Джеймс Макферсон - Поэмы Оссиана

Конар ** был братом Тратала, первого из смертных. Он бился на всех берегах. Тысяча рек уносила кровь его неприятелей. Слава его летела по зеленому Эрину, словно ласковый ветер. Народы стекались в Уллин и благословляли короля, короля - продолжателя рода их праотцев из края ланей.

** Конар, первый король Ирландии, был сыном Тренмора, прадеда Фингала Именно эта родственная связь явилась причиной столь многократного участия Фингала в войнах на стороне династии Конара. Хотя в поэмах Оссиана упоминаются лишь немногие подвиги Тренмора, тем не менее, судя по его почетным наименованиям, можно заключить, что во времена поэта он считался самым прославленныv героем древности. Наиболее правдоподобным является предположение, что он первый объединил каледонские племена и возглавил их борьбу против вторгшихся римлян. Северные составители родословных прослеживают его род от глубоко: древности и начинают перечень его предков с Cuan-mor nan lan или _Конмора мечей_, который, согласно их утверждениям, первый пересек _великое море_ и достиг Каледонии, чем и объясняется его имя, означающее _Великий Океан_. Однако на столь древние генеалогии трудно полагаться.

Юга вожди *** собирались во мраке своей гордыни. В мерзостной пещере Момы спрягали они тайные речи. Есть слух, что часто туда слетались духи их праотцев, являя обличья бледные из растреснутых скал и призывая вспомнить о чести Болги: "Зачем вами правит Конар, сын многоводного Морвена?"

*** То есть вожди фирболгов, которые владели югом Ирландии, по-видимому, до того, как гэлы из Каледонии и Гебридских островов обосновались в Ольстере Из дальнейшего ясно, что фирболги были очень сильным народом, и, вероятно, гэлы покорились бы им, если бы их родина не послала на помощь им войско под началом Конара.

Они устремились в бой сотней ревущих племен, словно потоки пустыни. Конар встал перед ними скалой: они, сокрушась, откатились в разные стороны. Но они возвращались снова, и падали ратники Уллина. Король стоял посреди могил своих воинов, мрачно склоняя горестный лик. Наглухо замкнулась его душа, он место уже назначил, где ему пасть суждено, но тут появился во всей своей силе Тратал, вождь туманного Морвена. И не один он явился: Колгар был рядом с ним, Колгар, сын короля и белогрудой Солинь-кормы.*

* Colg-er - _воин свирепого вида_. Sulin-corma - _синие очи_, Колгар был старшим сыном Тратала. Комхал, отец Фингала, был еще очень молод, когда состоялся этот поход в Ирландию. Примечательно, что из всех своих предков меньше всего поэт упоминает Комхала, что,_вероятно, объясняется злополучной судьбой и безвременной смертью этого героя. Из нескольких мест, в которых говорится о нем, мы действительно узнаем, что он был храбр, но ему не хватало обходительности и, как выражается Оссиан, _душа его была мрачна_. Такое беспристрастие по отношению к столь близкому человеку делает честь поэту.

Как обвитый перунами Тренмор, из чертогов грома низвергшись, изливает черную бурю на возмущенное море, так Колгар, низвергшись в битву, опустошал гулкозвучное поле. Отец восхищался героем, но вдруг прилетела стрела. Без слез воздвиглась могила. Королю надлежало сперва отомстить за сына. Он засверкал в сражении, пока не сдалася Болга на брегах потоков своих.

Когда же мир вернулся в страну и синие волны принесли короля в Морвен, тогда он вспомнил о сыне и пролил слезу в молчаньи. Трижды барды в пещере Фурмоно душу Колгара призывали. Они призывали его на родные холмы, он слышал их в тумане своем. Тратал оставил свой меч в пещере, чтобы дух его сына исполнился радости".

"Колгар, сын Тратала, - молвил Филлан, - ты прославился в юные годы. А король не заметил меча моего, ярко на поле брани сверкавшего. Я устремляюсь вперед со всеми, я возвращаюсь, хвалы не стяжав.** Но, Оссиан, враги приближаются, я слышу их голоса на вересковой пустоши. Их шаги грохочут, как гром в недрах земли, когда холмы, сотрясаясь, колышут деревья, хоть не струит ветров омраченное небо".

** Поэт начинает здесь яркими красками рисовать характер Филлана, которому предстоит играть важную роль в поэме. Он нетерпелив, честолюбив и пылок, как это и полагается молодому герою. Воспламененный мыслью о славе Колгара, он забывает о его безвременной гибели. Слова Филлана в этом месте позволяют заключить, что Фингал не обращал на него внимания, считая его слишком юным.

Внезапно я вспять повернул, опершись на копье, и возжег на вершине дуб. Я дал ему разгореться под ветром Моры. Кахмор прервал наступление. Он стоял, мерцая доспехами, словно утес, где по склонам гуляют ветры; они хватают его родники гулкозвучные и одевают их льдом. Так стоял он, друг чужеземцев.*** Ветер вздымал его тяжкие кудри. Ты всех выше в племени Эрина, король многоводной Аты!

*** Кахмор отмечен этим почетным наименованием за свою щедрость по отношению к чужеземцам, которая была столь велика, что выделялась даже в те гостеприимные времена.

"Первый мой бард, - промолвил Кахмор, - Фонар,**** сзывай вождей Эрина. Зови рыжеволосого Кормара, темнобрового Малтоса, косоглазого мрачного Маронана. Пусть появятся гордый Фолдат и багровые очи вращающий Турлото. Не забудь и Хидаллу, чей голос в грозную пору приятен, как шум дождя, когда проливается он на выжженный дол близ источника Аты иссохшего".

**** Fonar - _муж песни_. В дохристианские времена человек получал имя лишь, после того, как он совершил какое-то примечательное деяние, на основе которого это имя и составлялось. Поэтому имена в поэмах Оссиана вполне соответствуют характерам их носителей.

Они пришли, бряцая доспехами. Они склонились, внимая гласу его, как будто им из ночного облака вещали тени отцов. Страшно сверкали они при огне, как водопад Брумо,* когда метеор освещает его в ночи. Путник трепещет, завидя его; он прерывает свой путь и ждет не дождется луча денницы.

* Брумо было местом поклонения (см.: Фингал, кн. 6) на Краке предположительно одном из Шетландских островов. Считалось, что духи умерших слетаются туда по ночам, и это придает особенно мрачный оттенок приведенному здесь описанию. _Зловещий круг Брумо, где часто, как вещает молва, призраки мертвых стенали вкруг камня, ужас на них наводившего_.

"Почему так по нраву Фолдату, - молвил король, - проливать кровь неприятеля по ночам? ** Или при свете дня десница ему изменяет в бою? Мало врагов перед нами, зачем нам в тумане таиться? Любо отважным у всех на виду отличаться в сраженьях родной страны.

** Это место показывает, что именно Фолдат советовал совершить ночное нападение. Фолдат с его угрюмым нравом должным образом противостоит великодушному и открытому Кахмору. Оссиану особенно удается такое сопоставление различных характеров, что позволяет ему подчеркнуть особенности, присущие каждому. Фолдат, очевидно, был любимцем Карбара, и надо признать, что он как нельзя лучше подходил для роли приближенного при таком господине. Он был жесток и запальчив, но обладал, по-видимому, большими воинскими достоинствами.