Бен Шервуд - Человек, который съел «Боинг-747»

— Ну, я бы не стал говорить, что от этого нет совсем никакого вреда, но в любом случае такая «диета» гораздо меньше вредит здоровью, чем, например, курение или неумеренное употребление алкоголя. И все же я бы хотел обратиться к нашим зрителям: не стоит начинать есть железо и другие металлы без надлежащего врачебного наблюдения. При отсутствии опыта можно нанести себе серьезные увечья, устранить последствия которых будет трудной врачебной задачей.

— Это верно, — поддержал врача Мишель Лотито. — Я сам шесть пинт крови потерял после того, как неудачно доел тележку из супермаркета и закусил ее горным велосипедом.

Воспользовавшись тем, что Лотито вновь вступил в разговор, ведущий задал ему провокационный вопрос:

— А вы не боитесь, что Уолли Чабб побьет ваш мировой рекорд?

— Пусть победит сильнейший, — великодушно заявил пока еще действующий чемпион мира. В подтверждение того, что он благожелательно относится к новому претенденту, Мишель Лотито широко улыбнулся, обнажив два ряда стертых почти до основания, неровно торчащих зубов.

— Время нашего прямого включения подходит к концу, — объявил ведущий. — С последним вопросом я обращаюсь к господину Джону Смиту.

Один из операторов дал панорамный вид вскрытой туши самолета с торчащими обнаженными ребрами шпангоутов, а другая камера тем временем переключилась на Джей-Джея. Готовясь отвечать на вопрос ведущего, он мысленно прикидывал, видит ли его сейчас Вилла. Ему очень хотелось произвести на нее впечатление своим ответом.

— Скажите, пожалуйста, мистер Смит, как по-вашему, Уолли удастся завершить начатое дело? Доест он свой самолет или отступит перед лицом столь грандиозной задачи?

— У меня нет ни малейшего сомнения, — с видом знатока заявил Джей-Джей, — что у Уолли Чабба все получится. Готов заключить пари с кем угодно на что угодно: этот человек знал, на что идет, когда объявил о намерении побить мировой рекорд. Он готов довести начатое дело до победного конца.

Сначала раздался собачий лай, а затем в окно спальни ударил узкий луч мощного карманного фонарика.

— Мистер Чабб, — послышался снизу незнакомый мужской голос. — Нам бы хотелось поговорить с вами. Дело срочное.

На первом этаже в гостиной Арф по-прежнему надрывался от лая у входной двери.

Все в той же красной пижаме-комбинезоне Уолли встал с кровати и привычным движением на ощупь повернул выключатель торшера, стоящего в изголовье кровати. Выглянув в окно, он немало удивился: прямо перед его домом стоял сурового вида мужчина с квадратным подбородком, гладко и тщательно причесанными волосами, а главное — в темных очках-авиаторах безошибочно узнаваемой фирмы «Рэй-Бэн». За его спиной столь же мрачным полукругом маячили еще три силуэта в одинаковых отутюженных серых костюмах.

Темные очки в час ночи. Что, собственно говоря, за хрень? Почесав в затылке, Уолли спустился на первый этаж и, против своего обыкновения, не распахнул входную дверь, а лишь слегка приоткрыл ее.

— Мистер Чабб? Приносим свои извинения за визит в столь неурочный час. — Голос незнакомца звучал по-кладбищенски бесстрастно и глухо. В его темных очках отражалась лампочка, горевшая над входом в дом. — Ситуация складывается так, что нам не хотелось бы привлекать к себе излишнее внимание. Ничего не попишешь, действовать приходится скрытно, и лишь поэтому мы осмелились побеспокоить вас посреди ночи. Уделите нам, пожалуйста, пару минут.

— А что случилось-то?

— Вы уверены, что нам будет удобно беседовать именно здесь? — Человек в очках явно напрашивался на то, чтобы Уолли впустил его со всей компанией в дом. Луг, на котором лежал самолет, и двор фермы, гудевшие днем, как пчелиный улей, сейчас затихли. Лишь несколько дежурных лампочек горели над палатками, в которых спали уставшие журналисты.

— Что вам от меня нужно?

— Мы из компании «Боинг», — сказал незнакомец таким тоном, словно эта фраза исчерпывающе объясняла все происходящее. Помолчав, он на всякий случай добавил: — Мы пришли к вам, чтобы предложить помощь.

— Охренеть, — столь же бесстрастно прокомментировал ситуацию Уолли. — Ну ладно, входите. У меня тут, правда, не то чтобы полный порядок. Но вы не обращайте внимания. Да, чуть не забыл: чувствуйте себя как дома.

Помахав в воздухе собачьей галетой, он заманил Арфа в кладовку и вернулся на кухню. Незнакомцы по-прежнему стояли перед ним полукругом. На кухонный стол легла одинокая черная папка для документов — тонкая, с одним, максимум двумя-тремя листами бумаги.

— Мы бы хотели, чтобы вы подписали этот отказ от претензий, — сказал человек в темных очках, вынимая из папки три экземпляра какой-то заранее заготовленной расписки. — Наша компания никогда не наносит на производимые у нас самолеты предупреждающую маркировку вроде: «Поедание самолетов вредит вашему здоровью». Наша юридическая служба просит, чтобы вы подписали этот документ, признавая тем самым, что компания «Боинг» не несет ответственности за какой бы то ни было вред, нанесенный…

— Ладно, все ясно. Насчет меня можете не волноваться, — перебив собеседника, заверил его Уолли. — Я ни с кем никогда не судился и не собираюсь. Я разумный человек и сам несу ответственность за свои действия.

— Значит, как я понимаю, вы не будете возражать против того, чтобы подписать…

— Я же сказал, подпишу все, что надо. Вот только интересно, что я получу взамен.

— Техническое сопровождение и консультационное обслуживание по линии завода-изготовителя, — отчеканил незнакомец.

— Это еще что такое?

Человек в очках выложил на кухонный стол неизвестно откуда взявшийся у него в руках тубус.

— Джентльмены, которые стоят у меня за спиной, — инженеры. Они участвовали в разработке модели «семьсот сорок семь». Надеюсь, вы меня правильно поняли: эти люди сконструировали тот самый самолет, который вы сейчас едите.

Из тубуса на стол с тихим шелестом вылетела и легла веером целая пачка светокопий чертежей, помеченных одинаковым угловым штампом: «747».

— Мы действительно до глубины души потрясены тем, что вы задумали, — сказал один из инженеров, расправляя самый крупный чертеж и тщательно прижимая его по углам взятыми со стола кофейными кружками. Судя по выражению его лица и по интонации, с которой он произнес эти слова, человек говорил абсолютно искренне. Он действительно восхищался поступком Уолли. — Но, боюсь, вы еще не знаете, что вас ждет впереди, — многозначительно произнес инженер и ткнул указательным пальцем в какую-то точку на чертеже. — Вот, смотрите.

Уолли послушно склонился над чертежом. Палец инженера ткнулся в какую-то точку в хвостовой части грузового отсека, прямо по соседству с креплением киля к фюзеляжу. Так далеко Уолли свой самолет еще не проел, но постепенно подбирался все ближе и ближе. Кстати, в данный момент это место находилось совсем рядом — буквально в двух шагах, за стенкой кухни.