Макс Фриш - Пьесы

Капитан. И это ты со временем поймешь, Бенджамин, - есть вещи, о которых мы никогда не говорим. Табу! Боится человек или не боится - кто об этом спрашивает?

Бeнджамин. Я не хотел сказать, что я храбрый. Я даже думаю, что я вовсе не храбрый. Но я и не боюсь. Я себя вообще еще не знаю.

Капитан. Послушай, сколько тебе лет?

Бенджамин. Двадцать. То есть двадцать с половиной.

Капитан. Напиши своей девушке, что капитан передает ей привет. В двадцать лет мы тоже не скучали...

Бeнджамин. Я не пишу никакой девушке.

Капитан. Почему?

Бенджамин. Потому что у меня никакой нет.

Капитан. Тоже мне мужчина!

Бенджамин. После школы сразу началась война...

Капитан. Я смотрел, как ты писал - целых два часа, Бенджамин, так пишут только девушке - очень хорошей и очень славной девушке.

Бенджамин. Я писал не письмо.

Капитан. Постой-постой, уж не поэт ли ты?

Бенджамин. Я хотел бы им стать, капитан, если война не сожрет нас.

Капитана зовут из-за сцены.

Капитан. Иду, иду! (Уходит.)

Лейтенант. Я не сдамся.

Другой. Так мы не успеем. Все равно ты проиграл.

Лейтенант. А это мы еще посмотрим.

Другой. Тебе уже ничто не поможет.

Лейтенант. Давай оставим все как есть, а завтра доиграем. Ход мой.

Надевают куртки.

Радист. А все остальное - все, что было? Я тоже не хотел этому верить, приятель, - это намного удобнее, я знаю! Я тоже не хотел этому верить: люди, подвешенные за челюсть на крюк, детские башмачки с отрубленными ногами...

Эдуард. Перестань!

Радист. Я тоже не хотел этому верить. И все-таки это было, приятель, было: тысячи, сотни тысяч - задушенных газом, как саранча, обуглившихся, уничтоженных...

Эдуард. Перестань, слышишь?

Радист. Мир не прекрасен.

Эдуард. А ты думаешь, мы сегодня ночью сделаем его лучше?

Радист. А что нам делать? Я тебя спрашиваю. Дать себя перебить?

Эдуард. Наши бомбы не сделают его лучше - и нас тоже.

Радист. Так попытайся сделать это своей музыкой! Попытайся...

Эдуард. Я пытаюсь думать, вот и все!

Радист. Мы не можем иначе!

Эдуард. Возможно. В этом-то и вся чертовщина...

Пауза.

Радист. Когда еще были живы моя мать, мой отец, сестренка... господи, я думал точно так же, как и ты. Есть одно-единственное право на земле - право для всех. Есть одна-единственная свобода, достойная этого названия, свобода для всех. Есть один-единственный мир - мир для всех...

Эдуард. А теперь?

Радист. Я казался себе таким мудрым!

Эдуард. А теперь - теперь ты все потерял, и твою мудрость тоже?

Радист. Это не мудрость, Эдуард. То, что но выдерживает проверки жизнью, - это не мудрость! Это - иллюзия, мечтание, красивые слова.

Эдуард. Мы же сами дали их миру, красивые слова: мы говорили о праве, а сами несем насилие, мы говорили о мире, а сами порождаем ненависть, ненависть...

Радист. Ты не потерял ни матери, ни отца, ни сестренки... Ты не видел этого собственными глазами: моего отца они расстреляли перед дверью дома, он даже не успел спросить, что случилось... Мою сестренку они загнали в церковь вместе со всей деревней - с женщинами, девушками, грудными детьми, - а потом церковь подожгли - из огнеметов... Ты не видел этого собственными глазами. О, как я завидую таким, как ты.

Эдуард молчит.

Господи, я ведь тоже пытаюсь думать, не проходит и дня... За все это, думаю я, наступит, должна наступить кара.

