Чарльз Диккенс - Торговый дом Домби и сын, Торговля оптом, в розницу и на экспорт (Главы XXXI-LXII)

- Мне кажется, - сказал мистер Тудль, наслаждаясь своим чаем, - теперь наш Байлер ведет себя хорошо, насколько это возможно для мальчика. Не так ли, Полли?

- О, он ведет себя прекрасно! - откликнулась Полли.

- Он ничего не утаивает, не так ли, Полли? - осведомился мистер Тудль.

- Ничего! - решительно сказала Полли.

- Я рад, что он ничего не утаивает, Полли, - заметил мистер Тудль раздумчиво и неторопливо, складным ножом запихивая в рот хлеб с маслом, словно уголь в топку, - потому что не годится это делать. Верно, Полли?

- Конечно, не годится. Есть о чем спрашивать!

- Слушайте, мои мальчики и девочки, - сказал мистер Тудль, созерцая свое семейство, - если вы занимаетесь каким-нибудь честным делом, - лучше всего, по моему мнению, заниматься им открыто. Если случится вам попасть в ущелье или туннель, не вздумайте прятаться и хитрить. Давайте свистки, и пусть все знают, где вы находитесь.

Подрастающие Тудли испустили пронзительный крик, выражая намерение воспользоваться отцовским советом.

- Но почему тебе пришло в голову говорить это о Робе? - с беспокойством спросила жена.

- Полли, старушка, - ответил мистер Тудль, - право же, я не знаю, говорил ли я это о Робе. Я отправляюсь в путь с одним Робом; добираюсь до разъезда; забираю то, что там нахожу, и целый поезд мыслей прицепляется к нему, прежде чем я успею сообразить, где я или откуда они взялись. Честное слово, мысли человека - настоящий железнодорожный узел! - сказал мистер Тудль.

Это глубокомысленное соображение мистер Тудль запил кружкой чаю, вмещающей целую пинту, и начал подкрепляться огромными ломтями хлеба с маслом, наказывая в то же время своим юным дочерям вскипятить побольше воды в котелке, ибо у него совсем пересохло в горле и придется ему выпить "великое множество кружек", прежде чем он утолит жажду.

Услаждая себя, мистер Тудль не забывал и о юных отпрысках, его окружавших, которые уже поужинали, но все-таки ждали лишних кусочков, точно лакомства. Эти кусочки он то и дело раздавал собравшимся в кружок юным Тудлям, протягивая огромный ломоть хлеба с маслом, от которого должны были откусывать по очереди все члены семейства, и таким же образом угощая их маленькими порциями чая с -ложки. Эта легкая закуска показалась юным Тудлям такой вкусной, что они восторженно пустились в пляс, вертелись на одной ножке и выражали свою радость всевозможными прыжками. Дав исход своему возбуждению, они снова окружили кольцом мистера Тудля и пристально следили, как он продолжает истреблять хлеб с маслом и чай, но притворялись, будто ничего уже не ждут для себя от этих яств, беседовали на посторонние темы и перешептывались между собой.

Мистер Тудль, находясь в центре семейной группы и - что касается аппетита - подавая своим детям устрашающий пример, держал на коленях двух юных Тудлей, вез их экстренным поездом в Бирмингем и подумывал об остановке у шлагбаума из хлеба с маслом, когда явился Роб Точильщик в своей зюйдвестке и траурных штанах и был атакован братьями и сестрами.

- Как поживаете, матушка? - спросил Роб, почтительно целуя ее.

- Вот и мой мальчик! - воскликнула Полли, обнимая его и похлопывая по спине. - Утаивает! Господь с тобой, уж он-то ничего не утаивает! Это было сказано в назидание мистеру Тудлю, но Роб Точильщик, который не был нечувствителен к хуле, тотчас подхватил:

- Как! Значит, отец опять за что-то меня бранил! - воскликнул невинно оскорбленный. - Ох, тяжело приходится парню, если он когда-то сбился с пути, а родной отец вечно бросает ему в лицо упреки за его спиной! Право же, продолжал Роб, в отчаянии прибегая к обшлагу своей куртки, - этого достаточно, чтобы парень пошел да и выкинул какую-нибудь штуку со злости!

- Бедный мой мальчик! - вскричала Полли. - Отец ничего такого не думал.

- Если отец ничего такого не думал, - захныкал оскорбленный Точильщик, - так зачем же он говорил, матушка? Никому я не казался таким скверным, как родному отцу. На что это похоже! Хотел бы я, чтобы кто-нибудь взял да и отрубил мне голову. Я думаю, отец не прочь это сделать, и уж пусть лучше это сделает он, чем кто-нибудь другой.

Услыхав такие отчаянные слова, все юные Тудли завизжали, что вызвало патетический эффект, а Точильщик ему способствовал, иронически упрашивал их не оплакивать его, так как они должны его ненавидеть - должны, если они хорошие мальчики и девочки! И это так повлияло на предпоследнего Тудля, которого нетрудно было растрогать, - повлияло не только на его чувствительность, но и на дыхательные органы, - что он побагровел, и мистер Тудль в ужасе потащил его к бочке с водой и сунул бы его под кран, если бы тот не оправился при виде этого инструмента.

При таком положении дел мистер Тудль дал объяснения, и когда добродетельные чувства его сына были ублаготворены, они пожали друг другу руку, и снова воцарился мир.

- Не хочешь ли последовать моему примеру, Байлер, мой мальчик? осведомился отец, с сугубым усердием возвращаясь к своему чаю.

- Нет, спасибо, отец. Я уже пил чаи с моим с хозяином.

- Ну, а как он поживает, Роб? - спросила Полли.

- Право, не знаю, матушка. Похвастаться нечем. Понимаете ли, торговли никакой нет. Он, капитан, ничего в этом деле не смыслит. Как раз сегодня зашел в лавку какой-то человек и говорит: "Мне, говорит, нужна такая-то вещь", и сказал какое-то мудреное слово. "Что?" - спрашивает капитан. "Такая-то вещь", - говорит человек. "Братец, - говорит капитан, - не хотите ли хорошенько осмотреть лавку?" - "Да ведь я, - говорит человек, - уже так и сделал". - "Вы видите то, что вам нужно?" - спрашивает капитан. "Нет, не вижу", - говорит человек. "А вы эту вещь узнаете, если ее увидите?" спрашивает капитан. "Нет, не узнаю", - говорит человек. "Ну, так вот что я вам скажу, приятель, - говорит капитан, - вы бы лучше вернулись и спросили, какой у нее вид, потому что и я ее не узнаю!"

- Да ведь этак денег не наживешь, правда? - сказала Полли.

- Денег, матушка? Никогда не нажить ему денег! Такой повадки, как у него, я еще никогда не видывал! Но все-таки я должен сказать, что он не плохой хозяин. Однако для меня это неважно, потому что я не собираюсь оставаться у него надолго.

- Не собираешься остаться на этом месте, Роб? - воскликнула мать, а мистер Тудль широко раскрыл глаза.

- На этом месте, пожалуй, не собираюсь, - подмигнув, ответил Точильщик. - Я бы не удивился... понимаете ли, придворные связи... но сейчас вы об этом не думайте, матушка; со мной все обстоит благополучно, и конец делу.

Эти намеки и таинственный вид Точильщика, служа неоспоримым доказательством того, что он повинен в грехе, приписанном ему мистером Тудлем, могли бы повести к нанесению ему новых обид и к семейному переполоху, если бы не явилась весьма кстати гостья, которая, показавшись в дверях, к великому изумлению Полли, покровительственно и дружелюбно улыбнулась всем присутствующим.