Виктор Шепило - Ночь на площади искусств
- Название:Ночь на площади искусств
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Виктор Шепило - Ночь на площади искусств краткое содержание
Ночь перед карнавалом. Ночь, в которую — как испокон веку верят люди — случается много странного…
В эту ночь запертые случайно в концертном зале красивого готического городка японец, европеец и русский нотный мастер переживут удивительные мистические приключения — и встретятся с совершенно невероятными существами, которые не в силах породить даже самая причудливая фантазия. А ведь сам карнавал еще только начинается!..
Ночь на площади искусств - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Пауль Гендель Второй в это время уже оброс своими почитателями. Он рассказывал им о своих творческих замыслах, объяснял, какие задачи у такого рода трио: человек, птица, музыкальный инструмент.
В это время совершал свой обход Мэр в сопровождении свиты и почетных гостей. Они только что побывали на площади Искусств. Слушали там концерт, теперь решили еще и прогуляться. Мэру все нравилось чрезвычайно. Он охотно отвечал на вопросы журналистов, почти не консультируясь при этом со своими тремя помощниками, которые тоже были при нем. Впрочем, все ответы сводились к одному:
— Прекрасно! Праздник идет великолепно! Я доволен!
Правда, время от времени его ставил в затруднительное положение Келлер, тот самый, что перепутал кладбище с пляжем. Он задавал самые неожиданные вопросы. Например, проходя мимо памятника трубочисту Гансу, интересовался, на каком именно чердаке двести лет назад легендарный трубочист видел последнего городского черта? О чем они говорили, существует ли стенографическая запись этой беседы? В каких мемуарах это отражено? Ни Мэр, ни его помощники точно ответить не могли и посылали любознательного туриста в библиотеку или куда подальше.
— Да что вы пристали с этим Гансом? — на миг утратил лучезарность Мэр.
— Странное ощущение у меня… — задумчиво ответил Келлер, — Город ваш вечного спокойствия, а все здесь вызывает у меня трепет. Толстые стены, высокие узкие окна, чердаки… И главное, постоянное ощущение тревоги, холодок внутри — пугающий такой холодок. И никак не могу избавиться от этого. Вот так штука, — шептал на ухо Мэру Келлер.
— Поэтому и ходите за мной?
— Может быть.
Мэр в задумчивости сжал губы:
— Послушайте, уважаемый, а вы случайно не еврей?
— Пока нет. А что?
— Евреи — восприимчивый народ. Уж очень вы мне напоминаете Эсхарда Офенгендена, саксонского еврея-мистика. Тот тоже чертей опасался.
— А вам хотелось бы, чтобы я был евреем?
— Ищу объяснения вашему мистицизму.
— Ну, трубочист Ганс вряд ли был евреем.
— А подите вы к своему черту!
— К какому это своему?
— Ну тогда подите ко всем чертям!
— Считайте, что я уже в дороге, — поднял руки Келлер.
Внимание Мэра и его свиты привлекла бегущая овчарка и группа полицейских, спешащих за ней. Овчарка подбежала к толпе и принялась всех обнюхивать. Толпа расступилась. Овчарка проникла в середину, зарычала, залаяла и вдруг начала трепать Пауля Генделя за его единственные концертные штаны. Пауль был совершенно ошарашен. Он отбивался банджо, затем руками и ногами. И все-таки собака его укусила. Не сказать, чтобы сильно, но вполне достаточно для целой бури возмущения. Гендель принялся вопить, что гостеприимство в городе только на словах, а на деле артистов то подвергают репрессиям в полиции, то собаками травят. Собаковод уже хотел надеть на Пауля наручники, но тут подоспели сержант Вилли и полковник. Снова возникла расческа. Музыкант обрадовался ей и со слезами начал рассказывать, что это его любимая расческа, что купил он ее буквально вчера в этом городе, потому что без расчески артисту никак нельзя. А еще никак нельзя без свободы. Ведь и собака кусает потому, что живет в неволе. Похоже, что в этом городе все живут в неволе. Вот и господин Мэр шагает под конвоем, в тесном окружении подхалимов и прилипал. У него свои контролеры. Что ж, если Мэр и может так жить, то свободный деятель искусства — никак.
