Коллектив авторов - Из плена восточной сказки. Жизнь после гарема

— Папа? — недоверчиво уточнил сын.

Я тоже присела.

Теперь мы с Саудом были напротив друг друга, я, прижимая к себе детей, а он, протягивая руки, чтобы их обнять.

— Да, папа. Идите к нему.

Сауд не понял, что я говорила, но понял подталкивающий жест.

Сашка, как старший и к тому же мужчина, шагнул к Сауду первым. За ним последовала Машка.

То, как бережно и любя обнял детей их отец, заставило слезы буквально брызнуть из моих глаз. Настя поспешно отвернулась к двери… Понятно, нужно же проверить, закрыт ли замок. Дверь была закрыта, но бдительная сестрица зачем-то дважды открыла и закрыла его снова.

Сауд что-то шептал малышам, те замерли в объятиях отца, хотя явно не понимали.

— Сауд, они не знают арабский. Говори по-английски или по-французски.

ОТ ЖАННЕТ

— Когда говорить «вы», а когда «ты»?

— «Ты» можешь говорить Анне, она не против.

Александеру, но только до тех пор, пока он не забыл, что ты меняла ему памперсы.

Мари, если станешь для нее такой же наставницей, как я для тебя.

Соседской собаке при условии, что не слышит хозяин.

Коту консьержки не стоит, он скотина обидчивая, может и нагадить.

А вообще, лучше всем говорить «вы», так безопасней, и если не к месту, то выглядит чуть насмешливо. Слегка насмешливо, но уважительно, предпочтительней, чем неуважительно без иронии.

Французского не знал Сауд, пришлось по-английски.

— Я люблю вас, мои дорогие. Я так долго ждал встречи с вами…

Я вдруг подумала, что не очень-то и нужна этой троице, потому что дети воспринимали отца спокойно.

— Может, вы пройдете в комнату от порога?

Что я еще могла сказать?

— У меня есть воздушный змей! — сообщил Сашка, конечно, по-русски. — Мама обещала, что мы завтра будем запускать.

Сауд вопросительно посмотрел на меня. Пришлось поработать переводчиком для собственных детей и мужа. Правда, я тоже застопорила на словах о воздушном змее. Помогла Настя.

Так общими усилиями мы и продолжили беседу.

Сауд потянулся за принесенными пакетами, чтобы отдать подарки детям.

Первой ахнула Машка, получив роскошную куклу чуть меньше нее самой. Кукла не просто закрывала глаза и двигалась, если её вести за руку, она напевала песенку и поворачивала головку.

Радиоуправляемая модель «Бугатти» для Сашки была не менее хороша.

— Ух ты!

Отец с сыном занялись освоением возможностей этого игрушечного чуда, а Машка потащила куклу к нам с Настей — хвастать.

И тут сказались особенности моей дочери. Машка привыкла играть с братом, её мало интересовали кукольные платьица, прически и прочая чепуха. Никакие мои книжки с картинками про принцесс и драконов не могли отвратить Машку от машин Сашки. Дочь всучила куклу нам и присоединилась к мужчинам, пытаясь поймать движущуюся машину. Сашка, недолго думая, притащил еще одну модель (заметно скромней, скажем честно) и устроил догонялки.

Пришлось забраться на диван с ногами, чтобы не мешать движению игрушечного автотранспорта.

Сын тут же отдал второй пульт мне, мы с ним нередко играли в два пульта. Теперь мне противостояли Сауд и его маленькая копия, а вторая копия с визгом металась между нашими машинами, то пытаясь на какую-то наступить, то удирая.

Пульт от «Бугатти» перешел в руки Сашки, и мы играли уже втроем — я и дети.

— Ах, та-ак?! А я вот как! Машка, удирай, этот монстр гоняется за тобой.

Я поймала взгляд Сауда. В его глазах было что-то такое… Нет, он не сдаст меня в полицию. Во всяком случае, сегодня не сдаст.

— Мам! — орал Сашка. — Не отвлекайся.

— Так нечестно, в моем пульте батарейка садится.

— Все плохие водители так говорят! — Сашка повторял фразу, которую я не раз произносила по отношению к нему самому.

— Сам ты плохой. Держись!

Батарейка действительно села.

А Настя позвала нас со стороны кухонного уголка:

— Идите кофе пить.

Я оставила малышню играть с новой машиной и пригласила Сауда:

— Хочешь кофе?

Он только кивнул. Пора поговорить, мы понимали это оба.

Взгляд, которым меня окинул муж, помогая подняться на ноги, был насмешливым. Я с вызовом поинтересовалась:

— Что?

— Как девчонка, — усмехнулся Сауд по-арабски.

— Это плохо?

Он только пожал плечами.

Неужели все так легко и просто — дети приняли Сауда с восторгом, а он вовсе не намерен отправлять меня за решетку или забирать малышей прямо сейчас?

Это же осторожно спросила и Настя. Конечно, по-русски.

— Не знаю…

Сауд смотрел вопросительно.

— Настя спрашивает, будешь ли ты пирог.

— Нет, спасибо.

— Кстати, я вас не познакомила. Настя, это Сауд, я о нем много рассказывала. Сауд, это моя сестра Настя.

— Ты говорила, что у тебя нет братьев и сестер. — Это по-арабски, чтобы не поняла Настя. Но она все равно поняла, а вот я ответила с трудом, все же прошло много лет, да и арабский я тогда выучила плохо.

— Мы с Настей сводные. У нас общий отец, но наши матери никогда не видели друг дружку. Такое объяснение тебя устраивает?

— Мне все равно.

Мы перешли на английский.

Все не бывает хорошо, мгновенно пробежавший из-за недоверия холодок быстро превратился в ледяной ветер. Я умудрилась усугубить положение вопросом:

— Как ты нас нашел?

— Пришлось побегать… Час назад я был готов отправить тебя за решетку.

— А сейчас?

Ответом был взгляд на вопившего во весь голос Сашку:

— Ма-ам! Она неправильно играет!

— Научи играть правильно.

Ясно, мой муж понял, что я главная в этом прайде, что без меня детям плохо. Арабы обожают своих детей и ради них готовы на все, в том числе оставить беглую жену на свободе. На некоторое время, конечно, не стоило обольщаться.

Вдруг снизу раздался звонок вызова. Мы с Настей в ужасе переглянулись, а Сауд насмешливо поинтересовался:

— Ты вызвала полицию?

— Я — нет, а ты?

— Я-то зачем?

Настя сообразила:

— Это водопроводчик! Я открою.

Сауду пришлось перевести, непохоже, чтобы он поверил. Я объяснила:

— Хозяйка нашей квартиры живет этажом ниже. Сейчас она в отъезде, но просила вызвать водопроводчика из-за протекающего крана. Настя, он наверняка не говорит по-английски, я открою сама!

Последняя фраза предназначалась уже сестрице, которая, проведя переговоры с бестолковой мадам Греф, вернулась в комнату приглядывать за моими мужем и детьми.

Я спустилась этажом ниже. У Жаннет подтекал кран, от постоянных, хотя и редких капель образовывалось противное пятно в раковине, да и вообще протекающий кран не слишком хорошо характеризует хозяев дома.

Пока мастер работал, я сидела за столом, стиснув руки так, что побелели костяшки пальцев, прислушивалась к доносившемуся сверху топоту детских ножек и счастливому визгу своих сына и дочери и пыталась понять, как относиться ко всему, что только что произошло.