Джон Кольер - Сборник новелл На полпути в ад

- Полковник Брэдшо! - заявил Агнец Факсфер. - Надеюсь, вы понимаете мое положение? С учетом всего вышесказанного, а также того, что подразумевалось, я вынужден расторгнуть помолвку с вашей дочерью.

- Подумаешь, напугал, - буркнул дьявол, впервые подавший голос.

- Тише, любимый, - шепнула ему Анджела. Постучав по стеклянной перегородке, мистер Факсфер велел таксисту остановиться и выскочил измашины.

- Надеюсь, вы слышали, что сказала ваша дочь, и понимаете, что подать на меня в суд за расторжение помолвки у вас нет никакого права, - сказал он родителям Анджелы.

- Не в моих правилах обращаться в суд по таким пустякам, - возразил полковник. - И вашу долю за проезд на такси мы тоже по суду требовать не будем, не беспокойтесь.

Пока поверенный торопливо шарил в карманах в поисках денег, дьявол прочел вслух прощальное четверостишие, рифмуя "Факсфер" с одним очень неприличным словом.

Вернемся, однако, к нашей истории. Придя домой, мистер Брэдшо, не мешкая ни минуты, позвонил по телефону сомнительной особе преклонных лет и попросил ее за любые деньги изгнать из Анджелы дьявола.

- Сегодня, голубушка, - сказал дочери полковник, - он уж к тебе в одиннадцать вечера не заявится, не надейся.

Анджела только рассмеялась.

Сомнительная особа преклонных лет ждать себя не заставила: она явилась, держа под мышкой огромную коробку с всевозможными порошками, травами, костями, мазями и бог знает чем еще. Первым делом старуха задернула шторы на окнах, отсоединила на всякий случай антенну от радиоприемника и, спохватившись, отправила полковника с банкой сардин на улицу, чтобы тот заманил домой кошку.

- Почему-то черти любят вселяться в кошек, - пояснила она.

Затем Анджелу посадили на стул посреди комнаты, почистили камин - черти ведь, как известно, имеют обыкновение убегать через дымоход, - после чего старуха зажгла несколько пахучих палочек, какими пользуются в своих храмах китайцы, и стала что-то истово бормотать себе под нос.

Сказав все, что подобает в таких случаях, она зажгла бенгальский огонь и во весь голос крикнула: "Изыди, Асмодей!" - Ошибочка вышла, - хмыкнул дьявол.

- Черт побери! - в ужасе воскликнула сомнительная особа, увидев при свете пламени, как кошка грызет кость, которую старуха принесла с собой. Это же были мощи святой Евлалии, которых сатана боится еще больше, чем слабительного, и которые обошлись мне в целых двадцать гиней! Теперь, запричитала она, - дьявол уже не вселится в эту кошку, придется полковнику идти за другой, что же касается останков святой Евлалии, то я попрошу мне их возместить.

С появлением новой кошки сомнительная особа начала все сначала. "Изыди, Вельзевул!" - крикнула она, когда вновь вспыхнул бенгальский огонь.

- Опять мимо, - расхохотался дьявол.

- Им никогда не догадаться, милый, - шепнула ему Анджела.

Чего только старая карга не делала: сожгла весь имевшийся в наличии бенгальский огонь, вызывала и Велиара, и Бельфегора, и Мохамеда, и Радаманта, и Миноса, словом, всех дьяволов, какие только существовали в природе, но ничего, кроме издевательств и хохота, не добилась.

- Кто же ты, черт возьми, такой?! - вскричал наконец, потеряв терпение, полковник.

- Я? Уильям Уэйкфилд Уолл, - с достоинством ответил дьявол.

- Ты бы сразу его спросил, - спокойно сказала отцу Анджела.

- Уильям Уэйкфилд Уолл? - недоумевала миссис Брэдшо. - Первый раз слышу. Надеюсь, дорогой, он не из иностранцев? - обратилась она к мужу.

- Наверняка какой-то шарлатан, - буркнула сомнительная особа преклонных лет. - Никогда не слышала этого имени.

