Уильям Шекспир - Шекспировские чтения, 1977

Фея в роли идеальной правительницы страны, подчиняющейся христианским этическим нормам, возможна только в литературе, где верования в фей стали укоренившейся традицией, разрешающей рассматривать их как реальные существа. Благодаря аллегории Спенсер по-своему преодолевает двоеверие, доведя очеловечивание и в то же время христианизацию фей до высшего предела. Вольная языческая стихия исчезла: из зеленых холмов феи переселились в пышные чертоги главы государства и англиканской церкви.

Наряду с повествовательной поэзией феи на рубеже XVI и XVII вв. появились и в театре. Они поют и танцуют в анонимных комедиях масок "Оберон - король фей" и др., в балетах Джона Лили и в его пьесе "Метаморфоза девушки" и участвуют даже в исторической хронике Роберта Грина под названием "Шотландская история Якова IV вперемешку с веселой комедией, представленной Обероном, королем фей". Такого рода смешение в итальянском театре, уже тяготевшем к поэтике классицизма, было невозможно.

В литературе XVII в. феи, эльфы, паки встречаются еще чаще, начиная с народной книги "Робин Гудфеллоу, его сумасбродные проделки и веселые шутки" и лубочных баллад и кончая пьесами и стихами Бена Джонсона, поэмами Драйтона, Брауна, Геррика и Стюарда, пьесой Рандольфа "Аминтас", где эльфы поют на латинском языке, и др.; даже у Мильтона в "Потерянном рае" есть описание хоровода фей.

Мы видим, что писатели Возрождения не только не отказались от устной народной традиции, а, наоборот, продолжали ее развивать и передали следующему поколению, принадлежащему уже другой эпохе.

Социальная причина стойкости этой традиции, очевидно, заключается в том, что в XIV-XV вв. важную роль в английском королевстве играли иомены, т. е. сельское население, прочно сохраняющее поверья дедов, и даже его разорение в XVI в. не смогло их поколебать. Но была, по-видимому, и другая причина: эта традиция не противоречила мировоззренческим и эстетическим принципам английских ренессансных писателей. Она не противопоставляла резко добро и зло и не отлучала от добра и красоты множество людей и естественных феноменов, не проповедовала аскетизма и нетерпимости, не сужала, а, наоборот, расширяла поэтический мир, вводя в него существ, напоминавших писателям персонажей античных мифов и в то же время близких им с детства. В лице фей и эльфов в поэзию входила одухотворенная природа, не нарушая при этом в силу привычной традиционности принципа естественности и правдоподобия, к которому английская литература, начиная с Чосера, явно стремится.

Особенно это сочетание реальности и фольклорной фантастики воплотилось в комедии Шекспира "Сон в летнюю ночь", относящейся к раннему периоду его творчества.

В веселой и легкой комедии соприкасаются мир людей и волшебный мир фей. Оба мира не однородны ни в социальном отношении - Шекспир выводит на сцену герцога и ремесленников, ни в хронологическом - древнегреческие персонажи Тезей и Ипполита смотрят представление актеров-любителей шекспировской эпохи, ни, наконец, в генетическом - за каждым кругом персонажей скрывается своя традиция {См.: Sidgwick F. Op. cit.}, которая по-своему трансформируется.

Как всех писателей Возрождения, Шекспира привлекает античность. Действие происходит в Афинах, где герцог Тезей должен сочетаться браком с королевой амазонок Ипполитой и по случаю их бракосочетания должна быть разыграна трагико-веселая пьеса о Пираме и Фисбе. Но античная традиция скорее всего опосредствована: о бракосочетании Тезея и Ипполиты повествуется в книге Северного Плутарха и в "Кентерберийских рассказах" Чосера (в "Рассказе рыцаря", навеянном "Тезеидой" Боккаччо), а история Пирама и Фисбы была пересказана тем же Чосером в "Легенде о добрых женщинах", задолго до того как в 1575 г. Голдинг опубликовал перевод "Метаморфоз" Овидия. Возможно, что и эпизод превращения ткача Мотка в Осла восходит к Овидию, хотя источником мог послужить и эпизод волшебницы Альчины в "Неистовом Орландо", и собственный фольклор {См.: Scott Reginald. Op. cit. Ibid., b. XIII, ch. XIX, p. 140.}. У Овидия заимствовано имя Титания как одно из прозвищ Дианы. Таким образом, книжная античная традиция связана в той или иной мере с тремя основными сюжетными линиями комедии и соответственно с тремя разными кругами персонажей: афинскими влюбленными парами, актерами-ремесленниками и волшебным миром фей. Но Шекспир по-разному претворяет эту традицию. При изображении влюбленных она звучит серьезно и помогает идеализации образов, перенося их в условную Грецию и лишая социального детерминизма. Изображению ремесленников она придает резко выраженную социальную окраску и комизм, возникающие из восприятия людьми XVI в., принадлежащими к определенной общественной группе, далеких античных мифов. Если в первом случае исторической дистанции нет, то во втором она ощущается очень отчетливо. И, наконец, образу королевы фей отголосок античности придает величие, приближая ее к древнегреческой богине.

Сильнее в комедии франко-английская литературная традиция. Она проявляется в обрисовке волшебного мира фей, точнее, их короля и королевы, Оберона и Титании. Оберон - король фей фигурирует во французском рыцарском романе XIV в. "Гуон де Бордо". Этот образ волшебного карлика восходит, по-видимому, к древнегерманскому сказанию о карлике Эльберихе. Роман был переведен на английский язык в 1534 г. и, очевидно, был хорошо известен. Действует король фей и в рыцарском романе "Король Орфео", и под именем Плутона в "Рассказе купца" у Чосера.

Грин предпочел, однако, для своего короля фей имя Оберона, и это же имя упоминается у Спенсера в "Королеве фей" (кн. II, песнь 1, строфа 6). Таким образом, повелитель волшебной страны - персонаж традиционный. Не менее традиционна и ее повелительница. Дочь короля фей Триамур появляется в рыцарском романе о Лаунфале, а королева фей - в "Томасе из Эрсильдуна". Под именем Прозерпины мы встречаем ее у Чосера, и, наконец, Спенсер делает ее героиней своей поэмы.

Неудивительно, что под влиянием традиции и общего увлечения феями в английском обществе Шекспир ввел их в свою комедию. Но их роль в структуре пьесы, их изображение и тот смысл, который благодаря им приобретает пьеса, делают их его оригинальным творением.

У всех литературных предшественников и современников Шекспира феи либо фигурируют в произведениях более или менее однотонных, либо их мир выделен в форме вставного рассказа - в повествовательном произведении (например, в "Кентерберийских рассказах") или в форме интермедии - в пьесах. Оберон и Титания участвуют как равноправные персонажи в основном действии и играют не только вспомогательную роль, покровительствуя Тезею и помогая влюбленным. В комедии разыгрывается и их собственная любовная интрига, в которую вовлечены люди: поводом для ссоры становится приемыш Титании - мальчик, сын умершей женщины, а следствием ссоры - страсть Титании к Мотку.