Алёна Маляренко - На берегу

Но тут примчался легкий веселый ветер. Он стал дергать туман за рукава, за полы ватного пальто, сбил с него косматую шапку, уцепился за длинный белый шарф. Он тянул его за усы и бесшумно смеялся ему в лицо с лёгким придыханием. От его насмешек туман совершенно расклеился, распался в клочья, расцвёл в вышине кучевыми облаками: бело-розово – на голубом…

Ветер недоумённо пожал плечами – вот незадача! – и погнал куда-то по разбитому зеркалу реки последние лоскутья тумана.

Я осталась совсем одна. Только моё отражение – очертания самочки неизвестного вида – невесомо выглядывало из пледа, качаясь сюда и туда на волнах.

– Тоскуешь? – спросила я его – А друг твой Чарг улетел и прилетит только когда пройдут холода, но сначала выпадет, а потом сойдёт снег…

Отражение мое вопросительно поглядело на меня:

– Ты чего? Спрашиваешь, как я готовлюсь его встречать? Мы сядем, поговорим… Я насыплю ему сухих ягод, которые припрятала для него под пеньком, и…

Вдруг мне захотелось: пусть там, где мы будем беседовать с Чаргом, будет так же покойно и тихо, как под крышей, которую соорудил над водою туман. Но только чтобы пробегающий мимо ветер не размахивал руками и не ерошил нас. И чтобы был, была, были…

– Дом! Теперь я знаю, как я буду делать для нас дом!..

Я отошла подальше от берега, к сухому глинистому пригорку на опушке соснового леса. Обошла, рассмотрела его и поняла: если вырыть в нём ход, а потом широкую просторную нору, которая, как капля, расширялась бы вглубь и уютно круглилась снизу, можно будет не стыдиться принять в ней моего друга.

До глубоких холодов шла моя работа. Я рыла долгий ход, потом копала комнатку, ровняла её стены. Из вынесенного наружу суглинка выкладывала и лепила вокруг пригорка, моего будущего дома, низенькую длинную стену. Из лесу носила ветки, укрепляла, подпирала потолки. В редкие тёплые деньки сушила листья, хвою, жухлую траву. А позже устилала ими пол в своём новом доме. Там стало мягко и тепло, пахло солнцем и сладкой осенью. Только темень стояла непроглядная. Даже как-то неуютно.

– Что же делать? Мой Чарг так любит свет, свободу. Я не могу заставить его сидеть со мною здесь во тьме! Надо придумать, как запустить в мой дом солнце.

Я подумала, и прорыла два окна. Одно – в длинном ходу-коридоре, другое – в комнате. Стало светло и… прохладно. Холод нам не нужен!

И тогда, вспомнив как летом трудились пауки, я догадалась и сплела из камыша занавеси на окна и покрывало для входа, и повесила. На это у меня ушло ещё несколько дней. Но теперь холод отступил, а сквозь рыжеватый камыш пробивались тонкие лучики – свет. Теперь Чаргу будет уютнее и светлее. Остается только его ждать. Я – дождусь, ведь у меня никого кроме него нет. Даже меня.

До первого снега я управилась. Перенесла внутрь все свои запасы. А как только лёд тронул реку – вошла в свой новый дом: хо-ро-шо! Я легла и заснула, как засыпают зимой медведи, ежи, лягушки, черепахи, летучие мыши. Заснула, потому что мне нечего стало делать, пока рядом со мною нет моего друга.

Я думала проспать так всю зиму – а вдруг я действительно медведь? – но оттепель разбудила меня. Журчала вода, плясали солнечные блики, терпко пахло весной. Я испугалась: вдруг пропустила во сне прилет Чарга?

Но выбежав на берег, я увидала серую, хмурую, вовсе не весеннюю реку.

– Чарга нет. Потому что нет и весны. Это просто короткая нежданная оттепель, – проговорила я себе.

И тут услышала:

– Кррра! Самочка, это ты?

Мой друг размеренно ходил по песку и тепло, чуть насмешливо, поглядывал на меня. Я обрадовалась и запрыгала до небес:

– Чарг??!! Миленький, неужели уже весна? Ты прилетел ко мне на всё лето?

– Нет, просто была оттепель. И я подумал: вдруг успею слетать к тебе? Ты ведь без меня… скучаешь? Поболтаем, проведаю тебя и – улечу.

– А может,… останешься? Послушай, я построила нам – дом. Погляди!

Мы вместе пошли к пригорку. Я вошла в свою нору и открыла окно, чтобы Чарг влетел внутрь.

– Ну-ну, – сказал он, осматриваясь. – Хороший дом. Я даже не ожидал. Ты очень быстро развиваешься! Я уж думал, что ты – медведица, а теперь… Теперь я даже не знаю. Ничего, разберемся. Главное, ты не унывай.

– Но ты… Ты останешься со мной или нет?

– Вряд ли. Да и зачем я теперь тебе? Тебе, бесспорно, нужен самец твоего вида, твоего возраста… А я? Теперь тебе самое время сидеть на берегу и ждать новых знакомств. Я чувствую: скоро у тебя всё изменится. Жди гостей.

– Но я не хочу гостей! Я хочу, чтобы со мною был ты!

– Я? Зачем? Я просто старый Чарг, который прилетает к тебе раз в год и брюзжит над твоей головой. Вот и всё.

– Так ты… покидаешь меня?

– Зачем же так? Я тоже к тебе привязался. За столько-то лет! Ещё буду прилетать, помогать, советовать. Ведь вдруг тебе понадобится совет? Видишь, что я приволок? – Чарг махнул крылом в сторону побережья; там лежал небольшой ящик.

– А что там?

– Котелок, чай и сахар. И немного печенья. Я рассказал о тебе плывущим. Их называют ещё Идюл. А они любят всякие диковинки и странных зверей. Вот и передали – для тебя. Может, научишься пить чай, и тебе понравится?

Мы бы говорили ещё, но тут усилился ветер.

– Мне пора, – строго сказал Чарг. – Слышишь? Усилился ветер. Оттепель прошла и скоро пойдет снег.

– Останься. Я теперь знаю, как тебя согреть!

– Не могу. – ответил он. – Птица должна летать. Тем более, если я останусь, то ничего не узнаю нового о тебе. Я улечу, но прилечу снова. С вестями. А ты жди гостей и приглядывайся: вдруг среди них будет кто-то из твоего племени. Прощай.

И я снова осталась одна.

Моими первыми гостями стали плывущие – те самые Идюл, о которых говорил Чарг…

Видимо, он действительно рассказывал им обо мне. Потому что однажды, прохладным солнечным утречком, ломая прибрежный ледок, они причалили к моему берегу своей огромной лодкой. Я видела, как высокие Идюл прошлись по заиндевелой траве, оставляя на белом – свои буроватые следы и… случайно вышли к моему дому.

Мы вместе удивились друг другу. Но Идюл пришли в себя раньше меня и заговорили. Сначала много, непонятно. Но понемногу я стала разбирать их слова – ведь они говорили как Чарг, только звонче, быстрее.

– Ты кто? – спросили они меня.

– Я? Не знаю. Может, это знаете вы? Чарг, например, считает, что я – самочка неизвестного вида. А вы?

– Мы-то? Мы-то Идюл, Плывущие. – сквозь смех выдавили они. – А ты… – самочка? Ну-ну…

Помолчав немного, они спросили ещё:

– И ты живешь вот в этой норе?

– Как «в норе»? Это – мой дом! Я построила его себе сама. Здесь я жду весны и своего друга Чарга.