Альберто Моравиа - Дом, в котором совершено преступление (Рассказы)

* Плачидо - тихий, спокойный (итал.).

Мой пустовавший земельный участок не давал Плачидо спокойно спать, и в один прекрасный день он предложил мне следующее: я дам свой участок, а он оплатит строительные материалы и работу, и мы совместно построим второй, такой же большой, как у него, гараж и будем его вместе эксплуатировать. Итак, мы с ним должны были создать акционерное общество, а в случае если у нас дела пойдут плохо, Плачидо приобретет мою долю, выплатив мне стоимость земельного участка. Я тогда находился в затруднительном положении не столько потому, что моя торговля шла не слишком успешно, сколько потому, что намеревался жениться и мне предстояло снять более просторную квартиру. Жениться я собирался на девушке из своего квартала, дочери Де Сантиса, хозяина траттории "У парома", - Консолине, с которой, так же как и с Плачидо, я вместе вырос; все трое мы когда-то играли в прятки в густых зарослях на берегу Тибра. Консолина была девушка, как говорится, что надо может быть, немного маловата ростом, но ладно скроена, кровь с молоком; у нее было круглое маленькое личико, крутая шея и черная коса вокруг головы. Работала Консолина у отца за повара - у нее были, что называется, золотые руки. Я влюбился в нее, помню, однажды летом, когда, как всегда, сидел за столиком с друзьями в саду траттории, под увитым зеленью навесом. То и дело я откидывался назад вместе со стулом, и мне таким образом удавалось видеть Консолину, стоявшую на кухне перед плитой в широком и длинном переднике, доходившем ей чуть не до пят. Обнаженной полной рукой она легко, без усилия, держала над огнем жаровни то сковороду с жарким-ассорти, то вертел с нанизанной на него курицей. Нужно сказать, что Консолина, конечно, заметила мои взгляды и тоже стала на меня поглядывать; в результате изрядно подгорели и жаркое и курица, а ее отец начал на нее орать, и обоих их окутало облако густого дыма. Короче говоря, мы обручились, но отец Консолины смотрел на нашу женитьбу довольно косо, потому что Консолина была для него сокровищем, - он знал, что ему нелегко будет найти другую такую хорошую повариху; к тому же Консолина была его единственная дочь, и он был к ней очень привязан.

Дело, значит, было так. Скажем, в понедельник я подписал контракт, который пожелал составить этот дотошный Плачидо, твердивший: "Никогда ничего нельзя знать наперед, мы с тобой друзья, но все же лучше заключить договор", - а в среду отец Консолины, после нашего с ним разговора о предстоящей свадьбе, сделал мне, в свою очередь, следующее предложение: я предоставлю свой земельный участок, а он за свой счет построит на нем домик для меня и Консолины и к тому же расширит садик своей траттории. Консолина же за это по-прежнему будет поварихой в траттории, а впоследствии, когда он состарится, я займу его место, и таким образом все останется в наследство мне и моим детям.

Это предложение мне понравилось - простое, выгодное, сделанное от чистого сердца, однако я не мог тотчас же дать согласие и сказал, что есть одно затруднение - контракт, который я заключил с Плачидо. Отец Консолины спросил меня, начали ли мы уже строить, и, узнав, что еще ничего не сделано, воскликнул: "Ну, раз так, то пойди к Плачидо и попроси его расторгнуть ваш договор. Черт возьми, ведь вы с ним друзья, и потом, он же ничего не теряет!" Я тоже так считал, и мое возражение касалось не столько существа дела, сколько формы; Плачидо, как я полагал, не мог отказать мне в такой просьбе.

Итак, я отправился к Плачидо. Когда я пришел, он, облаченный в синий комбинезон, мыл машину. Увидев меня, он приветливо улыбнулся и закричал:

- Ну как, Серафино, скоро мы будем есть свадебные конфеты? *

* В Италии существует обычай извещать друзей о свадьбе, посылая им особый сорт конфет.

Я ответил:

- Скоро, но, впрочем, все зависит от тебя.

Плачидо с изумлением взглянул на меня:

- От меня? Почему это?

Я сказал ему, что мне надо с ним поговорить; тогда он отложил шланг и, всем своим видом выражая дружеское участие, повел меня в маленькую комнатку за стеклянной перегородкой, где стоял письменный стол и два стула. Мы сели, и он спросил:

- Ну, так что же я могу для тебя сделать?

Я объяснил ему, в чем дело, и под конец сказал:

- Мне очень жаль, ты можешь подумать, что я не держу своего слова, но ведь как-никак ты мне не чужой, а друг и поймешь, почему я обращаюсь к тебе с такой просьбой. Речь идет, как ты сам видишь, не о какой-то сделке, а о моем счастье.

По мере того как я говорил, выражение его лица менялось; теперь на этом лице я видел не дружеское участие, а напряженное внимание, и в то же время оно сделалось каким-то отчужденным, словно я, постепенно уменьшаясь, уходил от него все дальше и дальше, пока не стал совсем крохотным, как если бы он смотрел на меня в перевернутый бинокль. Он вертел в руках карандаш и, когда я кончил, медленно произнес:

- Короче говоря, ты хочешь, чтобы я аннулировал подписанный тобой позавчера контракт?

- Ну да.

- Что ж, это можно сделать, - процедил он сквозь зубы, словно разговаривая сам с собой, - это можно сделать, дай-ка мне немного подумать.

Он быстро набросал карандашом на листке бумаги несколько цифр, потом откинулся назад и, прищурившись, поглядел на цифры издали, словно рассматривая картину, а затем произнес:

- Хорошо. Это можно сделать. Я тебе верну документ, а ты мне дашь пятьдесят тысяч лир.

Я открыл от удивления рот:

- Пятьдесят тысяч лир? За что? Ты ведь не истратил ни гроша, ты только подписал и...

А он в ответ:

- Вот именно, мы заключили контракт на постройку гаража, ты предоставлял земельный участок, а я брал на свой счет строительство. Теперь гараж не будет построен, и я лишаюсь определенного заработка, на который рассчитывал. Пятьдесят тысяч лир - это и есть компенсация за неполученную прибыль.

- Неполученную... что?

- Неполученную прибыль. Если бы я захотел точно придерживаться условий нашего договора, то сумма, несомненно, была бы больше. Но поскольку ты мой друг, я поступаю с тобой по-дружески.

Я повторил:

- Неполученная прибыль... Так это называется?

- Да, так.

Не в силах больше сдерживаться, я закричал:

- Так вот что означает твоя дружба, Плачидо? Компенсацию за неполученную прибыль!

Но он решительно отрезал:

- Не будем путать две разные вещи: дела - это одно, а чувства - другое. Никто не отрицает, что мы друзья, но договор есть договор.

Я все еще не мог как следует понять.

- Прибыль! Но что вообще означает это слово?

- Ну неужели ты не знаешь? Оно означает заработок.

Не знаю почему, но слово "прибыль", которого я раньше никогда не слыхал, мне очень не понравилось. Это было одно из тех книжных слов, с помощью которых разные жулики пытаются сойти за приличных людей, это было слово-ширма.