Доди Смит - Я захватываю замок

— Лучше вернуться и поплавать или идти домой сохнуть, — сказал Нейл. — Ну, давайте же, прыгайте. К холоду привыкаешь.

Я соскользнула в воду. Во второй раз все оказалось не так уж плохо; когда мы доплыли до окон гостиной, вода мне почти нравилась. Сверху, из золотистого окна, за нами следили взглядами Топаз и викарий. Ни Роуз, ни Саймона в окне этажом выше я не увидела. Наверное, поглощены важным разговором и им не до нас… Мы проплыли сквозь пятно лунного света; дрожащая перед глазами серебристая рябь постепенно отбегала к ступеням угловой башни. Забавно…

Брат исчез. Только бы не отправился к Саймону и Роуз!

За углом, перед фасадом замка, золотые блики сияющих окон и фонаря пропали, остался один лунный свет. Мы плыли на спинах, любуясь отвесной стеной, сохранившейся в целости до наших дней. Какая же она все-таки высокая! Вода, журча, тихо плескалась о подножие. Ноздри щекотал таинственный запах камней — смесь запахов летней грозы, сырости, темноты и водорослей.

Я спросила, что различает в этом аромате Нейл.

— Запах мокрого камня, — только и сказал он.

Оказывается, ему тем временем представлялось, как со стены на нас льется кипящее масло! Коттона восхищало все, что касалось замков, их осады и защиты. Когда мы добрались до ворот, он спросил о механизме подъема моста. Пришлось разочаровать гостя. Мост совершенно обычный, мы называем его «подъемным», только чтобы не путать с Вильмоттским мостом. На обратном пути Нейл осведомился, почему разрушены другие стены; рассказ об атаке пуритан Кромвеля привел его в негодование.

— Черт, жалко! — проговорил он, глядя на огромные расколотые камни.

Я заметила, что впервые слышу о его неравнодушии к старине.

— А старина и ни при чем! — ответил Коттон. — Просто думаю, тут было чертовски весело!

Когда мы свернули в русло, тянущееся вдоль насыпи Вильмотт, стало темно: луну загораживал дом. Внезапно у нас перед носом выросло нечто большое и белое; «белое» сердито зашипело и захлопало крыльями. Спящие лебеди! Нейла происшествие позабавило. Я и сама залилась смехом, хотя испугалась не на шутку: лебеди могут быть очень опасны. К счастью, наши не сильно разозлились и тихо ретировались в камыши.

Проплыв под Вильмоттским мостом, мы снова вывернули в южную часть рва. Здравствуй, луна! Стен там нет, сад спускается прямо к воде.

Над головами благоухала большая клумба левкоев. Никогда не рассматривала цветы снизу вверх. Очень необычно! Сначала видны стебли, а потом обратные стороны чашечек. Мне понравилось.

Утомленная долгим заплывом, я перестала грести — просто распласталась на спине; Нейл последовал моему примеру. До чего же приятно расслабленно покачиваться на воде, созерцая звезды… И вдруг викарий заиграл на рояле одно из лучших произведений Генделя — «Воздух» из «Музыки на воде». Наверное, выбрал специально, под наш заплыв. Прекрасный у него вкус! Звук был негромким, но отчетливым. С удовольствием полежала бы так под музыку несколько часов, но давала о себе знать ледяная вода; пришлось снова заработать руками и ногами.

— Вот мы и описали полный круг, — сказала я Нейлу у дощатого мостика. — Неплохо бы передохнуть.

Он помог мне выбраться на берег; мы перелезли через развалины и сели под домом, прислонившись спинами к теплой кирпичной стене кухни, нагретой за день солнцем. Все вокруг — в том числе и нас — озарял свет луны.

К голове и плечу Нейла прилипли кусочки ярко-зеленой ряски — настоящий морской царь!

Ночь, луна, музыка, аромат левкоев и заплыв вдоль рва, которому шестьсот лет, — великолепное подспорье романтике. Жаль, что мы не влюблены. Такая красота пропадает зря! Может, стоило вместо нас отправить поплескаться во рву Роуз и Саймона?

Впрочем, нет, не стоило. Ледяная вода нежностям определенно не способствует: когда Нейл случайно меня приобнял, я ничего не ощутила — не ощутила приятного волнения, как в машине, когда он под теплым пледом накрыл мою руку своей. Возможно, немного погодя я переменила бы мнение, но меня вдруг громко позвала Топаз. Откуда идет голос, было непонятно, пока на Вильмоттском мосту не вспыхнул фонарь Томаса. Следом закричал отец: сообщил, что они ведут миссис Коттон и викария на насыпь к башне Вильмотт.

— Смотри, простудишься! — забеспокоилась мачеха.

— Сейчас я отправлю ее в дом, миссис Мортмейн, — отозвался Нейл.

— Я не замерзла! — быстро возразила я. Боже, вдруг Роуз не хватило времени?

— Нет, вы замерзли. И страшно дрожите. Я, впрочем, тоже. — Он убрал руку с моих плеч. — Идемте. Где у вас полотенца?

Невинный вопрос подействовал на меня как удар под дых.

Ну, конечно же! Полотенца! У нас их так мало, что в дни стирки приходится просто отряхиваться.

— Я принесу, — беспечно ответила я и медленным-медленным шагом двинулась вдоль стены. Что же делать?

В ванной у нас лежали два гостевых полотенца — то есть мы так назвали чайные салфетки, великодушно одолженные нам мисс Марси. Можно ли предложить это крупному мокрому мужчине? Разумеется, нет. И тут меня осенило…

Когда мы поравнялись с задней дверью, я бодро предложила:

— Давайте сюда! Согреетесь в кухне у огня. А я принесу полотенце.

— Но у меня одежда в ванной… — начал Нейл.

— И ее принесу, — убегая, бросила я через плечо.

Решила я следующее: полотенце возьму свое либо Роуз (в зависимости от того, какое окажется суше), сверну, будто чистое, ну а потом спущусь, прижав его к купальнику, и извинюсь перед Нейлом за то, что слегка намочила. Нарушать уединение сестры и Саймона не придется — оба полотенца лежат на лестнице в башне при нашей спальне (я их туда выкинула, начищая дом к приему гостей). В башню поднимусь из гостиной. Пока Коттон будет переодеваться, молниеносно натяну на себя сухое платье, поскорее вернусь в кухню и займу гостя долгой беседой.

Бесшумно отворив из гостиной дверь в башню, я двинулась вверх. За первым же поворотом темнота стала почти непроглядной; я опустилась на четвереньки и на ощупь осторожно поползла вперед.

Хлопот мне доставило розовое платье Роуз — еле пробралась мимо него. Под дверью нашей спальни сияла полоска света. Полотенца лежали парой ступенек выше. Я осторожно пошарила рукой.

В этот миг до меня донесся голос Саймона:

— Роуз, вы выйдете за меня замуж?

Я застыла как вкопанная. Даже вздохнуть не смела: вдруг услышат? По моему разумению, сестре полагалось немедленно воскликнуть: «Да!» — однако Роуз безмолвствовала.

Молчание затянулось на добрых десять секунд.

— Саймон, поцелуйте меня. Пожалуйста, — очень тихо, но внятно произнесла она.

И снова воцарилась тишина. Надолго. Я успела поразмышлять о том, что не хотела бы приобрести первый опыт поцелуя с бородачом… Задумалась, поцеловал бы меня Нейл, если б не зов Топаз… И наконец, заметила, что через башню тянет ледяной сквозняк.