Джеймс Клавелл - Сёгун (части 5-6)

- Семиери Табито.

- А первый из серых сегодня тоже был Самиери?

- Да, Ябу-сан. Он мой двоюродный брат.

- Когда все приготовите, капитан Семиери, пожалуйста, соберите всех офицеров на совещание.

- Конечно, капитан. С разрешения госпожи Тода. Оба самурая оглянулись: во двор крепости, хромая и опираясь на трость, входила очень старая, седая дама-самурай - она направлялась прямо к Киротсубо. Служанка несла зонтик, закрывая ее от солнца.

- Ах, Киритсубо-сан, - заговорила она льстиво, - я Маэдо Эцу, мать господина Маэды, я разделаю взгляды госпожи Тода. С ее разрешения, не окажут ли мне честь подождать ее?

- Прошу вас, садитесь, мы вам рады, - откликнулась Кири. Служанка принесла еще подушку и помогла старой даме устроиться поудобнее.

- Ах, так лучше, намного лучше... Госпожа Эцу старалась не застонать от боли. - Суставы у меня болят, с каждым днем - все больше... О, вот так лучше... Благодарю вас.

- Вам не хотелось бы зеленого чая?

- Сначала чая, потом саке, Киритсубо-сан, много-много саке. После таких усилий необходимо освежиться.

Из толпы, покидающей двор, отделились женщины-самураи и через ряды серых прошли в затененное место, спасаясь от солнца. Кто-то из них заколебался, кто-то передумал, но вскоре на веранде оказались уже четырнадцать дам, две принесли с собой детей.

- Простите, я Ачико, жена Кийямы Нагамассы, и тоже хочу уехать домой, стесняясь, обратилась к Кири молодая женщина, держа за руку маленького сына. - Мне нужно вернуться домой, к мужу. Могу я попросить разрешения подождать с вами?

- Но господин Кийяма будет очень недоволен, госпожа, если вы останетесь.

- О, извините, Киритсубо-сан, но дедушка вряд ли узнает. Я всего-навсего жена младшего внука. Я уверена, что он не обратит внимания, а я несколько месяцев не видела мужа и мне все равно, что он скажет. С нашей госпожой все в порядке?

- Все в полном порядке. Ачико-сан, - ответствовала старая госпожа Эцу, твердо захватывая роль главы компании. - Конечно, мы с радостью примем вас, дитя мое. Проходите, садитесь вот здесь, рядом со мной. Как зовут вашего мальчика? Какой прекрасный ребенок!

Все дамы хором с ней согласились. Тут раздался жалобный голос мальчика лет четырех:

- По-жалуй-ста... я тоже плекласный лебенок... Все дружно засмеялись, и всем стало легче.

- Ты и правда прекрасный мальчик! - согласилась госпожа Эцу и снова засмеялась. Кири вытерла слезы.

- Ну, вот так-то лучше, а то я стала уж слишком серьезной. Ах, милые дамы, я так польщена, что мне позволили приветствовать вас от имени госпожи Тода. Вы, наверное, проголодались... Вы правы, госпожа Эцу, - сегодня такой день, что просто нельзя не освежиться. - Она отправила служанок за едой и напитками, познакомила тех, кто еще не был знаком, похвалив у кого кимоно, у кого зонтик с красивым рисунком... Вскоре женщины, отдохнувшие и оживленные, болтали как стайка попугаев...

- Ну, кто может понять женщин? - поразился Самиери.

- Да уж! - согласился Ябу.

- Только что они были напуганы и все в слезах и вот... Когда я увидел, как госпожа Марико подняла меч Ёсинаки, я подумал, что умру от гордости за нее.

- Да. Жаль, что последний серый был так ловок. Мне хотелось бы посмотреть, как она его убьет. Менее ловких она уже убивала.

Самиери поскреб бороду, - пот, подсыхая, раздражал кожу на лице.

- Что бы вы сделали на его месте?

- Я бы убил ее, а потом принял командование над коричневыми. Слишком много крови пролито. Это все, что можно было сделать, не перебив всех серых на стене.

- Иногда убивать - хорошо. Очень хорошо! Иной раз это совсем особенное ощущение - намного острее, чем наслаждаться с женщиной...

Оттуда, где собрались дамы, донесся взрыв смеха: это дети в своих развевающихся ярко-красных кимоно, стали важно вышагивать взад-вперед между мамами.

- Славно, что здесь опять появились дети. Я рад бы снова оказаться в Эдо...

- Да-а... - Ябу задумчиво смотрел на женщин.

- Я думаю о том же самом, - спокойно сказал Самиери.

- И что вы решили?

- Ответ может быть только один: если Ишидо позволит нам уйти прекрасно. Если же сеппуку госпожи Марико окажется бесполезным - тогда... тогда мы поможем этим дамам отправиться в Пустоту и начнем сражение. Они не захотят жить.

Ябу заметил:

- Ну, кто-нибудь захочет...

- Мы решим это позднее, Ябу-сан. Для нашего господина лучше, если они все совершат здесь сеппуку. Вместе с детьми.

- Да, конечно.

- Потом все мужчины выйдут на стены, на рассвете мы откроем ворота и будем сражаться до полудня, а те, что останутся в живых, вернутся обратно и устроят пожар в этой части замка. Если я останусь в живых, сочту за честь принять ваши услуги помощника при совершении сеппуку.

- Можете на меня рассчитывать.

Самиери ухмыльнулся:

- Это всхолыхнет всю страну... Все это сражение, сеппуку... Распространится как пожар, захватит всю империю... Вы думаете, это отложит приезд Возвышенного? У нашего господина именно такой план?

- Не знаю... Самиери-сан, я на несколько минут пойду к себе. Если госпожа вернется, сразу же пошлите за мной.

Ябу направился к Блэксорну, который, задумавшись, сидел на ступеньках главной лестницы.

- Анджин-сан, - многозначительно зашептал он, - у меня, кажется, появился план... Тайный... Понимаете?

Колокола отбили очередной час. Все в крепости внимательно прислушивались к бою часов: начинался час обезьяны - шесть ударов после полудня, три часа. Многие поворачивались к солнцу и, не отдавая себе в том отчета, проверяли по нему время.

- Да, я понял ваши слова. А какой план?

- Поговорим позднее... Будьте где-нибудь поблизости... Ни с кем не разговаривайте... Понятно?

- Да-да.

Ябу с десятью коричневыми направился к воротам. К ним тут же подошли двенадцать серых, и все зашагали вниз по переулку. Серые остановились, не заходя в ворота. Ябу сделал коричневым знак ждать его в саду и один вошел в здание.

- Это невозможно, господин генерал, - убеждала Ошиба. - Вы не можете допустить, чтобы дама с таким положением совершила сеппуку. Простите, но вы попали в западню.

- И я так считаю, - заявил Кийяма.

- Прошу прощения, госпожа, но что бы я ни сказал и ни сделал, - это для нее значит не более, чем отбросы последнего эта, - отпарировал Ишидо. - По крайней мере Торанага так решил.

- Конечно, его воля стоит за поведением Марико. - Пока Кийяма говорил, Ошиба пыталась прийти в себя от грубости Ишидо. - Извините, но он снова вас переиграл! И все-таки вы не можете позволить ей совершить сеппуку!

- Почему?

- Простите, пожалуйста, господин генерал, но мы должны говорить потише, - напомнила Ошиба: они ждали в просторной комнате на втором этаже главной башни замка. Тяжко болела госпожа Ёдоко, они пришли сюда ради нее. - Я уверена, что это не ваша вина и есть какой-то выход.