Тама Яновиц - Рабы Нью-Йорка

- У меня все то же самое. Она совсем спятила, - сказал Микель.

Мы помолчали.

- Может, выпьем кофе завтра? - предложила я.

- Завтра не могу, - сказал он. - Как насчет среды?

- Давай я позвоню тебе утром, - сказала я. - Не знаю, смогу ли я в среду.

Мы опять помолчали, а потом он сказал, что лучше мне ему не звонить.

Я видела его еще один раз. Печальная была встреча. Мы столкнулись в банке. Он был с Милли, и она как-то странно мне улыбнулась. Я была без косметики и в очках со стразами, так что, может, она меня и не узнала. В тот вечер, когда мы с ней познакомились, я была в линзах и навесила на себя кучу собственных украшений, кажется, серьги и бусы с Джеймс-Бондами и прочей ерундой. Когда Милли отошла к банкомату, Микель подошел ко мне и спросил, пойду ли я из банка домой.

Мне повезло - когда я вернулась, Стаса дома не было, а через несколько минут позвонил Микель. Разговаривали мы недолго. Микель сказал, что будет лучше, если мы некоторое время не будем общаться. Говорил он шепотом.

- А как же наш бурный роман, неужели он прервется, едва начавшись?

Молчание было мне ответом.

- Шутка! - сказала я.

Теперь, если Стас оказывается днем дома, я молюсь только об одном чтобы телефон не зазвонил.

Я стараюсь содержать квартиру в чистоте и порядке. Мама моя живет на севере штата, и у нее только одна спальня. К ней мне удрать нельзя. В семь тридцать я встаю и иду гулять с Эндрю. Все хорошо. Стас купил мне пальто, оранжевое шерстяное пальто с зеленым бархатным воротником. Я предпочла бы что-нибудь более консервативное, но новое зимнее пальто иметь приятно.

Из Бостона позвонила моя подруга Эбби. Позвонила в истерике. Она уже несколько лет живет с одним парнем. Он был арт-директором в рекламном агентстве, а она преподает в Симмонсе Колледж Симмонса - престижный частный колледж для женщин в Бостоне.. Живут они в Бэк-Бэе, в доме Роджера, старом особняке, который он отремонтировал. Его уволили, и теперь он хочет, чтобы она взяла часть расходов по содержанию дома на себя, но жениться не предлагает. А тут объявился прежний возлюбленный Эбби, который хочет, чтобы она переехала в Нью-Йорк и жила с ним.

- И что ты намерена делать? - спросила я.

Эбби сказала, что ее прежний возлюбленный, Брюс, порядочный подонок, но Бостон и Роджер ей опостылели.

- Я могла бы жить в Нью-Йорке с Брюсом, - сказала она, - и летать раз в неделю в Бостон на работу. Может, в Нью-Йорке мне попадется кто-нибудь получше.

- Не делай этого, Эбби, - сказала я. - В старые времена браки детей устраивали родители. Конечно, можно было нарваться и на подонка, но по крайней мере законную супругу нельзя было вышвырнуть на улицу. А теперь у нас рабовладельческий строй. Живешь с мужиком в Нью-Йорке - изволь быть его рабыней.

- Знаешь, - сказала она, - я привыкла к тому, что Роджер готовит сам. Думаешь, готовить Брюсу придется мне?

Ей отлично известно про мои ужины и про то, как я каждый день ломаю голову над меню.

- Да, - сказала я. - Готовить Брюсу придется тебе. А что ты будешь делать, если вы разругаетесь и он велит тебе убираться к черту? С твоей зарплатой квартиру в Нью-Йорке не снять.

- Брюс, конечно, мерзкий тип, - призналась она.-Но ведь я могла бы пожить с ним, пока не найду кого-нибудь получше.

- Об этом и не мечтай. Ничего ты не выиграешь, не надейся. - Раньше я ей этого не говорила, потому что не знала, что там у них с Роджером, но, похоже, все не так плохо. - Будешь жить с Брюсом, станешь его рабыней. В других городах, где жилье дешевле, все совсем иначе. У Роджера такой власти над тобой нет, ведь ты в любой момент можешь съехать и снять в Бостоне что-то свое.

