Эптон Синклер - Дельцы

Последовала пауза. Вдруг майор спросил:

- Между прочим, эта красивая вдова, выписанная вами из штата Миссисипи, миссис Тэйлор, так кажется ее зовут?

- Да, так, - ответил Аллан.

- Я слышал, Стенли Райдер от нее без ума.

Монтегю помрачнел.

- Сожалею, что до вас дошли такие слухи.

- Отчего же? - возразил майор. - Это хорошо, он ее развлечет.

- Люси новичок в Нью-Йорке, - сказал Монтегю, - и я не думаю, что она осознает, что за человек этот Райдер.

Майор задумался.

- Конечно, ей не мешало бы вести себя поосторожней, - сказал он. - Я что-то слышал о решении миссис Стенли освободиться от супружеских уз, и если ваша обворожительная вдовушка не желает попасть в газеты, пусть лучше не афиширует свою благосклонность.

4

Два или три дня спустя Монтегю встретился с Джимом Хиганом на собрании директоров. Он пристально наблюдал за ним, но Хиган не обнаруживал ни малейшего смущения. Он был учтив и приветлив, как всегда.

- Кстати, мистер Монтегю, - сказал он, - я упомянул об этом деле с дорогой одному приятелю, который заинтересовался им. Возможно, на днях вы услышите о нем.

- Весьма признателен, - ответил Монтегю.

И это было все.

На следующий день, в воскресенье, Монтегю заехал за Люси, чтобы сопровождать ее в церковь. Аллан рассказал ей об этом разговоре. Но он умолчал об эпизоде с полковником Коулом, не желая расстраивать ее без особой нужды.

Люси тоже было о чем поговорить с ним.

- Кстати, Аллан, я полагаю, вы знаете, что завтра состоится парад карет.

- Знаю, - ответил Монтегю.

- Мистер Райдер предложил мне место в своей карете, - сказала Люси. - Я так и знала, что вы рассердитесь на меня, - поспешила добавить она, видя, что Монтегю нахмурился.

- Вы уже приняли это предложение?

- Да, - ответила Люси. - Я не думаю, что в нем есть что-то предосудительное. Ведь это на глазах у широкой публики...

- Да, широкой! - воскликнул Монтегю. - Еще бы! Сидеть в экипаже перед толпой зевак и тридцатый или сорока газетными репортерами, которые вас фотографируют! Выставлять напоказ себя - обворожительную молодую вдову с берегов Миссисипи, украшавшую парадный выезд Стенли Райдера! А потом в высшем свете будут смотреть на снимки, качать головой и все это комментировать!

- Какой у вас на все циничный взгляд, - возразила Люси. - Кто виноват, если толпа таращит на вас глаза, а газеты помещают снимки? Не отказаться же мне из-за этого от удовольствия прокатиться в коляске.

- О, Люси, - произнес Монтегю, - вы слишком умны для таких речей. Если вам хочется - катайтесь на здоровье. Но когда некоторые люди тратят десять и двадцать тысяч долларов за шикарный выезд, назначают день парада и оповещают о нем весь город и, разнаряженные, выставляют себя напоказ перед публикой, они не имеют права говорить, что катаются ради одного удовольствия.

- Конечно же, - нерешительно сказала она, - приятно, когда на тебя обращают внимание.

- Да, тем, кому это нравится, - возразил он. - Если женщина решает участвовать в каком-нибудь публичном сборище, гоняется за газетной рекламой и ищет популярности - это ее право! Но, ради всего святого, пусть тогда она не притворяется, что ей просто нравится править красивыми лошадьми, слушать музыку или беседовать с друзьями. Я допускаю, что светская женщина имеет такое же право рекламировать себя, как и любой политический деятель или изобретатель пилюль. Но зачем же тогда она стыдится этого, зачем постоянно болтает о своей любви к уединению? Возьмите миссис Уинни Дюваль. Послушать ее, так можно подумать, что она мечтает стать пастушкой и разводить цветы, а на практике Уинни завела альбом для газетных вырезок, и, если газеты неделю о ней не упоминают, она теряет спокойствие духа.

