Джеймс Клавелл - Сёгун (части 5-6)

- О, пожалуйста, не обращайте на меня внимание. Я не устала.

- Но вы не могли не устать. Вы остановитесь у себя дома?

- Да. То есть где мне разрешит пропуск генерала Ишидо, - Марико горько улыбнулась. - Его приветствие было очень цветисто!

Кири сердито посмотрела на нее.

- Сомневаюсь, чтобы он хоть кого-нибудь встретил с радостью, даже в аду.

- О? Простите, а что теперь?

- Ничего нового. Я знаю, что он приказал убить и пытать господина Судзияму, хотя у меня и нет доказательств. На прошлой неделе наложницы господина Ода со своими детьми пытались выбраться под видом дворников. Часовые застрелили их - "по ошибке".

- Как ужасно!

- Конечно, масса извинений! Ишидо говорит, что безопасность важнее всего. Была инсценирована попытка убить наследника - это его оправдание.

- Ну а почему дамы не уезжают открыто?

- Совет приказал женам и семьям ждать мужей, которые должны приехать на церемонию. Великий господин генерал чувствует "ответственность за их безопасность и относится к ней слишком серьезно, чтобы позволить им заблудиться". Замок заперт плотнее, чем старая устрица.

- За пределами замка то же самое, Кири-сан. На Токкайдо намного больше застав, чем раньше, в пределах пятидесяти ри свирепствует служба безопасности Ишидо. Повсюду патрули.

- Все им запуганы кроме нас и нескольких наших самураев, а мы боимся его не больше, чем прыща на спине дракона.

- Даже наши доктора?

- Они тоже. Да, они все еще советуют нам не выезжать, даже если будет разрешение, а мы его никогда не дождемся.

- Госпожа Сазуко здорова, ребенок здоров, Кири-сан?

- Да, вы могли видеть это сами. И я тоже. - Кири вздохнула. Снова стало заметно, как она напряжена, и Марико отметила, что в волосах у нее прибавилось седины. - Ничего не изменилось с тех пор, как я написала господину Торанаге в Анджиро. Мы заложники, и мы останемся заложниками вместе со всеми - до Дня. Потом все решится.

- Теперь, когда прибывает Его Императорское Величество... наступает решительный момент.

- Видимо так. Отдохните, Марико-сан, но приходите поужинать с нами. Тогда и поговорим. О, кстати, еще новость для вас. Известный вам чужеземный хатамото - благослови его Господь за спасение нашего господина, - как мы слышали, благополучно приплыл в гавань вместе с Касиги Ябу-саном.

- О! Я так беспокоилась за них! Они отплыли за день до моего отъезда. Мы тоже попали около Нагой в тайфун, но не очень сильный. Я боялась плыть по морю... О, теперь хорошо...

- Здесь было все терпимо - кроме пожаров. Много тысяч домов сгорело, а погибли всего две тысячи человек. Мы сегодня слышали, что основная тяжесть тайфуна пришлась на Кюсю, на Восточное побережье, и часть - на Сикоку. Там погибли десять тысяч. А полных сведений о всяких ущербах еще нет.

- А урожай? - быстро спросила Марико.

- Здесь очень много риса полегло - целые поля. Крестьяне надеются, что рис выправится, но кто знает? Если в этом сезоне Кванто не пострадает, их рис прокормит всю империю и этот год и следующий.

- Лучше бы такой урожай контролировал Торанага, а не Ишидо.

- Это так. Но, простите, девятнадцать дней мало, чтобы собрать урожай, даже если весь мир будет молиться об этом. Кири предположила:

- Если их корабль отплыл за день до вашего отъезда, вы, наверное, торопились.

- Я подумала, что лучше не прохлаждаться, Кири-сан. Мне не нравится путешествовать таким образом.

- А Бунтаро-сан? У него все хорошо?

- Да. Он сейчас в Мисиме и на границе по заданию господина Торанага. Я повидала его, когда сюда приехала. Вы не знаете, где остановился Касиги Ябу-сама? У меня для него письмо.

- В домике для гостей. Я узнаю, в каком, и сразу же извещу вас. - Кири выпила еще вина. - Благодарю вас, Марико-сан. Я слышала, Анджин-сан все еще на галере.

- Он очень интересный человек, Кири-сан. Он стал более чем просто полезен нашему господину.

- Я слышала об этом. Я хотела бы послушать обо всем - о нем, о землетрясении, обо всех ваших новостях... Ах да, завтра вечером официальный прием в честь дня рождения госпожи Ошибы устраивает господин Ишидо. Конечно, вас пригласят. Я слышала, что собираются пригласить и Анджин-сана. Госпожа Ошиба любопытствует, как он выглядит. Вы помните, наследник один раз с ним встречался. Вы тогда тоже в первый раз его увидели?

- Да. Бедняга, так его будут показывать, как пойманного кита?

- Именно. - И Кири невозмутимо добавила: - Вместе со всеми нами. Мы все пленники, Марико-сан, нравится вам это или нет.

Урага изо всех сил торопился вниз по переулку в сторону моря. Ночь была темная, небо - звездное и ясное, воздух свеж. На нем была свободная оранжевая одежда буддийского священника, неизменная шляпа и дешевые соломенные сандалии. Позади него располагались склады и высокое, почти европейского типа здание миссии иезуитов. Он завернул за угол и удвоил скорость. Группа серых, несущих факелы, патрулировала берег. Он вежливо замедлил шаг, приближаясь к ним, хотя и сохраняя обычный для священников высокомерный вид. Но самураи не обратили на него внимания.

Он уверенно шел по берегу мимо вытащенных из воды рыбачьих лодок. Легкий ветерок доносил густые запахи с моря и с берега, отлив был в самом разгаре. По берегу и в зоне отлива разбрелись ночные рыбаки, - при свете факелов они, словно светлячки, охотились на рыбу с острогами. В двухстах шагах выше - верфи, пристани, обросшие ракушками. У одной стояло прикрепленное канатами судно с европейскими обводами и китайскими парусами, над ним развевались флаги Португалии и компании иезуитов; у сходен с факелами толпились серые. Урага переменил направление, чтобы обойти корабль, направился обратно в город, удалился на несколько кварталов, пересек Девятнадцатую улицу, повернул в извилистый переулок и снова вышел на дорогу, ведущую к пристани.

- Эй, ты! Стой! - послышался приказ из темноты. Урага остановился, внезапно испугавшись. Серые вышли на свет и окружили его:

- Куда направляешься, священник?

- В Восточную часть города, - запинаясь, объяснил Урага, у него вдруг пересохло во рту. - К нашим ничиренским святыням.

-- А, ты ничиренин, да?

Какой-то самурай грубо заявил:

- Я не из этих. Я дзен-буддист, как и господин генерал.

- Дзен... ах да, дзен лучше всего, - откликнулся другой. - Хотел бы я хоть что-нибудь понимать в этом. Слишком трудно для моей старой головы...

- Он немного потлив для священника. Почему так потеешь?

- Вы имеете в виду, что священники не потеют?

Они посмеялись, кто-то поднес факел к нему поближе.

- А с чего бы им потеть? - ударился в рассуждения грубый самурай. - Они только и делают, что спят весь день и развлекаются всю ночь: с монашками, детьми, собаками, сами с собой - со всем, что они могут получить, и все время набивают брюхо едой, хотя ее и не зарабатывают. Священники - паразиты, все равно что блохи.