Бернард Маламуд - Рассказы

- У него нет ключа.

- Почему?

- Его унес прежний жилец.

- Вот дурак, - сказала она.

- У вас случайно нет запасного ключа?

- Я никогда не завожу запасных ключей. С ними одна морока - никогда не знаешь, какой от чего.

- А нельзя ли заказать ключ?

- Спросите моего поверенного.

- Я звонил ему сегодня утром - его нет в городе. С вашего позволения, графиня, я решусь сделать одно предложение. Нельзя ли взломать окно или дверь? Расходы на починку я возьму на себя.

Глаза графини полыхнули.

- Ни в коем случае, - сказала она заносчиво. - Разрушения моей собственности я не потерплю. Хватит с нас разрушений - мы ими сыты по горло. Вы, американцы, понятия не имеете, что нам пришлось испытать.

- Зато у вас будет положительный жилец - неужели это доя вас ничего не значит? Зачем квартире пустовать? Скажите только слово, и через час я привезу деньги.

- Приходите через две недели, молодой человек, тогда у меня кончится медовый месяц.

- Через две недели я, может быть, испущу дух, - сказал Карл.

Графиня рассмеялась.

На улице он столкнулся с Бевилаквой. Фонарь под глазом Бевилаквы дополняло удрученное выражение лица.

- Вы меня предали, так надо понимать? - пресекающимся голосом спросил итальянец.

- Что значит "предал"? Вы что, Иисус Христос?

- До меня дошло, что вы ходили к Де Веккису, упрашивали его отдать вам ключ - хотели переехать тайком от меня.

- Подумайте сами, как я мог бы скрыть от вас свой переезд, если квартира вашей приятельницы миссис Гаспари прямо над графининой? Едва я перееду, она кинется звонить вам, и вы сломя голову примчитесь за своей долей.

- Правда ваша, - сказал Бевилаква. - Я как-то не сообразил.

- Кто поставил вам фонарь под глазом? - спросил Карл.

- Де Веккис. Сильный, черт. Я встретил его у дверей квартиры, попросил ключ. Мы схватились, он заехал мне локтем в глаз. Как ваши переговоры с графиней?

- Не очень удачно. Вы пойдете к ней?

- Вряд ли.

- Пойдите к ней и, ради всего святого, попросите разрешить мне переехать. Соотечественника она скорее послушает.

- Лучше я сяду на ежа, - сказал Бевилаква.

* * *

Ночью Карлу приснилось, что они переехали из гостиницы в графинину квартиру. Дети резвятся в саду среди роз. Утром он решил пойти к привратнику и предложить ему десять тысяч лир, если тот сделает новый ключ, а уж как они это устроят - будут снимать дверь или не будут, - не его печаль.

Когда он подошел к дверям квартиры, перед ней уже стояли Бевилаква с привратником, а какой-то щербатый тип ковырял в замке изогнутой проволочкой. Через две минуты замок щелкнул, дверь открылась.

Они переступили порог - и у них перехватило дыхание. Совершенно убитые, они переходили из комнаты в комнату. Мебель была изрублена, притом тупым топором. Над вспоротым диваном дыбились пружины. Ковры изрезаны, посуда разбита, книги изорваны на мелкие клочки, а клочки раскиданы по полу. Белые стены все, за исключением одной, в гостиной, залиты красным вином, а та исписана нецензурными словами на шести языках, аккуратнейшим образом выведенными огненного цвета помадой.

- Mamma mia {Ой, мамочки! (итал.).}. - Щербатый слесарь осенил себя крестным знамением.

Привратник позеленел на глазах. Бевилаква залился слезами.

На пороге возник Де Веккис в неизменном лягушачьем костюме.

- Ессо la chiave! {Вот он ключ! (итал.).} - Он ликующе потрясал ключом над головой.

- Мошенник! - завопил Бевилаква. - Мразь! Чтоб тебе сгнить! Он только и думает, как бы погубить меня, - крикнул он Карлу. - А я - его! Иначе мы не можем.

