Джеймс Коззенс - Почетный караул

На практике, насколько понял Натаниел Хикс, это значило, что всякий, кому в голову стукнула какая-то идея, мог обратиться с ней в АБДИП. Если оказывалось, что она не связана ни с какими практическими вопросами: вроде бомбометания, теории стрельбы или взаимодействия авиации с сухопутными войсками, — ее направляли в отдел нестандартных проектов — там у них сплошь гении во всех областях знаний, им и карты в руки. Например, сидевший за соседним столом с Хиксом капитан Дачмин занимался сейчас подготовкой отчета об осуществимости и целесообразности подразделений голубиной связи, а также их экономическим обоснованием.

— Значит, договорились, — сказал генерал Бил. — Теперь, я думаю, вам стоит как следует разобраться в работе АБДИПа, — всех его отделов. Можете осмотреть все службы, все, что сочтете нужным. Впрочем, пожалуй, не все. От радарных дел держитесь подальше. Ну и еще есть, может быть, пара запретных тем. Я прикажу службе безопасности вас проинструктировать. Слетайте в Танжерин-Сити — там наши десантники. Еще в Бока-Негра — там отдел взаимодействия авиации с сухопутными войсками занимается сейчас амфибиями. Можете съездить в Чечотр — посмотрите артиллерийские полигоны и район показательных учений, хотя сомневаюсь, что вы там что-то найдете; Эглин присылает нам то, что они испытывают. Нет, этого лучше не касаться, но все равно, слетайте и посмотрите. Может быть, удастся найти какой-то новый ракурс. Вы ведь это имели в виду?

— Совершенно верно, сэр, — сказал Хикс. — Всякий новый ракурс…

Генералу, видимо, надоело напрягать память, и он прервал Хикса:

— Короче, у нас много чего можно найти, Хикс. Да, вот кстати, нам только что дали новое задание. Это насчет негров-пилотов. Как раз подходит — сразу будет видно, что нас используют для самых разных целей. На этой неделе поступило — вчера начали над ним работу. Вы, может быть, слышали, у нас в Таскиджи есть для них учебный центр; мы даже сформировали несколько истребительных эскадрилий, и они неплохо показали себя в Африке. Правда, с моральным состоянием не все обстоит гладко. Штаб ВВС попросили рассмотреть возможность формирования группы средних бомбардировщиков, целиком состоящей из негров. Так вот, они присылают нам «отборную группу» — всех, кто провалился на экзаменах в Таскиджи, но они всем ставят положительные оценки — сто тридцать и выше. Секция анализа личного состава предлагает создать для них что-то вроде неукомплектованных групп и поглядеть, что из этого выйдет. Вряд ли что-то прояснится в ближайшее время, но вы можете навести справки у полковника Джобсона. И это тоже часть деятельности АБДИПа. Понимаете, что я хочу сказать?

— Да, сэр. А насколько все это срочно?

— Насколько срочно? — Генерал повернулся к Хиксу. Еще секунду назад он говорил с Хиксом доверительным тоном, как бы спрашивая всякий раз его одобрения и согласия; теперь, безо всякого перехода, совершенно естественно и привычно в голосе генерала Била зазвучали гнев и изумление: — Я же сказал — заняться этим немедленно!

— Извините, сэр, — сказал Натаниел Хикс. — Мне показалось, что сначала вы просили меня не прерывать работу в отделе. В этом случае в ближайшие две недели я вряд ли сумею выкроить время для вашего задания. У меня накопилась уйма материала, вот вчера еще добавилось кое-что в Селлерсе. В субботу или воскресенье приедет капитан Уайли, с которым я работал в Орландо, это насчет диаграмм, которые готовит наша чертежная секция. Еще полковник Култард договорился о неофициальной встрече с представителем ВМС в Джексонвилле. Предполагается, что я туда полечу на следующей неделе.

Генерал слушал Хикса настороженно и наконец, прицепившись к последним словам, спросил:

— А почему он сам сюда не приедет?

— Он капитан третьего ранга, сэр; и потом, в какой-то мере флот делает нам одолжение, поэтому…

— Ну и что — Култард, в конце концов, полковник. И мы в одолжениях не нуждаемся. Как-нибудь сами справимся. А о чем, собственно, речь?

— Мы работаем над «Рекомендациями по переработке наставления один дробь пятнадцать», сэр.

— Что за наставление?

— «Тактика и методы боевых действий перехватчиков».

— Какие еще перехватчики? Истребители уже давно так никто не называет! Никогда не пользуйтесь этим термином, и уж тем более в учебном пособии.

— Так точно, сэр. Мы дали рекомендацию изменить название на «Тактику воздушного боя».

— Я хочу сам все просмотреть. Скажите полковнику Култарду, чтобы все, что вы делаете по наставлению, направлялось мне лично, прежде чем вы представите материалы в комитет или Вашингтон, словом, куда бы то ни было. А встречу с моряками — отменить. Это уровень штаба ВВС. Уж если мы не в состоянии справиться сами, без того, чтобы кланяться флоту, лучше вообще отказаться от этой затеи. И чтобы больше я про это не слышал. Завтра утром принесете мне все, что у вас есть. Надо взглянуть, что вы там насочиняли.

— Слушаюсь, сэр. А как быть с вашим заданием насчет журналов?

— Ах да, журналы. — Генерал Бил вздохнул, лицо его вдруг как-то сразу смягчилось. При других обстоятельствах такие перепады настроения наверняка позабавили бы Хикса. Генерал заговорил совсем другим тоном. Видимо, буря миновала.

— Постарайтесь все же не затягивать с этим делом, — сказал он. — Свяжитесь с полковником Моубри, он поможет с транспортом. Поговорите с полковником Ходеном насчет секретности. В понедельник утром в штабе совещание — посидите, послушайте. Сначала отчитаются начальники отделов, потом прикинем, что делать дальше. Сразу получите представление, что у нас происходит. А появятся какие-то идеи или возникнут трудности — обращайтесь прямо ко мне. Договорились?

— Да, сэр, — сказал Хикс и встал, чтобы вернуться на свое место.

— Погодите, — сказал генерал. — Пусть сперва Бенни сюда подойдет. А то вы мне всю балансировку собьете. — Он взглянул на приборы и, чуть задрав подбородок, уставился в ночную тьму, уже плотно окутавшую летящий самолет.

Посмотрев вниз, Натаниел Хикс увидел, как справа под крылом один за другим проплыли три огонька.

— Через десять минут будем на месте, — сказал генерал Бил.

Хикс почувствовал, что характер полета изменился. Сперва возникло ощущение резкого подъема, потом начались слабые неритмичные толчки. В наклонных треугольниках козырька кабины с западной стороны вспыхнула широкая полоса света. Он увидел гондолу правого двигателя, казавшуюся огромной на фоне черного неба за блестящим диском вращающегося пропеллера. Такое же зарево тотчас полыхнуло на востоке. Прежде чем оно погасло, еще более яркое сияние загорелось прямо на юге среди огромных, похожих на горы облаков — одни были совсем черные, другие в бледном мерцающем свете казались серыми или лиловато-синими. Сияние вскоре погасло, потом снова мигнуло, уже не так ярко, где-то дальше на западе — один, два, три раза. На полминуты в неверном сумрачном свете стала видна покрытая заклепками металлическая поверхность правого крыла, неподвижного и жесткого, невозмутимо продолжающего свой путь в пустоте над свинцово-серой поверхностью суши. Самолет опять тряхнуло, на этот раз сильнее.