Ибрагим Аль-Куни - «Осень в горах» Восточный альманах. Выпуск седьмой.

Вперился в синее небо
Сирый журавль полевой;
Безветрие, — но взлетает,
Полет продолжает свой,
За облаком одиноким
Спешит и, того и гляди,
Догонит крылатого друга,
Летящего впереди.

Гость пришел,
А за ним горный месяц вослед.
Как богат
Вдохновеньем хозяин–поэт!
В эту ночь
Кто в бамбуковой роще бы мог
Посудить,
Что цветочный источник 7далек?
Но грущу:
Всхлипнет иволга вновь на заре
Краткий гость
Сирой тучкой вернется к горе.

Закатное солнце
Мелкий завесил дождь.
Хребты вполовину
Синей повиты тьмой.
Приют Ароматный 8
Взмыл над макушками рощ.
За тучами где–то
Друг запоздалый мой.
Над сирым селеньем
Застыл пустынный дымок.
Вдали просветлели
Воды излуки речной.
Река и равнина —
Вот что видеть я мог,
Глядел, не приметив:
Ночь надо рвом и стеной.
Тем краше свиданье
С другом, духовной родней:
Фонарь его ясный
Близится к встрече со мной.

Брожу одиноко,
Про дом забываю свой.
Укромное место
Нашел ненароком в пути.
Волосы вымыл
В студеной воде ручьевой.
Луна просияла —
Нет сил отсюда уйти.
Но ближе мне старец
С удочкой в дряхлых руках,
Притихший, как цапля,
Застывшая на песках.
Два слова друг другу —
И сердце в седых облаках 9.
Монашеской кельей
Нам служит бескрайный простор,
В глуши камышовой
Ночной догорает костер.
Светлей над затоном
Вершины осенних гор.
Вздыхаю о птицах,
Деливших ветку вдвоем:
Сойдутся ли снова
В пути случайном своем?

Равнины и горы —
Соскучиться с ними нельзя.
Иду, выбирая
Приятные взору места.
Шаги приглушает
В зеленых лианах стезя.
Прерваны мысли —
Заря на гребне хребта!
Журавль приглашает
К затону, на берег реки,
Зовут обезьяны
В свою лесную страну.
Халат подбирая,
Перехожу ручейки
сердце свежеет,
Лишь только в воду шагну.
Но где пребывает
Ван – учитель и друг?
Клики петушьи,
Лай в тумане слышны.
Коноплю убирают,
Кипит работа вокруг.
Надеюсь, помогут
Найти при свете луны.

Просо возделал
Рядом с туманным ручьем.
Низина, болото,
Сплошь сорняки на лугу.
Знаю — достатки
Скудны в хозяйстве моем.
Тешусь единым:
Здесь укрыться могу.
Дубы и каштаны,
Сельцо на грудах камней,
Тропа вдоль трясины,
Замшелый булыжник на ней.
От службы отставлен,
Волен, как перст одинок,
Вздумал вернуться
В этот глухой уголок.
Вырыл колодец, —
Чистую воду люблю,
Келью под сенью
Старых деревьев воздвиг.
Сирую птицу,
Облачко взором ловлю,
Стоит увидеть —
Не оторвусь ни на миг.
Утки и цапли
Благословляемы мной.
Мне не хватает
Только чайки ручной.

После долгого ветра
Краски осени явны везде.
Заходящее солнце
В моросящем скрылось дожде.
Клин гусей запоздалых
Направляется к дебрям лесным;
Легкий парус вечерний
Пролетает вдогонку за ним.
В разнотравье дремучем
Растрещались цикады не в лад.
От сырых испарений
Овлажнел мой дорожный халат.
С той поры как расстался
Я с тропой к деревеньке родной,
После долгой разлуки
Путь возвратный опять предо мной.

Как живописен
Чжуннани северный скат!
Снег свой предел
К облакам нагорным вознес.
В снежной одежде
Леса на солнце блестят, —
В городе, к ночи
Еще жесточе мороз.

Уютный, укромный
Загородный приют.
Чувство покоя
Эти края создают.
В окна и двери
Взирает Южный хребет,
Прибрежные рощи
Удвоил Фэншуйский плес.
Снега не однажды
Стойкий бамбук перенес.
Двор вечереет,
Но тени сумрачной нет.
Пустынно и тихо
В здешних безлюдных местах.
Сижу беззаботно,
Слушаю вешних птах.

Вечером вешним
В горах покой, тишина.
Здесь я гуляю.
Душа впечатлений полна.
Цветы полевые
Роняют уже семена.
Ласточки учат
Потомство летать впервой.
Замшелые тропы
Пахнут темной травой.
Светлые ивы
Подводные камни метут.
Не раз мне об этом
Рассказывал местный люд.
О доме не мыслю,
Остаться хочется тут.