- Типично обывательская логика, - хладнокровно заметил дьявол. - Если в вашем кругу - в чем, поправде говоря, я сильно сомневаюсь - найдется хотя бы один человек, интересующийся современной поэзией, советую обратиться к нему.

- Вы что же, поэт?! - оторопел полковник.

- Да, именно поэт, а не рифмоплет, как вы, по-видимому, предполагаете. Если под словом "поэзия" вы подразумеваете слащавые куплеты в календарях, то с такой, с позволения сказать, "поэзией" я не имею ничего общего. Если же под поэзией понимать точность, глубину и ясность...

- Он поэт, папа, - перебила Уильяма Уолла Анджела. - И очень хороший. В одном парижском журнале напечатано его стихотворение. Правда, Уильям?

- Если этот мерзавец-поэт, - вскричал полковник, - принесите бутылку виски. Уж тогда-то он сразу выскочит! Знаю я этих писак!

- Все солдафоны одинаковы, - процедил поэт. - Ничего более остроумного, я вижу, вам в голову не приходит. Нет, полковник, пейте ваше виски сами, а меня увольте. И пожалуйста, избавьте меня от общества этой несносной старой ведьмы, ничего, кроме смеха, она у меня своими фокусами не вызывает. Имейте в виду, либо вы выполните мои условия, либо я не выйду из Анджелы вообще.

- И каковы же ваши условия? - поинтересовался полковник.

- Во-первых, вы не станете противиться нашему браку. И во-вторых, вы дадите за Анджелой приданое, соответствующее той чести, какую профессиональный литератор оказывает семье полковника, вступая в брак с его дочерью.

- А если я откажусь? - трясясь от бешенства, проревел полковник.

- Ради бога. Мне и здесь неплохо, - ответил Уильям Уолл. - Анджела ест за двоих, и мы оба совершенно счастливы. Правда, малютка?

- Да, любимый, - согласилась Анджела. - Ой, как тебе не стыдно, прекрати немедленно!

- Разумеется, мы с Анджелой будем и впредь получать от жизни все удовольствия, - с улыбкой добавил поэт.

- Полагаю, дорогая, - сказал полковник жене, - нам следует обдумать его условия.

- И, по возможности, до одиннадцати вечера, дорогой, - глубокомысленно заметила миссис Брэдшо.

Поскольку выхода у родителей Анджелы не было, пришлось принять условия поэта, который не замедлил материализоваться, оказавшись вполне симпатичным, хотя и несколько развязным, молодым человеком. Как выяснилось, он был вполне благородного происхождения, что, естественно, чету Брэдшо не могло не обрадовать.

Уильям Уолл объяснил, что впервые увидел Анджелу в фойе театра во время антракта и, заглянув ей в глаза (а глаза у Анджелы были поистине бездонными), к своему удивлению и восторгу, почувствовал, что вселяется в нее. Выслушав рассказ молодого человека, миссис Брэдшо задала ему один, довольно нескромный вопрос, на который Уолл вынужден был ответить утвердительно, - ничего не поделаешь, у современной молодежи свои представления о жизни. В самом скором времени молодые люди поженились, а поскольку Уолл перестал сочинять стихи и взялся за романы, жизнь супругов сложилась вполне благополучно: на Ривьеру они ездят каждую зиму.

ВСЕ ОТМЕНЯЕТСЯ

Перевод. Ливергант А., 1991 г.

Дорогу весне! Ибо там, где среди скал и лесов теснятся белые стены, первый нарцисс - самое невероятное чудо; ибо среди приветливых крыш все больше платанов, разноцветной сирени, слив и розовых кустов, на которых тает, блестит и испаряется последний иней. Ради капели, звенящей в голосах детей, их прелестных маленьких галошек; ради еще неправдоподобно синего неба над Территауном и восточного ветра, еще внезапно налетающего на равнины; ради нескончаемых споров за завтраком и налогового векселя у прибора - дайте дорогу Весне!