Джеймс Джойс - Улисс (часть 1, 2)

- Сам догадайся, - отрезала мисс Дус, покидая свой наблюдательный пункт.

- Твой ухажер, небось?

На что бронза с высокомерием:

- Я на тебя пожалуюсь миссис де Месси, если еще раз услышу такое беспардонное нахальство.

- Беспардон дондондон, - огрызнулось дерзкое рыло, меж тем как он двинулся прочь как она грозилась откуда пришел.

Блум.

Нахмурившись над своим цветком, мисс Дус заявила:

- Этот шпингалет совсем распустился. Если он не будет себя прилично вести, я ему уши оборву.

С видом леди, изящное сочетание.

- Не обращай внимания, - посоветовала мисс Кеннеди.

Она налила чай в чашку, потом снова в чайник из чашки. Они укрылись за скалой стойки, поджидая на подставках, ящиках стоймя, пока чай настоится. Они оправляли блузки из черного атласа, метр два шиллинга девять, поджидая, пока чай настоится, и два шиллинга семь.

Да, за бронзой вблизи золото поодаль слышали сталь вблизи, звон копыт поодаль, слышали сталь копыт, звон копыт, звонкосталь.

- Правда, я страшно загорела?

Мисс бронза раскрыла блузку на шее.

- Нет, - отвечала мисс Кеннеди, - потемнеет потом, не сразу. А ты не пробовала развести борную в лавровишневой воде?

Мисс Дус, привстав, поглядела сбоку на свою кожу в зеркале бара, несущем златобронзовые литеры на раме и отражающем крупную раковину в кругу бокалов рейнского и бургонского.

- Ага, потом на руках останется, - возразила она.

- А ты с глицерином, - предлагала мисс Кеннеди.

Окинув шею и руки прощальным взглядом, мисс Дус

- От этих средств только сыпь выступает, - отвергла, села на место. - Я того старого сыча у Бойда просила мне дать что-нибудь для кожи.

Мисс Кеннеди, разливая настоявшийся чай, с гримаской взмолилась:

- Ах, бога ради, не напоминай мне о нем!

- Нет, погоди, дай я расскажу, - настаивала мисс Дус.

Чай сладкий свой долив молоком, мисс Кеннеди ушки зажала пальчиками.

- Ах нет, не надо! - воскликнула она.

- Я не слышу, не слышу! - воскликнула она.

Но Блум?

Мисс Дус передразнила гнусавое старческое ворчанье:

- Для чего, для чего? это он мне.

Мисс Кеннеди отняла пальчики, чтоб слышать, чтоб говорить - но снова сказала, снова взмолилась:

- Ах, не говори про него, я не вынесу! Противный старый Урод! Помнишь, в тот вечер, в зале Эншент.

С миной отвращения она сделала глоток крепкого горячего чаю - глотнула - глоток сладкого чаю.

- Смотри, какой он был, - сказала мисс Дус, вывернув кособоко бронзовую головку и раздув ноздри. - Хр-р! Хр-р!

Пронзительный взрыв смеха вырвался из горла мисс Кеннеди. Мисс Дус сопела и всхрапывала сквозь ноздри, которые шевелились словно вынюхивающее рыло беспардондондондон.

- Я не могу! - стонала, повизгивая, мисс Кеннеди. - Ты помнишь, какие у него глаза выпученные?

Тут залилась и мисс Дус звонкобронзовым смехом:

- Ох, как бы он нас не сглазил!

Блучьи темные глаза прочитали имя: Арон Фигфурт. А почему мне всегда читается Фигфунт? Выходит фунт фиг, наверно поэтому. Проспер Лоре гугенотская фамилия. Темные глаза Блума скользнули по пресвятым девам в витрине Басси. Голубой плащ, под ним белизна, приидите ко мне. Они верят, что она бог - или богиня? Сегодняшние богини. Не удалось разглядеть. Подошел тот парень. Студент. Потом он с сыном Дедала. Наверно, это Маллиган. Весьма миловидные девы. Вот что и привлекает этих развратников: ее белизна.