— Что? Как?! — возмутился Мэр, — Я живу среди прилипал и подхалимов? В своем городе в неволе? Как эта полицейская ищейка? Полковник, разберитесь с этим косматым. В Багдаде должно быть все спокойно.
— Уже разобрались, — ответствовал полковник, — Проваливай, волосатик. И не попадайся мне на глаза.
— Меня укусила собака. Дайте справку, что она не бешеная.
— Проваливай, — в ярости повторил полковник, — Иначе тебе всадят столько уколов, что ты будешь бегать не только от служебных собак, но и от городских воробышков.
Пауль упирался. Неизвестно, чем бы эта перепалка закончилась — возможно, позорным возвращением в камеру, — как вдруг откуда ни возьмись появился Карлик. Он принялся обнимать и целовать в плечико «великого артиста». Узнав о случившемся, Карлик лишь презрительно отмахнулся:
— Собачонок полицейский укусил? Экое горе! Меня кто только не кусал! Кто только не посягал на мою несчастную жизнь! И в океане тонул, и с чердака сбрасывали, и полотенцем душили. А собаки — это такие пустяки! Если б кто знал, как больно бодает дикий винторогий козел в период беременности любимой козлихи. И ничего, живем, мой золотой! Протяните друг другу руки.
— Нет, я этого так не оставлю, — совершенно потерял чувство самосохранения Пауль. Он даже пригрозил полковнику.
— Брось, — уговаривал его Карлик, — Сейчас на главной эстраде невероятное выступление. Из Австралии прибыла капелла непорочных девиц. Пятьдесят отборных шикарных девственниц!
Глаза у Пауля заблестели. Он развернулся и направился в сторону главной эстрады. Оживившийся пеликан вприпрыжку устремился за ним. К эстраде потянулись и все остальные. Даже полковник заинтересовался, на время забыв о пропаже злосчастного Ризенкампфа.
Рукопожатие Баха
Клара Ткаллер и Матвей Кувайцев двигались по узкому коридору третьего этажа концертного зала. Клара шла впереди и освещала путь своей газовой зажигалкой. Матвей чуть отставал, непрерывно размышляя, правильно он поступает или нет. С одной стороны, он, конечно, хотел бы помочь Ткаллеру, но с другой — чувствовал себя не то заговорщиком, не то жуликом. Но хуже всего было то, что он не видел единственно правильного выхода из такого запутанного положения. Матвей и Клара молчали. Шагов не было слышно — шли по ковровому настилу. В тишине коридора волновалось и, казалось, жило своей потаенной жизнью пламя зажигалки. И от этого волнения качались тени идущих.
Так добрались до лестничной клетки, и Клара уже собиралась спускаться вниз, как почему-то внезапно остановилась. Прислушалась. Вдруг рука ее дернулась, пламя погасло, и Клара взвизгнула. Через мгновение визг повторился. Матвей шагнул в сторону, прижался к стене и, стараясь не шуметь, в полнейшей тишине попятился назад. Без всяких колебаний он решил, что в здании засада и плутовка Клара заманила его в эту ловушку. Матвей решил спасаться.
Развернувшись, он побежал назад по коридору. В темноте нашел дверь, нащупал замочную скважину, трясущимися руками сунул в нее ключ… Проклятие! Ключ не поворачивался ни вправо, ни влево. Матвей его и так, и этак — не выходит. Подналег на дверь плечом, хотел по-русски вышибить к растакой матери, но буржуазная дверь не только не вылетела, но и не скрипнула. Неожиданно для самого себя Матвей, чувствуя по всему телу мурашки, начал шептать в дверь. И не кому-нибудь, а Маршам — Траурному и Свадебному, ощущая лишь в них надежную поддержку и достойную опору.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: