня вечером; он поднёс мне пару стаканчиков; чудный парень, ленсманн Осе! Тпру, стоять! Да, так я и сказал. Но ты знаешь, что он ответил? «Если порядочные люди уедут в Америку, — сказал он, — то кто же останется дома? Посмотрим лучше, — сказал он, — не сможем ли мы отправить туда хоть кого-нибудь из того нищего сброда, что околачивается здесь, Наполеон?» — сказал он. Но ведь если мы так сделаем, то один чёрт все обнищаем; да, так оно и будет, и потому я ругался, я, Наполеон Саломонсен Стурбрекке!

— Да, я полагаю, тебе не следует так много ругаться, Наполеон, — тихо проговорил Энок. Но тот не слышал его:

— Тпру! Да стой же, в конце концов! Да, я так говорю — стой, дьявол тя разрази! угадай, Энок, сколько налогу я сейчас плачу? Угадай, Энок! Да, они всё время твердят о той несчастной толчее [10] Толчея — здесь: приспособление для обработки шерсти, работающее на водяном колесе. , которую я поставил! Если б у меня её не было, то мне б ничего не оставалось, как разориться до нитки; но чёрт, она у меня есть! Пять далеров [11] Далер, или спесидалер — основная денежная единица Норвегии и скандинавских стран в XVI–XIX вв. Согласно денежной реформе 1816 г., норвежский спесидалер составлял 5 ортов по 24 скиллинга в каждом, или всего 120 скиллингов. В 1874 г. заменяется норвежской кроной (1 спесидалер = 4 кроны). , папа родимый! Да, тебе не нравится, но я буду ругаться из-за этого столько, сколько захочу; пять блестящих спесидалеров, боже, и ещё два скиллинга! Ничего удивительного, что так недолго и разориться. Я взял кредит в банке в том году; теперь я выплачиваю с процентами; и если не выплачу вовремя, то явится стряпчий, как голодный волчище… Нет, я поговорю с Торкелем Тутлингом, я скажу Торкелю Туланду; мы должны, чёрт подери, взять ружьё и прогнать их! Всю толпу! А не то они сожрут нас живьём! Да, запросто. Если мы не хотим делать так, как когда-то Пер Рудлевиг! — наворовал себе, и живёт припеваючи; да-да, это тоже способ, и так можно поступать! — тпру! Но это не для меня, ты же знаешь. Да, теперь езжай, чёртова скотина; думаешь, можно заставить эту кобылу стоять спокойно? Приятного вечера, Энок! — Наполеон загремел дальше по дороге.

— Сосна на вершине…

— Тпру! Энок!

— Да?

— Ты ведь будешь на свадьбе у Хельге?

— Да… я, пожалуй, приду.

— Тогда там и увидимся! Спокойной ночи!

— Сосна на вершине скалы…

Энок загрохотал по дороге к дому.

Нет, ты смотри! Ну не чудеса ли творит лукавый? Вечно он что-то придумает. Вечно устраивает так, что кто-то попадётся по дороге.

Теперь Энок не мог по-настоящему уверовать, пока не побывает на этой свадьбе.

В комнате, где шумела свадьба, на длинных столах горели свечи; был уже поздний вечер.

У одного края стола уютно восседала группа стариков с глиняными трубками и пивными кружками; чуть поодаль заседала за картами другая компания, а снаружи гремели танцы, визжала скрипка, там кричали, шумели и галдели, так что песня оглашала весь дом. Хельге Хове выдавал замуж свою младшую дочь, и потому собрал компанию, которая могла и пошуметь, и повеселиться.

Пиво было крепким и удалось на славу, бренневин [12] Бренневин — крепкий спиртной напиток на картофельной основе, распространённый в Скандинавии. лился рекой, Нильс Рамстад играл, и всё было как полагается. Были приглашены все соседи, и родня, и знакомые. Дом кишел радостной толпой, предвкушавшей три беззаботных дня гулянки.

Энок, ближайший из соседей, не мог не прийти, но ему не нравилось здесь. Он сидел в комнате рядом со стариками, слышал весь этот гам, и ему казалось, будто он попал в дьявольскую синагогу. Редко на его лице можно было видеть улыбку, и серые глаза смотрели невесело. Энок пил, когда ему наливали, и отвечал, когда его спрашивали, но в остальное время лишь неподвижно сидел на месте, чужой и безмолвный, точно околдованный своими собственными мыслями.

Страшно было смотреть на всех этих людей, которые слонялись там, шумели, толпились и прислуживали дьяволу; в следующую минуту они могли оказаться перед высшим Судиёй, и что тогда стало бы с ними? Даже старики, зная, что им осталось недолго, служили Сатане так верно, как только могли в своём святотатстве. Пили, и гоготали, и мололи вздор, меньше всего думая о том, что им когда-то суждено умереть. Всякую жуть приходилось слушать Эноку; повсюду звучала мерзкая ругань; один умолял чёрта забрать его, другой желал себе «дьявольской погибели». В компании картёжников заседал Наполеон Стурбрекке и ругался на чём свет стоит, а народ только хохотал. Чем больше он надрывался, тем пуще был гогот. Даже ребятишки — и те хихикали, столпившись у края стола; пожалуй, никто в этом доме не помнил слов о мельничном жёрнове [13] Ср. Евангелие от Матфея 18:6: «А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жёрнов на шею и потопили его во глубине морской». . Энок глядел на всё это и порой чувствовал себя совершенно потерянным. Ему казалось, будто вокруг него мертвецы, разодетые скелеты, которые ходят туда-сюда и гремят костями; и когда они зевали или гоготали, обнажая белые изгороди зубов, Энок не мог отделаться от этого ощущения. Знали бы они, кто стоял за их спинами и точил свои когти, — наверняка бы так не смеялись! А эти молодые парни, которые галдели и плясали, заигрывали с девками и неистовствовали в грехе сладострастия — что они думали ответить, если бы Жених явился [14] Имеется в виду второе пришествие Христа; см. Евангелие от Матфея 9:15, 25:1; Откровение 18:23, 21:2. ? Но они не думали, не думали об этом… Хотя были среди них и те, кто недавно конфирмовался. Да, в этом доме была обитель Сатаны и адские врата, Энок хотел лишь немного посидеть тут ради приличия, а потом вернуться домой.

Скрипка в соседней комнате пиликала на весь дом; в этой игре чувствовалась удивительная дьявольская сила. Энок должен был её слушать, хотел он того или нет. В каком-то смысле ему было привычно, слишком привычно; иногда возникало чувство, как будто в звуках скрипки есть что-то хорошее. Но то была дьявольская музыка: сладострастные призывы и хихиканья, призраки и бред, адская сила, отвращавшая от Бога и повергавшая душу в бредовые мысли, в грех сладострастия и вечное раскаяние…