Дальше и дальше скользили его глаза. Прелести греха. Прелестные прелести.

Греха.

Закатываясь заливистым смехом, два голоса молодых слили Дус и Кеннеди, златобронза, ох, сглазит. Запрокидывая головки, смехобронзу и смехозлато, чтоб без помех лился смех, взвизгивали, сглазит, делали знаки друг другу, издавая высокие пронзительные ноты.

А-ах, задыхаясь, затихают. Затихая, а-ах, затухая, замерло их веселье.

Мисс Кеннеди снова поднесла к губам чашку, но едва сделала глоток, как тут же снова захихихикала. Мисс Дус, наклонившись к подносу, снова наморщила нос и принялась потешно вращать выпученными глазами. Снова Хихикеннеди, наклонясь, так что корона ее волос, наклонясь, показала черепаховый гребень на затылке, прыснула прямо изо рта чаем, захлебнувшись чаем и смехом, захлебываясь, кашляя, взвизгивая:

- Сальные глазки! Представь-ка себя замужем за таким! С его бороденочкой!

Дус в ответ испустила блистательный вопль, истинно женский вопль, в котором звучали восторг, ликование, презрение.

- Замужем за сальным носом! - возопила она.

Смеясь то на низких, то на высоких нотах, то бронзой звеня, то золотом, подзуживали они друг дружку на новые и новые всплески хохота, чередующимся перезвоном, бронза-злато, злато-бронза, высоко-низко, всплеск-еще-всплеск. И снова без конца хохотали. Ага, весь сальный, я знаю. В полном изнеможении, задыхаясь, вздрагивающие головы они прислонили к стойке, корону кос подле гладкоблестящей укладки. Раскрасневшиеся (Уф-ф!), вспотевшие, тяжело дыша (Уф-ф!), обе еле переводили дух.

За Блумом замужем, за сальнозасаленным!

- Силы небесные! - вздохнула мисс Дус над своей вздрагивающей розой. Лучше б я так не смеялась. Прямо вся взмокла.

- О, мисс Дус! - возмутилась мисс Кеннеди. - Что за ужасное создание!

И закраснелась еще сильней (фу, как ужасно!), став еще золотистей.

Мимо конторы Кантвелла брел Сальноблум, мимо дев Чеппи, сияющих масляною краской. У Наннетти отец торговал вразнос этим товаром, обивал пороги как я. Религия - доходное дело. Надо опять к нему насчет Ключчи. Но сначала поесть. Проголодался. Нет еще. Она сказала, в четыре. Время идет без остановки. Часы тикают. Ступай. Где бы поесть? Кларенс, Дельфин. Ступай. Ради Рауля. Поесть. Если бы набралось пять гиней с этих реклам. Комбинацию шелковую, сиреневую. Нет еще. Прелести греха.

Румянец убавился - еще убавился - золотистая бледность.

Праздной походкой в бар к ним вошел мистер Дедал. Соринки, соскребая соринки с заскорузлого ногтя большого пальца. Соринки. Праздной вошел походкой.

- А, с возвращением вас, мисс Дус.

Подал ей руку. Хорошо отдохнули?

- Шик-блеск.

Он выразил надежду, что с погодой в Ростреворе ей повезло.

- Погода дивная, - сказала мисс Дус. - Можете судить по мне - ничего видик, правда? Целыми днями на пляже.

Бронзовая белизна.

- Это с вашей стороны так жестоко, - попенял ей мистер Дедал, милостиво поглаживая по руке. - Искушать бедненьких простачков мужчин.

Атласная мисс Дус мягко высвободила руку.

- Ах, оставьте, - проговорила она. - Уж вы-то простак, так я вам и поверила.

А он был.

- Да нет, знаете, - рассуждал он, - все-таки я простак. Когда я лежал в колыбельке, у меня был вид до того простодушный, что меня так и окрестили: простак Саймон.

- Тогда вы, наверно, были просто душка, - последовал ответ мисс Дус. А что вам доктор прописал на сегодня?