Кристина Риччио - Начать всё сначала

– Да, – я гляжу в темноту. – Она называется «All too well» – «Все слишком хорошо». И она красивая. Мне нравятся слова и образы, которые они создают и как она рвет мое сердце. Знаешь ее?

– Да.

Я резко поворачиваюсь.

– Правда?

– Правда. У меня есть «Red» в библиотеке iTunes.

– С каких пор? – спрашиваю я.

– С тех пор как он вышел в 2012-м, – отвечает он.

– Ты знаешь год? Что, теперь и тебе нравится Тейлор? – изумленно спрашиваю я. – Но ты типа парень, который считает, что его инди-рок настолько лучше ее!

Он прямо смеется над этим.

– Нет, – снова ложится на землю.

Я с подозрением наблюдаю за ним.

– Спой что-нибудь из «Все слишком хорошо».

Он вскидывает бровь, и пропевает:

– Время не летит, я словно парализована им.

– Не могу поверить.

– Я бы снова хотела быть тем, кем была.

Я ложусь на спину рядом с ним.

– Не могу поверить, что ты почти две недели скрывал от меня фаната Тейлор Свифт!

Он смеется.

– Какая твоя любимая песня?

– Одна из песен моих малоизвестных исполнителей.

– Как и следовало ожидать, – говорю я, подперев рукой голову, чтобы посмотреть на него. – Как называется?

– «Holy Branches».

Я хмурюсь, внезапно узнав ее.

– Я знаю эту песню, – счастливо сообщаю я. Теперь он скептично улыбается мне. – Нет, правда! «The Radical Face»?

– Что? – восклицает он в веселом изумлении.

– Каковы были шансы? – говорю я, чувствуя себя самоуверенно.

Теперь он бросает на меня косой подозрительный взгляд.

– Откуда ты их знаешь?

– Они в моем рабочем плейлисте.

– Как ты их нашла?

– Автор, который мне нравится, однажды порекомендовал одну из своих любимых песен. У меня типа песен шесть этой группы в плейлисте.

– Это странно, – он широко улыбается и складывает руки за головой.

– Боже правый, сейчас два часа ночи, – я бросаю телефон в сумочку и, перекатившись, оказываюсь на Пайлоте, опираясь на руки. – Наверное, пора возвращаться. – Я улыбаюсь, глядя на него. Я улыбалась уже часами. Я поднимаю руку и провожу по его бровям.

– Тогда ночь закончится, – говорит он. – А я кажется еще не готов к этому. – Он пару мгновений смотрит на меня. Я чувствую себя влюбленным подростком. Мы разговариваем уже часами.

– Помнишь тот блокнот, что у тебя тогда был? – мягко спрашивает Пайлот.

Мой палец замирает.

– Ага.

Он задумчиво смотрит на меня.

– Я, бывало, смотрел, как ты все время писала в нем. Больше ты этого не делаешь.

Мой рот раскрывается. Я слезаю на землю. Пайлот пододвигается, чтобы встретиться со мной взглядом.

– Твои губы двигались так, словно ты разговаривала со страницей. Я представлял, как движется звук твоего голоса – прямо из разума на бумагу, словно твоя рука – аудиопровод.

Я сглатываю и подавляю внезапный позыв к слезам.

– Ага, наверное, я больше не доверяю свои мысли блокнотам.

Пайлот хмурится, и нежно проводит пальцем от моего виска к подбородку.

– Когда это случилось?

Я смотрю на небо.

– В том году кое-кто взял мой блокнот и прочитал его.

Он сжимает мою руку.

– Блин, это ужасно. Мне жаль.

Пайлот все еще спит, обнимая меня. Я медленно высвобождаюсь, чтобы глянуть за край кровати. Мы вернулись очень поздно и в темноте забрались сюда. Я выдыхаю, когда вижу, что обеих девчонок нет. Жалюзи на кухне открыты, но я там никого не вижу. Должно быть уже поздно, обычно кто-то…

– О боже мой! – я подскакиваю в кровати и громко бьюсь головой о потолок. – Ай! – Я падаю вперед и перебираюсь через ноги Пайлота, чтобы добраться до телефона, лежащего на верхушке шкафа возле кровати.

Пайлот шевелится, когда я хватаю телефон.

– Что? Ты в порядке? Что происходит? – произносит он сонным голосом.

Меня охватывает паника. Одиннадцать часов. Сейчас одиннадцать утра! Я поворачиваюсь и вижу, что Пайлот приподнялся на локте. Его волосы торчат во все стороны.

– Пайлот, уже одиннадцать, а сегодня началась наша стажировка!

Его глаза широко распахиваются.

– Блин.

Когда я подхожу к «Вещи собрал!», на часах уже 12:16. Мои волосы все еще влажные, а на лице минимальное количество макияжа. Я надела первый же подходящий наряд, который нашла в шкафу: темно-синие джинсы и черную футболку. Я бежала от метро «Ковент Гарден», так что теперь обливаюсь потом. Как только Трейси впускает меня, я взлетаю вверх по лестнице и врываюсь в офис. Трейси сидит за столом и наблюдает за мной.

– Привет, Трейси! – я опускаю руки, тяжело дыша.

– Привет, – она бросает взгляд на компьютер. – Ты в порядке? Ты опоздала на два часа и шестнадцать минут, – тихо говорит она.

– Да, Трейси, прости. Мой будильник не сработал. Этого больше не случится. – Я делаю еще несколько тяжелых вздохов.

– Ладно, – она еще на что-то щелкает на компьютере и поворачивается ко мне. – Можешь сесть вон там. – Она показывает на мой старый стол. Древний белый макбук уже стоит на столе. – Если нужна помощь, можешь связаться со мной по мгновенным сообщениям. – Я заламываю руки, ожидая продолжения, но она возвращается к работе.

– Э, хорошо, отлично, спасибо! – бормочу я. Потом убираю влажные волосы в хвост, сажусь перед ноутбуком и включаю его, все еще с трудом переводя дыхание. Интересно, Пайлот нормально добрался на работу?

Я достаю из сумочки британский телефон и вижу сообщение.

Пайлот: Привет, нормально добралась на работу?

Я: Ага, справилась! Похожа на мокрого новорожденного младенца, но я на месте.

Пайлот: Поверь, ты не похожа на новорожденного. Тебе идет быть мокрой;)

Я: Тебе тоже идет быть мокрым.

Пайлот: Хочешь попозже промокнуть?

Я: Фонарь в случае промокания.

Пайлот: Промокнуть потеряло значение.

Я три раза за день пишу Трейси, спрашивая, есть ли у нее задания, и в итоге она отправляет мне список продуктов, которые нужно купить в магазине и просит меня найти вешалки. Мы с Пайлотом переписываемся целый день. В конце рабочего дня мне прям не терпится вернуться к нему. Когда в пять часов Трейси меня отпускает, я чуть не вскакиваю со стула. Всю дорогу домой я прям свечусь – кажется, я оставила след из солнечного света на тротуаре.

Пайлот сидит у дальней стены на кровати, а я сижу перпендикулярно у примыкающей стены, положив ноги ему на колени. Мой ноутбук лежит у меня на коленях, а его балансирует на моих голенях. Аттикус ушел на стажировку, так что комната лишь для нас. Мы бронируем билеты на поезд в Эдинбург на день пятницы после занятий и гостиницу bed and breakfast на выходные.

– О боже, глянь на это. У них есть знаменитые туры с привидениями! – восклицает Пайлот.

– Туры с привидениями?

– И знаменитые кладбища, – продолжает он.