Хулио Льоса - Друзья

В этой игре все полагалось делать быстро. Когда Номер Один решил, что надо ликвидировать Ромеро и чтобы это взял на себя Номер Три, Бельтран получил информацию несколькими минутами позже. Спокойно, но не теряя ни секунды, он вышел из кафе на углу Коррьентес и Либертад и остановил такси. Принимая душ у себя дома и слушая новости по радио, он вспомнил, что в последний раз видел Ромеро в Сан-Исидро, в день, когда ему не везло на скачках. Тогда Ромеро был просто Ромеро, а он просто Бельтраном, они были добрыми друзьями, пока жизнь не развела их по столь разным путям. Он безрадостно улыбнулся, представив лицо Ромеро, когда снова встретится с ним, но лицо Ромеро не имело никакого значения, и напротив, надо было тщательно обдумать вопрос с кафе и с автомобилем. Странно, что Номеру Один пришло в голову распорядиться, чтобы Ромеро убили в кафе на углу Кочабамба и Пьедрас, и к тому же в такой час; может быть, если верить кое-каким слухам, Номер Один уже немного состарился. Во всяком случае, нелепость приказа давала ему некоторые преимущества: он мог взять машину из гаража, остановить ее, не заглушая мотора, со стороны улицы Кочабамба, и ждать, когда Ромеро, как обычно, придет повидать друзей часов около семи вечера. Если все получится хорошо, он не даст Ромеро войти в кафе и в то же время не допустит, чтобы сидящие внутри увидели его или заподозрили, что он тут замешан. Все было делом удачи и расчета, простой жест (который Ромеро обязательно увидит, зрение у него прекрасное), а затем вписаться в поток машин и на всей скорости вернуться назад. Если они оба сделают все как полагается — а Бельтран был уверен в Ромеро, как в самом себе, — все закончится в один миг. Он снова улыбнулся, представив лицо Номера Один, когда позже, намного позже, он позвонит ему из какого-нибудь уличного автомата, чтобы доложить о случившемся.

Медленно одеваясь, он прикончил пачку сигарет и с минуту смотрел на себя в зеркало. Затем достал из ящика другую пачку и перед тем, как погасить свет, убедился, что все в порядке. В гараже у испанцев его «форд» всегда был как с иголочки. Он не торопясь спустился по Чакабуко и без десяти семь встал в нескольких метрах от дверей кафе, перед тем дважды обогнув квартал в ожидании, пока товарный фургон наконец не освободит ему место. Там, где он находился, сидевшие в кафе никак не могли его видеть.

Время от времени он слегка давил на акселератор, чтобы мотор не остывал; курить он не хотел, но чувствовал, как во рту пересохло, и это его злило.

Без пяти семь он увидел Ромеро, шедшего по противоположному тротуару, он сразу узнал его по серой шляпе и клетчатому пиджаку. Бросив взгляд на окно кафе, он прикинул, за сколько тот перейдет улицу и приблизится. Но с Ромеро ничего не могло произойти на таком расстоянии от кафе, лучше было дать ему перейти и подняться на тротуар. Как раз в этот момент Бельтран стронул машину с места и высунул руку из окна. Как он и предвидел, Ромеро заметил его и остановился в удивлении.

Первая пуля попала ему между глаз, затем Бельтран выстрелил в оседающее тело. «Форд» двинулся по диагонали, четко проскочил перед носом трамвая и свернул на Такуари. Номер Три ехал не спеша и думал, что последним, увиденным Ромеро, был некий Бельтран — давнишний приятель по ипподрому.