Алексей Голуб - Перстень Матильды

Поправив свои материальные дела, Владимир сменил таксомотор на шикарную «Рено-каравеллу», приобрел виллу в мадридском предместье Пуэрто де Хиерро и, развесив в своей испанской гостиной русские иконы в золотых ризах, отдался высочайшему долгу. Он регулярно наносил визиты бывшим королям и президентам, аккуратно слал поздравления каудильо и мечтал о восстановлении монархии в России.

— Русский народ, я это знаю, — убеждал Владимир каждого, кто готов был его слушать, — не мыслит жизни без монарха. Там, в крестьянской избе, собравшись у горящей лучины, мужики и бабы мечтают о царе. Царское время, царская монополка, сапоги-то прямо царские — вот обиходные фразы! Или, скажем, взять выражение — без царя в голове!..

Свежую информацию о положении в России ему регулярно поставлял все тот же редактор придворного вестника Н. Чухнов, который после войны, стараясь держаться на приличной дистанции от заседавших в Европе военных трибуналов, вместе с государевым вестником перебрался за океан. Незадачливый поэт, уже сменивший однажды лиру на плоский немецкий котелок, сейчас выступал в качестве главного идеолога самодержавия.

— Как вы изволили, наверное, заметить, — докладывал Владимиру Чухнов во время очередного наезда в Испанию из США, — в последнем номере вестника мы сообщили, что в Советской России нет мыла. До революции на Россию работала вся парфюмерная промышленность Франции, а сейчас там мыло добывают лишь из американских посылок. Думаю, что этот тонкий политический маневр произведет кое на кого должное впечатление!

— Очень эффектно! Очень эффектно! — восторгался Владимир, делая пометки в своем блокноте.

— С мылом мы, разумеется, несколько загнули, — открывал карты Чухнов, — но цель, как говорится, оправдывает средства.

— Очень справедливо! Очень справедливо! — охотно одобрял государь.

У придворного идеолога, помимо кучи самых всевозможных сведений, имелся продуманный план реставрации царизма. Главное — это не скупиться на заверения и обещать русскому мужику, что новая монархия будет демократичной, основанной на волеизъявлении земского собора, учредительного собрания или даже плебисцита.

— Земский собор, куда ни шло, пообещать можно, — рассуждал Владимир. — А вот насчет плебисцита не пойдет! Хватит с нас и семнадцатого года!

— Этот пункт программы, — спешил разъяснить свои замыслы Чухнов, — словесная дань демократии. А когда дойдет до дела — сто шомполов, и весь плебисцит!

Теоретические изыскания придворного идеолога имели как своих сторонников, так и противников.

Глазенап затею с земским собором и плебисцитом считал такой же беспочвенной, как и существовавшую в свое время надежду Кутепова на внутренний взрыв.

— Знаем мы эти взрывы, — поддерживал Глазенапа атаман Науменко. — Вот уже сколько лет ждем взрыва, а оно все не взрывается!

Руководители военного ведомства самым верным путем к цели считали военную интервенцию силами американской армии. В связи с этим они предлагали уже сейчас попросить у Америки во временное пользование Аляску для образования там своей государственности и впоследствии в знак благодарности отдать ей за это Кавказ.

Владимир к соображениям военачальников относился так же благосклонно, как и к политическим прожектам Чухнова. Он хотел лишь расположить к себе представителей прессы, чтобы с их помощью посвятить в свои планы мировое общественное мнение. К сожалению, репортеры наведывались нечасто. Поэтому, когда около загородной виллы в местечке Пуэрто де Хиерро ненароком остановился проезжавший мимо корреспондент английской газеты «Санди экспресс» Фентон Бресслер, Владимир не преминул воспользоваться благоприятным случаем.

Владелец виллы с большой готовностью поставил корреспондента в известность, что в справочной книге он до сих пор именуется «Его высочеством» и является императором всероссийским.

— И вы надеетесь возвратиться на русский престол? — полюбопытствовал корреспондент.

Владимир объявил:

— Я не исключаю такой возможности. Чудеса иногда случаются.

— А как бы вы стали действовать, если бы оказались на престоле?

— Монархия и Россия примут более демократические формы. Но… в руках царя должен быть реальный и определенный контроль.

Корреспондент «Санди экспресс» записал ответ и напомнил собеседнику о существовании других претендентов на царский трон.

— Я был бы бесконечно рад обнять своих дорогих сестер, — заявил Владимир. — Но, к сожалению, Анна Андерсон и графиня фон Мекленбург всего только самозванки. Эти две, простите, авантюристки мешают мне воспользоваться законными правами на наследство и отвлекают меня от государственных дел.

В заключение корреспондент поинтересовался, как относится к претензиям Владимира на престол русский народ.

— Народ?.. — На секунду замешкался Владимир. — Там, в крестьянской избе, собравшись у горящей лучины, русские мужики и бабы мечтают о жизни при царе…

Владимир поднял голову, чтобы проверить, какое впечатление производят его аргументы на представителя прессы. Но репортер уже исчез.

Внезапный отъезд корреспондента раздосадовал Владимира. Чтобы как-то избавиться от неприятного впечатления, вызванного скоротечным финалом интервью, он отправился в Мадрид провести вечер в казино «Альтазар». Подъезжая к своему особняку, его высочество внезапно обнаружил, что у подъезда вместо почетных стражей испанской гвардии стоит полицейский. Владимир из предосторожности проехал мимо особняка и остановил «Рено-каравеллу» за углом.

В автомобиль прыгнул неизвестно откуда появившийся Мухранский.

— Давай гони! — задыхаясь, проговорил он.

— Куда?!

— Куда хочешь! В свадебное путешествие!..

Испанские таможенники, до сих пор с благоговейным трепетом относившиеся к дипломатическим бумагам с царскими вензелями, большой государственной печатью и августейшей подписью, проникли наконец в сущность нехитрой комбинации. Разразился скандал, дело перешло в руки полиции. Выставленный у подъезда особняка полицейский терпеливо ждал появления хозяина. Но Владимир так и не появился.

Вскоре его походная канцелярия распространила сообщение:

«Их Императорские Высочества Государь Великий Князь Владимир Кириллович и Государыня Великая Княгиня Леонида Георгиевна отбыли через Париж и Франкфурт-на-Майне в длительное путешествие воздушным, частью морским путем.

При этом Их Императорские Высочества посетят Аляску, Токио и другие города Японии, Гонконг, Формозу, Манилу, Сингапур, Малайзию, Джибути, Порт-Саид и через Суэцкий канал, Рим, Геную и Марсель возвратятся в Париж.

На Аляске Великим Князем и Великой Княгиней будут осмотрены наиболее примечательные места, в которых сохранились следы прежней России.