Уолдо Фрэнк - Смерть и рождение Дэвида Маркэнда

- Что-нибудь случилось дома?

- Решительно ничего, - отвечал Реннард.

Маркэнд молча стоял и смотрел на него.

- Ну-с, если вы не хотите со мной поздороваться, - сказал Реннард, может быть, вы хотя бы предложите мне стул?

- Садитесь, - сказал Маркэнд.

На веранде стоял столик; Реннард положил на него свою соломенную шляпу, сел и раскрыл портсигар. Маркэнд продолжал стоять.

- Я не совсем понимаю, - сказал он. - Если дома все благополучно, зачем вы приехали сюда?

Реннард вдруг оживился, точно собака, напавшая на след. Он протянул Маркэнду портсигар и, когда тот отказался, достал себе сигарету, постучал ею о донышко шляпы и закурил.

- Набейте свою трубку, старина, - сказал он, - и давайте поговорим. Если через полчаса вы еще будете злиться - (Может быть, только за этим я и приехал - чтобы обозлить его), - я уеду. Идет?

Маркэнд ждал.

- По-видимому, я не имел права приехать просто, чтобы узнать, как вы поживаете?

- Нет, - сказал Маркэнд.

- Или чтобы узнать, когда вы думаете вернуться?

- Вам нужно знать об этом как моему поверенному?

- Возможно.

- Вы могли написать. Я не знаю, когда вернусь.

- Когда истечет шесть месяцев (ваше жалованье первого числа каждого месяца аккуратно поступает в банк), ОТП примет ваше заявление об уходе. Я знаю об этом непосредственно от Соубела.

- Разумеется.

- Если вы ничего не сообщите им или не уполномочите меня сообщить, им придется принять вашу отставку.

- Разумеется.

- И выкупить вашу часть.

- Все это не ново, Том.

- Я не из-за этого приехал.

Маркэнд ждал.

- Может быть, я сделал это, чтобы уговорить вас вернуться.

- В качестве поверенного вы не обязаны быть и моим советчиком в личных делах.

- Слушайте, Дэвид, я вам уже сказал однажды, что мы не друзья. Могу повторить. Но я - человек.

- Немного же чуткости вы проявили, приехав сюда... в то самое время... - Он остановился.

- Может быть, больше, чем вы думаете. Во всяком случае, я приехал для того, чтоб сообщить вам две-три новости. Вы вольны принять их, как вам угодно.

Маркэнд ждал.

- Я провел субботу и воскресенье в Адирондаке. Ваша жена пригласила меня. Приехав туда... прелестное местечко, между прочим... я выяснил, что она хотела лишь узнать, не имею ли я каких-нибудь известий от вас. Она слишком горда, чтобы открыто спрашивать, но я прекрасно видел, что ей нужно знать это. Она хотела знать также, как я смотрю на все это дело и что я об этом думаю. Что же, многого она не могла от меня добиться. Я и сам еще не знаю, что я об этом думаю. По, пробыв там эти два дня, я кое-что установил для себя. Ваше отсутствие сказывается на семье, Дэвид. В Элен чувствуется большое и все растущее напряжение. Быть может, об этом-то я и хотел с вами говорить.

- Все это я знаю. Лучше, чем вы. Приехав и сообщив мне об этом, вы ничему не помогли.

- Кто сказал, что я хочу помочь вам?

- Элен вы этим тоже не поможете.

- Разве я говорил, что хочу помочь вашей жене? С чего вы это взяли?

- Том, я не поверю, что вы приехали сюда только затем, чтобы мучить меня, даже если вы сами в это верите.

- Кто знает!

- Но вы сами измучены, Том. Я никогда не видел вас таким измученным.

- Сейчас конец августа. Через два месяца нужно будет приступить к расчетам с ОТП. Вы будете еще в Клирпене?

- Не знаю.

- Может быть, я приехал получить от вас специальные распоряжения. Если вы до тех нор не дадите о себе знать...

- Вы должны приступить к делу: получить деньги и поместить их по вашему усмотрению. Без всяких специальных распоряжений.