- Это мне в голову не приходило, - сказала она. - Пожалуй, я еще подумаю. А ты точно знаешь, что в Нью-Йорке нет свободных мужиков?

- Есть женщины, - сказала я. - Сотни и сотни женщин, которые выслеживают дичь. А мужики - они либо голубые, либо сами рабы. Единственный выход - разбогатеть и обзавестись квартирой. Тогда сможешь заиметь собственного раба, нищего, но покорного.

- А женщины эти, которые дичь выслеживают, они хоть из себя ничего? спросила Эбби.

Да она просто ничего не понимает!

- Эбби, - сказала я, - это Нью-Йорк. У них у всех стрижки за сто семьдесят долларов и черные пояса с бляхами из чистого серебра.

- Понятно, - сказала она. - А вообще-то как жизнь?

- Мы со Стасом живем отлично, - сказала я. - Он купил мне новое зимнее пальто. Слушай, я больше не могу говорить. Пора выгуливать Эндрю.

Я повесила трубку и подумала, что надо было мне сказать: Знаешь, Эбби, Том да Джон свалились в воду, и в Нью-Йорке остался только У-Щип-Ни. Правда, я не уверена, что она бы меня поняла. Помню, когда моему братцу Роланду было пять лет, он носил ботиночки с металлическими мысками. После того как кузен рассказал эту шуточку и ущипнул его, мой братец лягнул его, отчего кузен пришел в ярость и кинулся жаловаться нашей маме. У него даже синяк остался. Мама чуть со стыда не умерла - выходило, что все ее педагогические методы себя не оправдали. Сейчас Роланд -- стажер первого года в отделении акушерства и гинекологии одной из техасских клиник.

СпичкиВнутренний голос велел мне позвать гостей. Пока жила со Стасом, я все время мечтала устроить вечеринку. Теперь я живу одна и ничто мне не мешает это сделать. Да только я не хочу. Боюсь.

Я немного подумала, как бы все-таки эту вечеринку устроить, а потом возблагодарила свою счастливую звезду - у меня нет ни стола, ни стульев. Так что этот каприз переходит в разряд неосуществимых. Гостей можно звать только в том случае, если им есть на чем сидеть. Но внутренний голос зудел: Элинор, ты должна позвать гостей. Тебе это пойдет на пользу, -и я, в конце концов, сдалась. Сама не знаю как, но я очутилась в магазине, где купила стол и два стула и оформила доставку.

Я отлично знала, к чему ведут мои действия. И понимала, что сейчас в моей жизни такой период, когда все идет наперекосяк. А если вечеринка удастся, это будет означать, что в конце концов я сумею и жизнь привести в порядок.

В моей комнате с относительным комфортом может разместиться человек пять гостей. Телефоном я пользоваться ненавижу, и десятка два приглашений послала по почте. Текст был такой: Приходите на коктейль в мое скромное гнездышко.

Пригласила я человек пятнадцать мужчин и пять женщин. У меня был план: познакомить всех мужчин, которые меня уже не интересуют, с тремя моими одинокими подружками (две дамы были замужние и должны были прийти с супругами).

Я, правда, отлично помнила, как после свиданий с молодыми людьми звонила каждой из подружек и выдавала подробный отчет о странностях очередного кавалера. Оставалось надеяться на то, что они об этом благополучно забыли.

В день приема все не заладилось с самого начала. Стол доставили в коробке, и состоял он из полусотни деталей. К нему прилагалась инструкция, написанная недоступным моему пониманию языком (видимо, перевод с китайского). Знала бы, что его пришлют в разобранном виде, ни за что б не купила. Я предприняла попытку собрать детали воедино, но через два часа вынуждена была сдаться. Внешне стол напоминал стол, но столешница просто лежала на ножках, и все сооружение держалось на честном слове.