Роберт Джоунз - Сила притяжения

Кот что-то замышлял против Эммета.

После ограбления зверь вел себя очень беспокойно. Он шипел, едва Эммет или собака входили в комнату, то и дело отскакивал в угол и боком прижимался к стене.

Один кот знал, что именно случилось в ночь ограбления. Эммет пробовал ублажить кота, купив ему новую керамическую плошку и фланелевую подушку. Это не подействовало. Кот его не простил.

Всю ночь кот расхаживал по комнате и прислушивался. Он подслушивал телефонные разговоры Эммета. Он знал, какие звуки Эммет издает во сне, а их даже сам Эммет никогда не слышал. Мало ли в чем он мог признаться во сне. Кот точно знал. Эммета это пугало. Однажды он взял у брата магнитофон и поставил у изголовья — записать все, что будет происходить ночью. Эммет проспал пять часов. На пленку записалось только мягкое кошачье мурлыканье, будто зверь специально лег животом на магнитофон.

Кот знал об Эммете все. И с каждым новым открытием его походка становилась все более вороватой, его спина мелькала то здесь, то там на фоне штукатурки, а глаза никогда не закрывались, даже ночью.

Эммет только делал вид, что спит. Неделями он тренировался бесшумно и медленно дышать, беззаботно ворочаться, как всякий невинно спящий человек. Порой он даже специально бормотал во сне: имя, фразу, опасение. Эти слова должны были обмануть подозрительного кота и вызвать у него сострадание. Однако ничего не менялось. Зверь продолжал глазеть на Эммета, а иногда лапой хлопал по векам, будто ловил паука, стараясь не порвать паутину.

Когда Эммет ложился спать, кот дремал у него прямо на лице. Когда Эммет моргал, шерсть щекотала ему глаза. Но он научился замирать и не шевелиться. Он читал о людях в Африке, которые застывают, когда к ним в спальный мешок заползает змея. Они лежат, словно парализованные, пережидая, когда змея согреется и уползет. Эти люди прекрасно понимают, что такое паника и что в такой ситуации опасно даже дыхание.

Об Эммете и так уже слишком много знали. Он чувствовал, как все его секреты испаряются, будто влага с кожи, все поры раскрылись и выдают его беспокойство. Иногда он даже ощущал, как открываются и закрываются эти мельчайшие, едва видимые люки: тихонько постукивают, точно дешевые деревянные браслеты. В последнее время Эммет постоянно растирал руки и бормотал, что ему холодно.

После ограбления он перестал принимать почту. Сбил с толку всех своих корреспондентов. Он упросил секретаршу на работе, жившую недалеко от почты, принести ему бланк для меняющих место жительства. Эммет сказал ей, что его двоюродная бабушки решила переехать в другой дом престарелых и так больна, что не может сама пойти за бланком. Он смутно припоминал, как однажды сказал секретарше, что его мать и бабушка умерли, но о двоюродной бабушке еще ни разу не упоминал. У его бабушки ведь могло быть несколько сестер. Секретарше неоткуда узнать, что все они были монашками и давным-давно умерли в монастырях Франции.

Эммет аккуратно вписал в бланк свой старый адрес. В качестве нового адреса написал: «Вайоминг. Каспер, Главпочтамт. До востребования». Он долго разглядывал карту, прежде чем вспомнил, как однажды ребенком потерялся в этом районе во время снежной бури. Эммет надеялся, что Каспер — все такое же пустынное место, вряд ли кому-то придет в голову преследовать его там. А с другой стороны, этот город больше того, где Эммет живет сейчас, и там новичок не окажется у всех на виду. Он позвонил в справочную, уточнил почтовый индекс и записал в нужную графу: 82601. Через две недели почтовый ручеек высох. Не очень близким знакомым он разослал открытки, в которых сообщил о переезде. Сложнее было избавиться от близких знакомых. Со временем Эммет надеялся исчезнуть для всех. Но начать решил с кота. Кот, в свою очередь, тоже спешил поскорее выжить Эммета из дома.

Домовладелец больше не посылал писем с требованием оплатить квартиру. Теперь он вывешивал на двери подъезда предупреждения, подписанные чиновниками из муниципального управления, чтобы все соседи видели. Эммету в офис звонили из налоговой инспекции, требуя, чтобы он погасил долги. Эммет отвечал, что человек, которого они ищут, умер.

— При ограблении, — добавлял он. — Я удивляюсь, как вы об этом не читали. Этот случай был во всех газетах. Мы все в шоке. Такой безвредный был человек.

Несколько раз Эммет кричал в закрытую дверь темного кабинета, якобы обращаясь к секретарям:

— Кто-нибудь в курсе, что случилось с этим парнем, Эмметом? — Потом он прикрывал трубку рукой и считал до тридцати. — Тут говорят, что он переехал во Францию, — говорил он. — К своим тетушкам. Они монахини.

Эммет не знал, когда сборщики налогов догадаются позвонить директору его фирмы. Не знал, когда хозяин его выселит. Находясь в квартире, он старался как можно меньше двигаться. Собаке срезал когти под корень, чтобы они не цокали по деревянному полу. Выбрав день, когда хозяина не было дома, Эммет сменил замки на своей двери. Иногда поздно ночью ему казалось, что домовладелец возится с замками, пытаясь их открыть, но еле слышно, будто мыши топочут по стеклу.

После ограбления кот принес в дом блох. Теперь, когда мягкой мебели не было, они прыгали по полу и копошились в Эмметовых носках, словно личинки. Они нещадно заедали собаку. Эммет часами сидел на матраце и по одной вылавливал блох у нее на животе и у себя на ногах. Он зажимал блох двумя пальцами и бросал в банку с горячим аммиаком, а они сразу шли ко дну, как чаинки. Ноги от укусов выглядели отвратительно. Кот садился в сторонке и с недоумением наблюдал, как Эммет борется с блохами. Потом кот принимался чесать шею задней ногой, блаженно улыбаясь, и Эммет видел, как блохи разлетаются во все стороны и падают на пол.

Больше всего на свете Эммет хотел, чтобы кот убежал. Он специально оставлял заднюю дверь открытой, но кот сразу заподозрил неладное. Он садился на пороге и принюхивался. Когда Эммет подходил к двери, кот бросался обратно в квартиру. Неделю назад Эммет выманил кота на улицу с помощью рыбьей головы, купленной у мясника. Стоило ему бросить голову за порог, кот тотчас прыгнул за ней. Эммет захлопнул дверь. Кот промолчал, но всю ночь и весь день просидел, уставившись на дверь и не желая спать. Эммет чувствовал себя, как под домашним арестом. Наутро он сдался, опасаясь, что соседи увидят изможденного кота и пожалуются в приют для животных.

У кота появились знакомые. Однажды Эммет пришел домой и увидел четырех кошек, разгуливающих под его окнами. Он очень испугался, что все они набросятся на него. Они ведь понимали его язык, а он не представлял, что происходит у них в головах. Эммет все лето наблюдал за ними, слушал их вздохи, шипение и мяуканье, но ни на йоту не приблизился к расшифровке этих таинственных знаков.