Вергилий - Энеида

Тою порой подходили к стенам Лаврента троянцы; Конное войско вели, поделенное ровно на турмы, Следом этрусков вожди. Скакуны звонконогие в поле 600 Ржут и встают на дыбы и, с уздой упорной воюя, Носятся взад и вперед. Железной порослью копья Всюду взошли на лугах, и равнина сверкает оружьем. Но и с другой стороны латинян войско проворных, С братом Кор, и Мессап, и всадники девы Камиллы 605 Вышли в поля навстречу врагу. Занесенные копья Воины держат в руках и колеблют легкие дроты, Топот пехоты слышней, лошадиное ржанье все громче. Вот на полет копья сошлись два войска и встали Строй против строя - и вдруг на врага кидаются с криком, 610 Бешеных гонят коней; отовсюду сыплются копья Густо, как снег, и сияние дня затмевается тенью. Мчатся лихой Аконтей и Тиррен друг другу навстречу, Выставив пики вперед,- и с гулким грохотом оба Первыми падают в прах, и с разлета сшибаются кони, 615 Грудью ломая грудь. Аконтей, ударом отброшен, Словно баллисты снаряд или быстрая молния в небе, Прочь отлетел далеко, и развеял жизнь его ветер. Тут же, смешавши ряды и щиты закинув за спину, Вспять погнали коней и помчались к стенам италийцы. 620 Тевкры несутся вослед, предводимые храбрым Азилом. Лишь возле самых ворот италийцы, опомнившись, встали, Подняли крик и назад скакунов повернули послушных. Тевкры теперь убегают от них, отпустивши поводья. Так, прилив и отлив чередуя, пучина морская 625 То прихлынет к земле и утесы накроет волною И на прибрежный песок пошлет вспененные струи, То назад отбежит и, стоячие скалы сшибая, Катит от берега их и сушу вновь обнажает. Дважды до самых стен отгоняли рутулов туски, 630 Дважды, щиты за спиной, убегали, отброшены силой. В третий раз наконец сошлись враги - и смешались Между собою ряды, и схватился с воином воин. Слышен везде умирающих стон, оружье и трупы В лужах крови лежат, и на груду тел то и дело 635 Раненый валится конь; закипает бой беспощадный. Прямо не смея напасть на Ремула, издали бросил Пику в коня Орсилох, и под ухо вонзилось железо. Раной взбешённый, взвился на дыбы скакун звонконогий, Воздух копытами бьет, нестерпимой терзаемый болью, 640 Ремула сбросив с седла. И отвагой, и ростом, и силой Всех превзошедший в бою, Иолай повержен Катиллом, Им же Герминий убит; с головой непокрытой сражался Он, распустив по плечам обнаженным светлые кудри, Ранам тело открыв без боязни. Но пика пробила 645 Грудь от плеча до плеча, и согнулся он, болью пронзенный. Черная кровь повсюду течет, и сеет железо Смерть, и стремятся бойцы навстречу гибели славной.

Там, где сеча кипит, амазонка ликует Камилла: Левая грудь открыта у ней, колчан за плечами, 650 То посылает она все чаще гибкие дроты, То боевой свой топор рукой неслабеющей держит; Лук золотой за спиной звенит - оружье Дианы. Даже когда отступить заставляет Камиллу противник, Стрелы она посылает назад, на бегу обернувшись. 655 Спутниц отборный отряд окружает Камиллу: Ларина, Тулла несется за ней и Тарпея с медной секирой; Лучших Италии дев избрала она - украшенье Войска, и в мирные дни, и в бою надежных помощниц. Так во фракийском краю по застывшим волнам Термодонта 660 Гонят со звоном коней амазонки в пестрых доспехах, Мчат с Ипполитою в бой или вслед любимице Марса, Пентесилее, летят за ее колесницей, и громкий Женский разносится клич, и щиты луновидные блещут. Первым кого и последним кого, суровая дева, 665 Пика настигла твоя? Сколько тел ты в прахе простерла? Первым был Клития сын Эвней: летел на тебя он, Но в обнаженную грудь впилось еловое древко, Грянулся воин с коня и на рану упал, изрыгая Крови потоки в песок и корчась в муках предсмертных. 