Франсуаза Саган - Немного солнца в холодной воде

- Совершенно верно. Мсье Лантье, мать хозяина дома ходить не может прикована к креслу, но она заметила вас и просила привести вас к ней. Пойдемте?

Жиль последовал за ней, смутно различая лица гостей, мимо которых проходил, кланялся тем, кого как будто узнавал, и улы-бался, представляя себе, какую физиономию состроил бы, напри-мер, Жан, если бы увидел его тут. Итак, они с Натали прошли через террасу и направились в тенистый сад, где в беседке из ржавых металлических прутьев, обвитых зеленью, возвышалось, словно трон, кресло на колесах старой хозяйки дома. И вдруг На-тали, как испуганный конь, бросилась в сторону, увлекая за собой Жиля, и стала за деревом. Тотчас волосы ее коснулись его щеки, она прижалась к нему всем телом, и эта сумасбродная неосторож-ность так взволновала Жиля, что он вспыхнул, сердце заколоти-лось, и он, не сдерживаясь, принялся осыпать ее страстными поце-луями, словно был безумно в нее влюблен.

- Перестань,- шептала она,- перестань, Жиль... По аллее шли люди, и он едва успел наклониться, якобы за-вязывая развязавшийся шнурок, в то время как Натали рассеян-ным движением поправляла волосы. Она обменялась веселым приветствием с проходившими мимо гостями, представила им Жиля. Затем он, с все еще бьющимся сердцем, подошел к ручке старшей мадам Касиньяк, и она похвалила его статьи, которых явно не читала. А потом они с Натали, как положено, нетороп-ливым шагом вернулись к дому. Уже вечерело, внук мадам Ка-синьяк запустил старенькую радиолу, и под звуки "шейка" самые молодые из гостей принялись мерно покачиваться из стороны в сторону и вихлять бедрами, а ими насмешливо и умиленно лю-бовались более или менее подагрические старички. Жиль злился на себя за свою несдержанность.

- А знаешь, муж у тебя совсем недурен,- сказал он одобри-тельно-насмешливым тоном. Натали посмотрела на него.

- Не говори мне о нем. Не будем о нем говорить.

- Я просто пытаюсь быть объективным,- тем же шутовским тоном продолжал Жиль.

- А я не прошу тебя быть объективным,- сухо сказала На-тали и отошла.

Он закурил сигарету, хихикнул и вдруг стал противен самому себе. Что он из себя корчит? С чего ему вздумалось разыгрывать роль пресыщенного парижанина, циничного и развязного журна-листа на отдыхе? Неужели нельзя обойтись без донжуанских штампов? Он прислонился к дереву. Нет, надо уехать, исчезнуть" предоставить этой женщине жить своей жизнью. Слишком она хо-роша для него, слишком цельная натура для несчастного дегене-рата, лгуна и комедианта, каким он стал. Надо ей все это объяс-нить-сейчас же, немедленно.

Но, когда он отыскал Натали, она оказалась не одна. Его не-счастная жертва находилась в окружении трех мужчин, из кото-рых один был очень красив; все трое были явно влюблены в нее, все громко смеялись. Жиль пригласил ее на танец, но красивый незнакомец деликатно остановил его:

- Неужели вы похитите Натали у ее мушкетеров? Ведь мы тройка ее мушкетеров. Разрешите представиться: меня зовут Пьер Лакур, а вот эти двое-Жан Нобль и Пьер Гранде. Вы-пейте с нами чего-нибудь и расскажите нам о Париже.

Глаза Пьера Лакура светились лукавством и спокойной уве-ренностью, так же как у обоих его приятелей, так же как у са-мой Натали, и Жиль почувствовал себя смешным. Молодой кра-савец Лакур - несомненно, ее любовник или был ее любовником, и потому сейчас он так снисходительно рассматривал щуплого, фатоватого парижанина. А он-то боялся причинить ей страдания, испытывал угрызения совести. Он улыбнулся и взял стакан виски с соседнего столика.

- Сейчас Натали жестоко раскритиковала книгу, о которой я дал в печати хороший отзыв,-сказал тот, что назвался Лакуром.-Должен вам признаться, что я преподаю литературу в Лиможе и время от времени, набравшись смелости, печатаюсь в ме-стной газете.

- Значит, мы с вами коллеги,- вежливо сказал Жиль. Он до смерти разозлился на себя: какой же он дурак! Как он мог подумать, что женщина, которая сама бросилась ему на шею и отдалась ему при первом же свидании, женщина, обладающая такими большими познаниями в науке страсти, вдруг влюбилась в него? Как мог он это вообразить? Она просто нимфоманка да еще с претензией на интеллигентность. Он был взбешен и сам этому удивлялся. Давно уже он не приходил в такую ярость.

- Разрешите все же пригласить вас на этот танец,- сказал он.По-видимому, фокстроты здесь танцуют редко, а я уже не в том возрасте, когда занимаются акробатикой...

Натали улыбнулась, положила руку ему на плечо, и они вышли на круглую паркетную площадку, выложенную прямо на земле. Они сделали несколько па молча, потом Натали вскинула голову.

- Ты больше не будешь?

- Чего не буду?

- Говорить о Франсуа.

Жиль совсем забыл об их столкновении. Если бы дело было только в этом! .. Он любезно улыбнулся.

- Нет, больше не буду. А знаешь, твой мушкетер номер один - просто красавец. Ну тот... преподаватель литературы... И, по-видимому, обожает тебя.

И, услышав ответ, сбился с такта.

- Надеюсь, что обожает. Это ведь мой брат. А хорош, правда? - Через минуту она прошептала: - Не прижимай меня к себе, Жиль. На нас смотрят. Жиль, ты счастлив?

- Да,- ответил он.

И в эту минуту он говорил правду.

Глава седьмая

Утром Жиль получил телеграмму от Жана с просьбой срочно позвонить по телефону. И вот теперь он задыхался от полуденной жары в маленьком почтовом отделении Беллака, встревоженный я вместе с тем обрадованный предстоящим разговором, который как бы свидетельствовал о том, что он в своей области еще имеет какой-то вес. Пришлось пройти через трех обрадовавшихся ему секретарш, пока не вызвали Жана, и наконец откуда-то издалека, словно с другой планеты, донесся его голос:

- Алло, Жиль? Как дела - лучше себя чувствуешь? Да? Ну, я так и знал... Рад, очень рад, дружище...

"Идиот несчастный,- незаслуженно обругал его про себя Жиль,- ничего ты не знал! Ты и представить себе не мог, что произойдет. Не говори мне, как моя сестрица, что ты надеялся на чистый воздух Лимузена. Мне стало лучше, потому что здесь нашлась женщина, которая полюбила меня, и я принимаю ее лю-бовь. Не мог же ты это предвидеть!"

Но, думая о своем, он все же отвечал отрывистыми спокой-ными фразами, словно тяжело раненный человек, жизнь которого наконец спасена и который понимает, как он напугал друзей.

- ...слушай,-продолжал Жан.-Лену насмерть разругался с шефом. Предполагается передать международный отдел тебе. Клянусь, это правда!.. И я тут, представь, ни при чем... Ну, что ты на это скажешь?

Он явно ликовал, и Жиль напрасно старался разделить его радость. Наплевать ему было на все эти перемещения. Долж-ность, которую ему раньше так хотелось занять, теперь стала для него ничего не значащим пустяком.

- Это, конечно, будет не раньше октября. Я без церемоний