Василий Седугин - Юрий Долгорукий

– А – ничего. Спать можно!

– Дома мягче. На пуховую перину как завалишься!

– Да и теплее. Изба – не юрта и печь – не костер!

– Что верно, то верно. Зато на холоде сон крепче.

– У меня и без того крепкий!

Разделись, устроились в постелях, согреваясь собственным теплом. После молчания Юрий спросил:

– Ну и как тебе твоя невеста?

– Бедовая попалась, – ответил Святослав довольным голосом. – Я сижу, молчу как подобает, а она меня как ущипнет! Я аж чуть не подпрыгнул от неожиданности. С такой не соскучишься! А ты-то как?

– Моя смирная. Весь пир сидела не шелохнувшись. По-моему, дышать боялась.

– Ну да ладно, какие попались, такими и будем довольны. Спать пора, веки слипаются!

Наутро в честь помолвки ханских дочек началось празднество. Между юртами были зажжены костры, на них жарились туши баранов, в больших котлах варилось мясо. Были вынуты из запасников бурдюки с вином и бочки с пивом. Ели и пили все желающие, от мала до велика. А потом начались состязания. Сначала в круг вышли борцы. Их было много – и молодых, и пожилых, пожелавших проверить свою силу и ловкость. Все участники разделялись на две группы и схватились по парам. Побежденные отходили в сторону, победители боролись между собой. И так продолжалось до тех пор, пока не осталось двое здоровенных парней лет по двадцати пяти. Один из них оказался проворней и после короткого боя уложил соперника на обе лопатки. Зрители разразились криками восторга, подняли над собой победителя и понесли к ханам, которые наградили богатыря красиво отделанными мечом и щитом.

Потом начались соревнования на меткость стрельбы из лука. Каждому участнику полагались три стрелы, ими надо было поразить три небольших круга, расположенных в шагах пятидесяти от забора из жердей, которого приходилось придерживаться во время скачки на коне. Юрий загорелся:

– Попробую и я!

Мономах не стал его отговаривать:

– Валяй. Только не опозорь звание княжича.

Первые две стрелы он уложил в цель, но в третий раз промахнулся. Впрочем и другие участники показывали не лучшие, а даже худшие результаты, так что его встретили возгласами одобрения. 3адание было сложным, только четверо сумели все стрелы отправить точно в цели. Им и достались из рук ханов красивые, добротно сделанные луки с колчанами стрел.

Разгоряченные пусть не победой, но достойным успехом, Юрий решил принять участие в скачках. Мономах, всю жизнь проведший в седле и понимавший толк в лошадях, сказал наставительно:

– Главное, в начале скачки не дай коню зажечься и истратить силы. От основной группы не отставай, но и вперед не вырывайся. Береги силы коня для решительного броска. Хватит умения, добьешься победы.

Юрий так и сделал. Скакуна, гнедого беломордого жеребчика с тонкими, стройными ногами и самолюбивым характером, ему подарил отец год назад, они привыкли и хорошо понимали друг друга, и Юрий рассчитывал на успех.

Когда лавина всадников рванулась вперед, он почувствовал, как конь задрожал лихорадкой возбуждения и ринулся вперед. Большого труда ему удалось успокоить и пустить в сильный галоп. Конь шел мощными, крупными бросками и, чувствуя под собой могучее и легкое тело, Юрий испытывал ни с чем не сравнимое наслаждение. Миновав поворот, он дал небольшую слабину, и скакун стал набирать скорость, обгоняя своих соперников. Вот он оказался в ведущей группе, но впереди мчался половец, обошедший всех не менее чем на десяток шагов.

Надо было его догнать! И Юрий подбодрил коня, тот понял хозяина и помчался во всю силу. Соперники сближались. Юрий видел, как половец начал оглядываться и стегать плеткой своего коня. Однако княжич неуклонно его настигал. Вот уже близка толпа людей, значит, скоро конец скачки. Надо прибавить еще чуть-чуть, совсем немного! Однако и соперник не сдавался, его скакун тоже увеличил скорость… Они примчались к концу пути одновременно, но половец ненамного опередил Юрия.

Сойдя с коня, он подошел к победителю. Это был сын хана другого Аепы. Он был оглушен счастьем победы и растерянно смотрел вокруг на людей, восторженно кричавших ему похвалы.

– Ну ты молодец, – сказал ему Юрий и пожал руку.

– А я думал, что первым пришел ты, – ответил ему сын другого Аепы. – Мы так ровно пришли, что только судьи могли определить победителя.

– Я верю вашим судьям. Тебя как зовут?

– Гуюк. А тебя?

– Юрием.

– Будем друзьями!

– Будем!

Они пожали друг другу руки.

Потом состоялось награждение. Ханы подарили Гуюку скакуна в красивой уздечке, украшенной серебряными резными пластинками. Потом Аепа и другой Аепа, посовещавшись между собой, объявили, что другого скакуна они дарят русскому княжичу Юрию, который доказал, что он настоящий наездник, достойно боровшийся за победу.

День завершился всеобщим гулянием. Там и тут били бубны, гудели трубы, грохотали барабаны, тренькали струнные инструменты; половцы пели, плясали, некоторые в обнимку шатались между юртами, обнимали русских воинов, хвалили их за храбрость в бою. Удивительно было смотреть на это Юрию, будто и не было между русами и половцами десятилетий кровавых войн и жестоких сражений.

А назавтра русы отправились в обратный путь. В крытых кибитках с ними ехали дочери ханов. Вооруженный отряд половцев с почетом проводил их до самой границы.

В Переяславле в каменной церкви Богородицы, построенной Владимиром Мономахом, митрополит Ефрем крестил обеих ханских дочек и дал им новые имена. Нареченная в жены Юрию отныне стала называться Серафимой, а отданная за Святослава – Доминикой.

– Прекрасное имя дали моей будущей жене, – радовался Святослав. – Доминика – значит домовитая хозяюшка. А мне как раз нужна такая супруга, чтобы ухаживала за мной, во всем меня слушалась и создавала в семье уют. Я люблю спокойную жизнь!

– Полно тебе, – урезонивал его Юрий. – Это вовсе не русское имя, а греческое, пришло к нам с христианством, наверно, и означает совсем другое.

– Для кого-то, может, и так, а я его понимаю по-своему. Я уверен, что заживем мы с Доминикой дружно и согласно, как я хочу!

Потом начались приготовления к свадьбе. Варилось пиво, закупалось в Киеве вино, заготавливались продукты, шились одежды, драились полы в помещениях, украшались стены коврами и оружием, приглашались гости. Юрий и Святослав в это время бегали по улицам с мальчишками, только изредка загоняли их во дворец для примерки свадебной одежды или еще для каких-то других неотложных дел. Видеться до свадьбы с невестами, по обычаю, было нельзя, дочери ханов проживали в одном из боярских домов.

12 января 1108 года состоялись свадьбы – обе враз. Сначала их повели в церковь Богородицы, где произошло венчание. Народу стеклось со всего города уйма, женихи и невесты шли среди людей, словно по живому коридору; при выходе из храма в них бросали овсом и рожью, чтобы богато жили, а некоторые умудрялись ущипнуть ханских дочерей и те невольно прижимались к своим мужьям: стало быть дружно будут жить!