Эдуард. Кара?

Радист. Кара эта не от нас...

Эдуард. А от кого же?

Радист. Нельзя издеваться над людьми и думать, что того, кто издевается, это не коснется - не коснется твоей матери, твоих детей... Кара эта не от нас... Их ложь, их высокомерие, их безумие - какое бы нам было до всего до этого дело, если б мы не стали их жертвами? Я знаю, есть много прекрасных занятий - играть на скрипке, читать книги, скакать на лошадях, растить детей...

Эдуард. Может быть, это было бы и лучше.

Радист. Нельзя жить в мире с дьяволом, если ты живешь с ним на одной планете. Остается только одно: быть сильнее дьявола!

Эдуард. Ты хочешь сказать - подавлять, целые народы...

Радист. Я хочу сказать - стирать, стирать с лица земли...

Эдуард. Стирать с лица земли?

Радист (уже готов к вылету). Другого выхода нет.

Эдуард (еще возится). Я не верю в силу, никогда не поверю, даже если в один прекрасный день она окажется в наших руках. Нет силы, способной стереть дьявола с лица земли...

Радист. Почему же?

Эдуард. Везде, где есть сила,- там остается и дьявол...

Радист. Не говори! Проснись от своих мечтаний. Ты не видел этого собственными глазами - они просто дьяволы!..

Возвращается капитан с картой в руке.

Капитан. Господа!

Летчики строятся.

Задание у нас нелегкое. Наша задача заключается в следующем...

Бенджамин (остается в стороне). Странные мысли лезут в голову: может быть, мы катимся в пропасть, внезапно, и совсем не замечаем, что это смерть. Мы совсем не подозреваем, где мы находимся. Вот в эту же секунду умирает девушка - мы с ней там познакомимся. Может быть, мы-то ее и убили. И это будет жизнь, которую мы могли бы прожить вместе. Это будет раскаяние, которое всех нас объединит... Вот что это будет.

Капитан. Бенджамин!

Бенджамин встает в строй.

Наша задача заключается в следующем...

Картина четвертая

Карл и его отец, учитель.

Карл. Мама погибла...

Учитель. Ты все еще не можешь в это поверить, Карл.

Карл. Мама погибла...

Учитель. Да, так вот, сынок. Она так радовалась, что ты приедешь. Все твердила: весной, весной приедет Карл...

Карл. Не будем больше говорить об этом.

Учитель. Ее засыпало, и найти никак не могут.

Карл. Что же дальше?

Учитель. Ты говоришь - что же дальше?

Карл. Весной, когда растает снег, весной я приеду на побывку. Сколько еще погибнет матерей - до весны, когда начнет таять снег...

Учитель. Ты не в себе. Что с тобой?

Карл. А где Мария?

Учитель. Мария жива.

Карл. Скажи мне правду!

Учитель. Мария жива, она наверху в комнате.

Карл. Мария жива...

Учитель. И с малышом вашим все в порядке.

Карл. Мария наверху в комнате...

Учитель. Мы все тебе написали, Карл; в их дом попала бомба; к счастью, Марии в это время там не было. Теперь она живет у нас вместе с ребенком.

Карл. Вот как бывает.

Учитель. Да.

Карл. Мама погибла, и я так ее и не увидел, а Мария наверху в комнате ждет, когда я приеду, ждет, когда растает снег, и Марию я тоже больше не увижу...

Учитель. Карл! О чем ты говоришь? Карл!

Карл. Да, вот как оно бывает.

Учитель. Господи...

Карл. Оставь его.

Учитель. Господи, что случилось? Карл! Я иду в подвал и вижу своего сына, который там прячется. Как ты сюда попал? Я уже третий раз тебя спрашиваю: как ты сюда попал?

Карл. Пешком.

Учитель. Почему ты прячешься внизу, Карл, если ты приехал на побывку и Мария ждет тебя, мы все ждем...