Люси рассмеялась.

- Вчера вечером я была у миссис Робби Уолинг, - сказала она. - Она говорила, что ее раздражает скопление людей в опере, и она собирается уехать куда-нибудь, лишь бы не видеть этой отвратительной толпы.

- Да, - сказал Монтегю. - Можете мне не рассказывать о Робби Уолинг. Все это мне известно. Что бы ни делала эта леди с того момента, как она открывает глаза поутру и до того момента, когда ложится спать на следующее утро - все это как раз и предназначается для взоров этой "отвратительной толпы".

Немного помолчав, он спросил:

- Похоже, вы уже повсюду бываете?

- О, кажется, я пользуюсь успехом, - сказала Люси. - Это верно прекрасно провожу время. Никогда в жизни не видывала столько роскошных домов и сногсшибательных туалетов.

- Прекрасно, но не спешите жить и растяните время. Когда человек привыкает, такая жизнь начинает казаться довольно скучной и серой.

- Сегодня вечером я приглашена к Уайманам, - сказала Люси, - играть в бридж. Что за фантазия устраивать в воскресенье вечером игру в бридж!

Монтегю пожал плечами.

- Cosi fan tatti [так поступают все (ит.)], - сказал он.

- Что вы думаете о Бетти Уайман? - спросила Люси.

Она живет в свое удовольствие, но не думаю, чтобы отдавала себе в этом отчет.

- Она очень влюблена в Олли?

- Не знаю, - сказал он. - Кто их разберет. Похоже, их это не слишком волнует.

Этот разговор происходил, когда они, выйдя из церкви, спускались по Пятой авеню, разглядывая одетую уже по-весеннему публику.

- Кто эта статная особа, которой вы сейчас поклонились? - спросила Люси.

- Мисс Хиган, дочь Джима Хигана.

- О-о! - сказала Люси, - я припоминаю - Бетти Уайман говорила мне о ней.

- Полагаю, ничего хорошего? - улыбаясь, сказал Монтегю.

- Зато интересно. Разве это не каприз, когда у дочери отец владеет сотней миллионов, а та собирается поступить на работу?

- Видите ли, - заметил Аллан, - ведь я говорил вам, как утомляет такая жизнь, когда все делается напоказ.

Люси посмотрела на него насмешливо.

- Наверное, вам импонирует девушка такого типа?

- Я очень хотел бы поближе познакомиться с ней, но, похоже, я ей не нравлюсь.

- Вы не нравитесь! - вскричала Люси. - Почему? Это же просто возмутительно!

- Она тут ни при чем, - улыбнулся Монтегю. - Боюсь, что у меня плохая репутация.

- Вы имеете в виду миссис Уинни!

- Да, - сказал Аллан, - вот именно.

- Расскажите мне эту историю.

- Она очень банальна. Миссис Уинни пристрастилась выводить меня в свет, а я был настолько глуп, что являлся на каждое ее приглашение. Ну и, как я узнал, сплетницы заработали языками.

- Но это не нанесло вам большого ущерба? - спросила Люси.

- Большого? Нет, - сказал он, пожимая плечами. - Разве что вот теперь, когда появилась женщина, с которой мне хотелось бы познакомиться поближе, я этого не могу сделать. Вот и все.

Люси бросила на него лукавый взгляд.

- Вам нужна сестра, - улыбаясь, сказала она ему. - Кто-нибудь, кто мог бы бороться за вас.

Как Джим Хиган и предсказал, вскоре Монтегю получил предложение. Оно исходило от адвокатской конторы, о которой он никогда не слышал. "Мы узнали, - гласило письмо, - что у Вас есть пакет из пяти тысяч акций Северной миссисипской железной дороги. Наш клиент уполномочил нас предложить Вам за них пять тысяч долларов наличными. Будьте любезны связаться с Вашим клиентом и незамедлительно уведомить нас о Вашем решении".