Жан Расин - Береника

Береника

Чего же, цезарь мой, страшиться мы должны?

Восстанья в городе? Восстанья всей страны?

Тит

Когда обычаев отцовских оскорбленье,

Быть может, вызовет опасные волненья,

Придется силой мне свой выбор утвердить,

А за молчание народное платить.

Кто знает, что с меня потребуют за это?

Какой лихой цены? Нарушив все заветы,

От предков данные, смогу ль сказать стране,

Что их защитника она найдет во мне?

Береннка

Ах, что тебе до слез подруги несчастливой!

Тит

О, как ты можешь быть такой несправедливой!

Береника

Ты властен изменить неправедный закон,

Из-за которого в унынье погружен.

Высокие права имеет Рим державный,

Но мы поспорим с ним: мы тоже не бесправны!

Ну, что же ты молчишь?

Тит

О, худшая из мук!

Береника

Ты - цезарь, властелин, и плачешь ты, мой друг? {29}

Тит

Да, плачу, госпожа, кляну свое злосчастье,

Терзаюсь без конца, но, облеченный властью,

И Риму клятву дал закон его блюсти.

Мой это первый долг: иного нет пути,

И надо по нему идти неколебимо.

Примеров стойкости полны преданья Рима:

Как позабыть того, что, словом горд своим,

На смерть вернулся в плен, {30} покинув милый Рим?

Того, кто приговор суровый вынес сыну, {31}

Который, победив, нарушил дисциплину?

Того, кто, не пролив слезы, спокоен, прям,

Велел идти на казнь обоим сыновьям {32}

И сам при этом был? О да, они несчастны,

Зато у нас и честь, и родина - всевластны.

Я знаю, что, с тобой расставшись, бедный Тит

Все их свершения высокие затмит,

Что с этой жертвою немногое сравнится.

Но не дано ли мне теперь, моя царица,

Деянье сотворить, какое никогда

Никто не повторит без тяжкого труда?

Береника

Твоей жестокости - я верю - все под силу:

Твой высший подвиг в том, чтоб вырыть мне могилу.

Ты сердцу моему уже открылся весь,

И речи нет о том, чтоб я осталась здесь,

В презренье жалостном, в забвенье безотрадном,

Потехой римлянам враждебным и злорадным.

Я все тебя сказать заставила сейчас.

Не бойся встреч со мной: я здесь в последний раз.

Ни проклинать тебя, обманщик, я не стану,

Ни призывать небес в свидетели обмана,

И если тронутся они моей судьбой,

Я обращаюсь к ним с предсмертною мольбой

Забыть, забыть о ней. И ныне, умирая,

Хочу я, чтоб тебя настигла месть иная,

Взываю к мстителю и страстно жду его,

Но пусть он явится из сердца твоего.

Да, горечь этих слез, последнее страданье,

О прежней нежности моей воспоминанье,

А также кровь моя, что я сейчас пролью,

Вот кто воздаст за скорбь великую мою,

Вот мстители мои, и пусть за дело злое

Не знать тебе от них ни света, ни покоя.

Прощай.

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Тит, Паулин.

Паулин

Что, цезарь мой, задумала она?

Уедет ли, поняв: разлука решена?

Тит

Я гибну, Паулин, но надо торопиться,

Бежать за ней, не то умрет моя царица.

Она пойдет на все.

Паулин

Все знают твой приказ,

Мой цезарь, и с нее теперь не спустят глаз.

Прислужницы ее оставить не посмеют

И от безумия всегда отвлечь сумеют.

Не бойся. Тяжкое осталось позади.

Ты одолел себя. Вперед теперь гляди.

И сам не мог ее я слушать, не жалея,

А жалость к ней тебя язвит еще больнее.

Был горьким этот миг. Но думай, цезарь мой,

Что славу высшую купил его ценой,

Что будет ликовать весь мир, тебе послушный,

Что вознесет тебя...

Тит

Нет, я злодей бездушный.

Я мерзок сам себе. Был извергом Нерон,

Но до подобных дел не доходил и он.

Нет, я не соглашусь на гибель Береники,

И думает пускай, что хочет, Рим великий.

Паулин

О, что ты говоришь!

Тит

Я сам не знаю, друг.

От муки яростной мутится скорбный дух.

Паулин

Не обесславь себя, мой цезарь. По столице

Уже летит молва про твой разрыв с царицей.

Ликует Рим, открыт народу каждый храм,

И курят в честь твою повсюду фимиам,

И люди, цезаря приветствуя решенье,

Венчают лаврами твои изображенья.

Тит

Моя царица! Рим! Зачем я обречен

Любить и променять свою любовь на трон?

ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

Тит, Антиох, Паулин, Аршак.

Антиох

Мой цезарь! На руках своей Фойники верной

Царица мечется и в горести безмерной

В ответ на все, что ей с любовью говорят,

Упорно требует подать кинжал и яд.

Пойди к ней, и от мук ее избавишь разом:

При имени твоем в ней оживает разум,

Она глядит на дверь и словно жадно ждет,

Что в этот самый миг возлюбленный войдет.

Не медли же, иди. Нет сил смотреть на это!

Спаси от смерти ту, в которой столько света,

И нежной прелести, и дивной красоты,

Чтоб не подумать нам - да человек ли ты?

Хоть слово ей скажи.

Тит

Увы! Что ей скажу я?

И сам едва живу, и сам едва дышу я!

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Тит, Антиох, Паулин, Аршак, Рутилий.

Рутилий

Властитель! Консулы, трибуны и сенат

Увидеть цезаря немедленно хотят.

Они идут к тебе, а позади, у входа,

Нетерпеливо ждет тебя толпа народа.

Тит

Вот знаменье богов! Да укрепит оно

То сердце, что сейчас так тяжко смущено!

Паулин

Да, ты от этого не можешь уклониться.

Ступай, прими сенат.

Антиох

Но ждет тебя царица!

Паулин

А здесь империи величие и честь!

Им оскорбление не можешь ты нанесть.

Тит

Не надо лишних слов: свой долг я вижу ясно.

(Антиоху.)

Увы, он цезарю повелевает властно.

Пойди к царице, друг. Потом я свижусь с ней,

Чтоб снова убедить ее в любви своей.

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Аршак.

Аршак

О боги, не найти мне моего владыки!

Так истомился он любовью к Беренике,

Что весть отрадную теперь уже не ждет,

Которую ему слуга его несет.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Антиох, Аршак.

Аршак

Какой счастливый рок меня с тобою сводит,

Мой царь!

Антиох

Увы! Во мне тоска бесплодно бродит,

И лишь отчаянье влекло меня сюда.

Аршак

Царица собралась в дорогу.

Антиох

Что ты?

Аршак

Да.

Сегодня вечером. Ей вдруг обидно стало,

Что Тит к ее слезам снисходит слишком мало.

Досада гордая в ней победила гнев.

Она спешит, чтоб Рим, проведать не успев

Об участи ее, не мог и насладиться

Злосчастьем и стыдом отвергнутой царицы,

А Титу шлет письмо.

Антиох

Кто бы подумать мог!

А Тит?

Аршак

В час выбора он ею пренебрег.

Он окружен толпой. В порыве ликованья

Народ приветствует все наименованья,

Которыми сенат властителя почтил.

Отныне у любви не остается сил

Порвать столь мощные и славные тенета,

И власть народного доверья и почета

Удержит цезаря на доблестном пути,

А к ней, пожалуй, он не сможет и зайти.

Антиох

Да, кажется, Аршак, мне брезжит луч востока.

Но ведь со мной судьба играет так жестоко,