Ирвин Шоу - Неслышные голоса

футболисты, как ты, являются лучшим олицетворением настоящей

честной американской агрессивности, они обожают вас, как

героев, и стараются подражать вам во всем. И теперь, когда

они смогут избежать того разочарования, которое испытали бы,

узнав, что один из их кумиров, игрок моей команды, оказался

среди врагов своей страны. Ты следишь за моей мыслью, Плейс?

- Конечно,- ответил Хьюго. Ему хотелось оказаться поближе к двери. Спокойный, с тихим голосом, понимающий тренер очень встревожил Хьюго, будто он увидел, как огни большого города погасли в одно мгновение.

- И, как я уже говорил, так как этим мальчикам, которые, образно говоря, находятся под нашей ответственностью, не причинен вред, я смог найти в себе христианское терпение,- тренер обошел стол и, подойдя к Хьюго, опустил ему руку на плечо.- Плейс, ты неплохой парень, глупый, но неплохой. Это моя вина, что ты оказался в этой мерзкой демонстрации. Да, моя вина. В воскресенье ты получил ужасный удар по голове - а я этого словно и не заметил. Вместо того, чтобы гонять тебя два часа на тренировке, мне следовало сказать: "Хьюго, мой мальчик, иди домой, отдохни, полежи недельку в постели, пока твоя бедная голова не выздоровеет". Да, вот что от меня требовалось! Я прошу у тебя прощения, Хьюго, за свою недальновидность.

- Ну что вы,- смутился Хьюго.

- И теперь,- продолжал тренер,- перед тем, как ты пойдешь к любимой жене, я хочу попросить об одном одолжении.

- Все, что угодно, сэр.

- Я хочу, чтобы ты спел со мной один куплет, только один маленький куплет "Звездно-полосатого флага". Ты сделаешь это для меня.

- Да, сэр,- ответил Хьюго, уверенный, что не помнит, что следует за красным пламенем ракет.

Тренер крепко сжал плечо Хьюго и сказал:

- Раз, два, три...

Вместе они запели гимн Соединенных Штатов. После первых слов на глазах тренера выступили слезы.

Когда они допели первый куплет, и эхо их голосов замерло под главной трибуной, тренер удовлетворенно вздохнул.

- Хорошо, теперь иди домой. Я бы отвез тебя сам, но разрабатываю несколько комбинаций, которые хочу попробовать на завтрашней тренировке. Не волнуйся, от тебя они не уйдут. Я пошлю тебе их схемы с посыльным, и ты их посмотришь, когда будет настроение. То, что ты пропустишь пару тренировок, не имеет значения. Приходи только, когда будешь хорошо себя чувствовать. Храни тебя Бог, мой мальчик,- тренер еще раз хлопнул Хьюго по плечу и отвернулся, чтобы все еще влажными после гимна глазами посмотреть на Джоджо Бейнса.

Хьюго тихонько вышел.

Остаток недели он провел дома, питаясь консервированными продуктами. Он полагал, что с ним ничего не может случиться в уединении собственной квартиры. Но его надежды не сбылись.

В девять часов утра, когда Хьюго смотрел телевикторину для домохозяек, он услышал, как щелкнул дверной замок и вошла мисс Фиджеральд, несколько раз в неделю убирающая их комнаты, пожилая женщина с седыми волосами, пропахшая пылью чужих квартир.

- Я надеюсь, вы не заболели, мистер Плейс? - озабоченно спросила она.Сегодня чудесный день. Стыдно в такую погоду сидеть дома.

- Я собираюсь выйти попозже,- солгал Хьюго.

За спиной он услышал мысли Фиджеральд: "Здоровенный ленивый разгильдяй. Ни разу в жизни и одного дня честно не проработал. Когда придет революция, о таких, как он, позаботятся. Повкалывает с мотыгой в руках. Надеюсь, я доживу до этого времени".

Хьюго подумал, а не заявить ли ему в ФБР об опасных мыслях мисс Фиджеральд, но решил ничего не предпринимать. Он не хотел иметь никаких дел с этим учреждением.

Затем по телевизору выступил Президент, и Хьюго обрадовала та уверенность, с которой он говорил о положении за рубежом и внутри страны. Президент объяснил, что хотя еще не все в полном порядке, предпринимаются энергичные меры, у себя и в других странах, чтобы искоренить бедность, болезни, критику безответственных демагогов, беспорядки на улицах и дефицит платежного баланса.

Дотронувшись до ссадины на голове от удара полицейской дубинкой, Хьюго с удовлетворением воспринял слова Президента об успешном ходе войны и приближающемся неизбежном разгроме противника. Президент заполнял весь экран - убедительный, деловой, уверенный в себе, одаривая каждого гражданина Соединенных Штатов дружеской отеческой улыбкой. Когда он на мгновение замолчал, перед тем, как перейти к другим вопросам, Хьюго неожиданно услышал его голос, произнесший несколько другим тоном: "Леди и джентльмены, если бы вы знали, что действительно происходит, то наложили бы в штаны".

Хьюго выключил телевизор.

На следующий день телевизор сломался. Пока телевизионный мастер возился с ним, что-то напевая себе под нос, Хьюго услышал его мысли: "Какой болван. Посмотрел бы и увидел, что ослаб контакт. И дел-то всего - взять отвертку, поставить проволочку на место и завернуть винт".

Но повернувшись, мастер грустно покачал головой:

- У вас большие неприятности, мистер. Я должен забрать телевизор с собой. И придется менять трубку.

- Сколько это будет стоить? - спросил Хьюго.

- При удаче тридцать, тридцать пять долларов,- ответил мастер.

Хьюго позволил ему увезти телевизор. Теперь ему стало ясно, что кроме всего прочего он еще и трус.

Впрочем, он повеселел, когда позвонили его родители из штата Мэн, чтобы узнать, как у него дела. Они отлично поболтали.

- А как моя милая Сибил? - спросила в конце разговора мать Хьюго.- Могу я с ней поговорить?

- Ее нет,- ответил Хьюго и рассказал о ее поездке во Флориду с родителями.

- Чудесные люди, чудесные,- мать Хьюго видела родителей Сибил лишь однажды на свадьбе.- Надеюсь, они хорошо отдохнут на юге. Ну, береги себя, Хью (так его звали дома). Смотри, чтобы тебе не попали мячом в лицо",- его мать плохо представляла себе опасности футбола.- И передай Сибил, когда она вернется, мои наилучшие пожелания.

Хьюго положил трубку. Затем совершенно отчетливо он услышал, как его мать, за 1000 миль отсюда, в северной части штата Мэн, сказала отцу: "С родителями. Держу пари". После этого Хьюго не подходил к телефону.

Сибил прилетела из Флориды в субботу вечером. Она прекрасно выглядела в новом меховом манто, которое подарил ей отец. Хьюго купил себе шляпу, чтобы Сибил не заметила ссадины от полицейской дубинки, по крайней мере в аэропорту, на людях. Раньше он никогда не носил шляпу, но надеялся, что Сибил не обратит на это внимание. Она действительно ничего не заметила. Дома Сибил также не увидела ссадину, хотя та просвечивала сквозь волосы, если, конечно, пристально посмотреть на голову. Она радостно щебетала о Флориде, пляжах, лазурной воде и розовых фламинго. Хьюго радовало, что она хорошо отдохнула, и он похвалил ее новое меховое манто.

Сибил очень устала и предложила пообедать дома и пораньше лечь спать. Хьюго не возражал. Он не хотел видеть никого из знакомых. Впрочем, он вообще никого не хотел видеть.