Реннард встал.

- Может быть, я нарушил ваше... вашу летнюю спячку, потому что я хочу заставить вас страдать, Дэвид... потому что я ненавижу вас! Может быть, я не могу видеть, как вы сами причиняете страдания себе и своим близким... потому что я люблю вас! Вы идете к гибели, старина. Такие вещи нельзя долго проделывать безнаказанно. Вернитесь! Как настроение все это еще можно было понять, но если оно у вас продлится, это уже будет безумие.

- Знаю.

- Если вам обязательно нужно уйти, возьмите жену с собой.

- Тогда это не будет безумие?

- Конечно, нет...

- Что вы можете противопоставить безумию, Том?

Реннард молчал.

- Ваш путь, быть может?

- Спасибо. Я понял урок. Ну, полчаса прошло, а вы все еще сердитесь? Он взял свою шляпу.

- Я не сержусь, Том. Но меня удивляет, в каком смятении вы находитесь. Вы, здравомыслящий человек...

- Полагаю, сами вы знаете, зачем вы здесь, но для других это тайна.

Маркэнд медленно покачал головой и улыбнулся:

- Я не знаю, зачем я здесь, и это не тайна. А вот вы знаете, зачем вы здесь, но для меня это тайна.

Реннард протянул руку.

- Прощайте... Мое рукопожатие значения не имеет.

Маркэнд улыбнулся, пожал протянутую руку и удержал ее в своей.

- Я не сержусь больше, Том, нет. Вы правильно сделали, что приехали. Мне жаль, что вам пришлось тащиться в такую даль по жаре. Может быть, вы подождете, пока станет прохладнее?

- Нет. - Реннард отнял руку. - Я уезжаю сейчас. - Он надел шляпу, и под желтой соломой лицо его стало пепельным.

- Я буду держать вас в курсе своих дел, Том.

Реннард прошел несколько шагов и остановился.

- Дэвид, - сказал он, стоя спиной к нему, - я не знал, зачем я приехал сюда. Но здесь я понял кое-что... Я это заметил, когда был у вашей жены в Адирондаке. Я тогда не знал... или не знал, что я знаю. Я понял это не из слов ее. - Он повернулся к Маркэнду лицом. - Но теперь я уверен. Ваша жена беременна.

...Оставшись один, Маркэнд продолжал стоять неподвижно. Последний час, проведенный с Элен, строчки ее письма... "Ты даже сам не знаешь, какая близость связывает нас сейчас. Ты всегда здесь, со мной, и не можешь покинуть меня". Конечно, Реннард сказал правду. Маркэнд опустился на стул, с которого только что поднялся Реннард, и взгляд его обратился к саду, к зарослям сорной травы, в беспорядке взошедшей на распаханной и заброшенной им земле. Весь мир - бессмысленное сплетение сил, преходящих и одиноких, вездесущих и вечных. Что все это значит? Элен покинута... он здесь. - От Тома Реннарда пришлось мне узнать о тайном моем присутствии в чреве жены.

Он услышал шаги перед домом; он не обратил на них внимания: они тоже были лишь сорной травой в бессмысленном саду мира, где из того, что сеет человек, взрастает хаос. Только когда двое людей подошли к нему совсем близко и окликнули его по имени, Маркэнд отвел глаза от того, что некогда было садом.

Он увидел Дейгана, человека, внушившего ему такую неприязнь, когда он покупал у него уголь и дрова в день приезда; и рядом с Дейганом другого, незнакомого ему.

- Добрый день! - сказал Дейган. - Сожалею, что потревожил вас. Это мистер Демарест.

При звуке этого имени сердце у Маркэнда дрогнуло: потом он подумал, что его чувство вины перед Люси Демарест вряд ли было бы понятно другим. Если бы люди знали, из-за чего он чувствовал себя виноватым (из-за того, что сдержал себя), они, скорее, похвалили бы его. В его положении была юмористическая сторона, и это вернуло ему равновесие. Теперь ему даже приятен был приход этих двух мужчин.