670 Следом Пагас и Лир погибли: первый пытался Повод поймать, когда раненый конь его сбросил, второй же К другу спешил, чтоб его подхватить рукой безоружной. Так друг на Друга они и рухнули оба. А дева, Сына Гиппота сразив, Амастра, мчится в погоню 675 За Демофонтом, Тереем, и Хромием, и Гарпаликом. Сколько бросает она в противника дротиков метких, Столько и гибнет мужей. Но вот на коне апулийском Орнит, охотник лихой, в невиданных скачет доспехах: Шкурой быка, воителя стад, широкие плечи 680 Орнит одел и покрыл огромную голову пастью Волка, в которой клыки торчали из челюстей мощных; Сельская пика в руках у него; меж всадников Орнит Носится взад и вперед и ростом всех превосходит. Дева его без труда средь врагов бегущих настигла, 685 Грудь пронзила ему и недоброе молвила слово: "Мнил ты, тирренец, что здесь на лесного зверя облава? День наступил, когда мы опровергнем женским оружьем Ваши слова. Но к манам отцов и ты не без славы Явишься, ибо сама тебя сразила Камилла". 690 Бута повергла она и за ним Орсилоха - из тевкров Самых могучих мужей; убегавшему Буту вонзилось В шею копье, где она меж кольчугой и шлемом открыта, Где у всадников щит за спиною слева свисает; Бегством притворным потом увлекла Орсилоха Камилла, 695 Влево пустила коня, чтоб скакать по меньшему кругу, Мужа, что гнался за ней, догнала и, мольбам не внимая, Дважды удар нанесла секирой тяжкой по шлему, Медь и кость разрубив, так что мозг полился из раны. Деве навстречу летел и внезапно замер в испуге 700 Авна воинственный сын, обитателя гор Апеннинских; Был он, покуда судьба позволяла, хитрец не последний Средь лигурийцев; и вот, увидав, что от встречи с царевной Не уклониться никак, что бежать не удастся от битвы, Стал он уловки в уме измышлять и Камилле лукаво 705 Молвил: "Пусть женщина ты - и для женщины много ли чести В битве вверяться коню? Придержи скакуна и на землю Смело ступи, чтоб со мной в поединке пешем сразиться. Скоро узнаешь ты, кто будет ветреной славой обманут!" Так он сказал; а она, уязвленная жгучей обидой, 710 Спутницам взять скакуна приказала и спешилась храбро, Только с мечом и гладким щитом, чтоб сразиться на равных. Он же, решив, что теперь одолел ее хитрым обманом, Больше не медлил, но вмиг повернул коня и быстрее Прочь полетел, торопя жеребца железною шпорой. 715 "Зря заносишься ты, лигурийский хвастливый спесивец! Знай, тебя не спасут изворотливых предков уловки, К лживому Авну живым не поможет вернуться коварство". Молвила так и стремглав понеслась легконогая дева И, обогнав скакуна, к беглецу лицом повернулась, 720 Повод схватила рукой - и кровавая кара свершилась. Так, с утеса взлетев, священный хищник пернатый Мчится легко на крылах, в облаках настигает голубку, Жадно хватает ее и терзает когтями кривыми, Только капает кровь и кружатся в воздухе перья. 725 Не безразличным меж тем родитель бессмертных и смертных

Оком взирает на бой, восседая на высях Олимпа. В битву вступить побуждает Отец тирренца Тархона, Острым стрекалом язвит, разжигая в душе его ярость. Там, где противника смял и смёл напор италийцев, 730 Мчится Тархон на коне, окликая по имени тусков, Рать ободряя на бой и словом дух поднимая: "Видно, неведомы вам ни стыд, ни обида, ни ярость! Что за страх обуял вам ленивые души, тирренцы? Женщина ваши ряды, словно стадо, гонит, как хочет! 735 Право, зачем вам клинки, для чего безобидные копья? Вы лишь в любви горячи и горазды на битвы ночные, Или, когда возвестят кривые флейты начало Вакховых плясок, когда на столах и яства и кубки, Тут и усердье у вас, и доброй воли хватает, 740 Если на жертвенный пир призовет вас в рощу гадатель". Так он сказал и пришпорил коня, обреченный на гибель, В гущу врагов, словно вихрь, влетел и правой рукою Венула сгреб на скаку и с коня сорвал его разом, С силой притиснул к груди и помчался дальше с добычей. 