- Не верю, - сказал Карл. - Я люблю эту страну.

Де Веккис запустил в них ключом и бросился наутек. Бевилаква - глаза его пламенели ненавистью - увернулся, и ключ угодил Карлу прямо в лоб, оставив отметину, которая, сколько он ни тер, никак не желала сходить.

ИДИОТЫ ПЕРВЫМИ

Тонкое тиканье тусклых часов стихло. Мендель, дремавший в потемках, проснулся от страха. Он прислушался, и боль возобновилась. Он натянул на себя холодную одежду ожесточения и терял минуты, сидя на краю кровати.

- Исаак, - прошептал наконец.

В кухне Исаак, раскрыв удивленный рот, держал на ладони шесть земляных орехов. Положил их по одному на стол: один... два... девять.

По одному собрал орехи и стал в двери. Мендель в просторной шляпе и длинном пальто все еще сидел на кровати. Исаак насторожил маленькие глаза и ушки; густые волосы седели у него на висках.

- Schlaf {Спать (идиш).}, - сказал он гнусаво.

- Нет, - буркнул Мендель. Он встал задыхаясь. - Идем, Исаак.

Он завел свои старые часы, хотя от вида смолкшего механизма его замутило.

Исаак захотел поднести их к уху.

- Нет, поздно уже. - Мендель аккуратно убрал часы. В ящике стола он нашел бумажный пакет с мятыми долларами и пятерками и сунул в карман пальто. Помог надеть пальто Исааку.

Исаак поглядел в темное окно, потом в другое. Мендель смотрел в оба пустых окна.

Они медленно спускались по сумрачной лестнице

Мендель первым, Исаак сзади, наблюдая за движущимися тенями на стене. Одной длинной тени он протянул земляной орех.

- Голодный.

В вестибюле старик стал смотреть на улицу через тонкое стекло. Ноябрьский вечер был холоден и хмур. Открыв дверь, он осторожно высунулся. И сразу закрыл ее, хотя ничего не увидел.

- Гинзбург, что вчера ко мне приходил, - шепнул он на ухо Исааку.

Исаак всосал ртом воздух.

- Знаешь, про кого я говорю? Исаак поскреб пятерней подбородок.

- Тот, с черной бородой. Не разговаривай с ним, а если он тебя позовет, не ходи. Исаак застонал.

- Молодых людей он не так беспокоит, - добавил Мендель подумав.

Было время ужина, улица опустела, но витрины тускло освещали им дорогу до угла. Они перешли безлюдную улицу и двинулись дальше. Исаак с радостным криком показал на три золотых шара. Мендель улыбнулся, но, когда они дошли до ломбарда, сил у него не осталось совсем.

Рыжебородый, в роговых очках хозяин ломбарда ел в тылу лавки сига. Он вытянул шею, увидел их и снова уселся - хлебать чай.

Через пять минут он вышел в лавку, промокая расплющенные губы большим белым платком.

Мендель, тяжело дыша, вручил ему потертые золотые часы. Хозяин поднял очки на лоб и вставил в глаз стаканчик с лупой. Он перевернул часы.

- Восемь долларов.

Умирающий облизнул потрескавшиеся губы.

- Я должен иметь тридцать пять.

- Тогда иди к Ротшильду.

- Они стоили мне шестьдесят.

- В девятьсот пятом году.

Хозяин вернул часы. Они перестали тикать. Мендель медленно завел их. Они затикали глухо.

- Исаак должен поехать к моему дяде - мой дядя живет в Калифорнии.

- У нас свободная страна, - сказал хозяин ломбарда.

Исаак, глядя на банджо, тихо заржал.

- Что с ним? - спросил хозяин.

- Восемь так восемь, - забормотал Мендель, - но где я достану к ночи остальные? Сколько за мое пальто и шляпу? - спросил он.