745 Крик поднялся до небес, и немедля взгляды латинян Все обратились к нему. А Тархон по равнине несется, Муж и оружье в руках; от копья отломив наконечник, Шарит по телу врага, ища неприкрытого места, Чтобы удар нанести; но противится силою силе 750 Венул, руку его оттолкнуть пытаясь от горла. Словно как бурый орел, пролетающий в небе высоком, В лапах уносит змею, вонзая в спину ей когти; Ранена, в корчах она извивает гибкое тело, Дыбом встает чешуя, шипенье несется из пасти, 755 Тянется вверх голова, но смиряет строптивого гада Птица клювом кривым и взметает воздух крылами. Так, увлекая стремглав из рядов тибуртинских добычу, Мчится, ликуя, Тархон. Увлеченные подвигом мужа, Ринулись все меонийцы вперед. Обреченный судьбою, 760 Вертится хитрый Аррунт вокруг Камиллы проворной, Ждет, не подарит ли вдруг удобный случай Фортуна. В битве куда бы свой путь ни направила грозная дева, Скачет повсюду за ней по пятам Аррунт молчаливый; Стоит из гущи врагов ей назад умчаться с победой, 765 Юноша тотчас вослед скакуна направляет украдкой. Можно ль отсюда напасть иль оттуда напасть, вероломный Ищет Аррунт и рыщет вокруг с копьем наготове. Некогда бывший жрецом Кибелы и ей посвященный, Бился меж тевкров Хлорей, блиставший доспехом фригийским. 770 Мчит его взмыленный конь в чепраке из кожи, обшитой, Словно перьями, сплошь чешуей позолоченной медной; Сам Хлорей, облачен в багрец и пурпур заморский, С рогом ликийским в руках, посыпает гортинские стрелы; Лук золотой за плечами звенит, золотой защищает 775 Вещую голову шлем, и желтым золотом в узел Собраны полы плаща из шуршащих шафранных полотнищ; Вышита туника вся и покров, одевающий бедра. Дева - затем ли, чтоб в храм доспех троянский повесить, Или затем, чтоб самой красоваться в золоте пленном,780 Гонится только за ним, одного его выбрав добычей, В гущу врагов вслепую летит, позабыв осторожность: Женскую жадность разжег в ней убор драгоценный Хлорея. Тотчас же, миг улучив, Аррунт, не замеченный девой, Поднял копье и с такой мольбой обратился к всевышним: 785 "Бог, величайший из всех, Аполлон, хранитель Соракта! Первого чтим мы тебя, для тебя сосновые бревна Жар пожирает, а мы шагаем, сильные верой, Через огонь и следы оставляем на тлеющих углях! Дай, всемогущий отец, мне смыть с оружья этрусков 790 Этот позор! Мне не нужен доспех побежденной Камиллы, Ни горделивый трофей, ни добыча: делами иными Пусть я стяжаю хвалу, пусть вернусь и без славы в отчизну, Лишь бы своей мне рукой извести эту злую заразу!" Феб услышал его, и душой половине молитвы 795 Внял он, но ветрам велел половину другую развеять: Дал изволение бог, чтоб Аррунт внезапным ударом Насмерть Камиллу сразил, но гористую родину снова Не дал увидеть ему, и слова его буря умчала. Пущена меткой рукой, просвистела в воздухе пика; 800 Вольски увидели вмиг угрозу и взоры к царевне Все обратили тотчас; но Камилла не слышала свиста, Не увидала копья, что летело, эфир рассекая, В тело доколе оно под грудью нагой не вонзилось, Девичьей крови доколь не испило из раны глубокой. 805 Спутницы кинулись к ней в смятенье и не дали наземь Раненой деве упасть. Аррунт, всех боле испуган, Бросился прочь; смешались в душе ликованье и ужас, Больше в царевну метнуть ни стрелу он, ни дротик не смеет. Словно как волк, покуда за ним не пустились в погоню 810 Люди с оружьем, бежит без дорог в недоступные горы, После того как убьет пастуха иль теленка зарежет И, под брюхо поджав дрожащий хвост, убегает В чащу лесную скорей, ибо знает вину за собою, Так же скрылся из глаз оробевший Аррунт и, доволен 815 Тем, что успел убежать, в ряды бойцов замешался. Дева из раны копье рукой цепенеющей вырвать Тщится, но в ребрах застрял глубоко наконечник железный. Никнет, слабея, она, охладелые веки смежает Смерть, и с девических щек исчезает пурпурный румянец. 820 И, умирая, она обратилась к одной из ровесниц Акке, которой всегда доверяла всех больше, с которой Все заботы делить привыкла, и так ей сказала: "Силам приходит конец, сестра моя Акка. От раны Я умираю, и мрак пеленой мне глаза застилает. 825 К Турну беги, передай мое последнее слово: Пусть он меня заменит в бою и тевкров отбросит. Акка, прощай!" И, сказав, обронила поводья Камилла, Наземь без сил соскользнула с коня; застылое тело Медленно холод сковал, из рук упало оружье, 830 Тяжко склонилась на грудь голова, осененная смертью, И отлетела душа к теням, ропща и стеная. Тотчас же ввысь до светил золотых громогласный взметнулся Крик, и свирепее бой закипел после смерти Камиллы. Рвутся вперед, сплотивши ряды, троянские рати, 835 С ними тирренцев вожди и отряд аркадский Эвандра.