Лев Волохонский - По понятиям. Происхождение современной общественной морали

Дореволюционный преступный мир структурировался исключительно по профессиональному принципу. Наиболее развитыми трейд-юнионами, или скорее гильдиями, были: марвихеры (карманники), шнифера (ворующие из магазинов), домушники (квартирные воры), городушники (специализирующиеся на открытых кражах в магазинах), конокрады и шулера (карточные игроки).

Нормы и правила были простые и касались обычных для преступного сообщества вопросов: сферы влияния, справедливый делёж, иерархия, наказания за крысятничество 3 3 крысятничество— воровство у своих , предательство и т. д. и т. п.

Каждая гильдия имела свой общак. Единого общака 4 4 общак – нелегальный фонд взаимопомощи, воровская касса не было.

Криминальные элементы, тяготеющие к насилию, по большей части, вливались не в преступный мир, а в революционное подполье.

У преступного мира насилие было не в чести, а убийства вообще чем-то экстраординарным.

Отношения с ментами были взаимно-уважительными: « наше дело воровать, их дело – ловить».

То же самое и в тюрьме, и на этапе, и на каторге. Работать было не в подляк, а авторитетные зеки, которых называли Иванами, как правило, были старшими по камере, по этапу, по работе. То есть были бригадирами, нарядчиками и т. п. – по послереволюционным понятиям – суками. Через них шли контакты с властями и с волей.

Надо отметить, что после ВОСРа преступный мир постигла судьба всех остальных сословий России. Он исчез вместе со своими понятиями и их носителями. Уцелевшая часть элиты, как и все прочие, ушла в эмиграцию. В новых условиях новые люди образовали новые структуры и установили новые нормы поведения. Уникальный воровской закон и возникшие на его основе понятия был создан совершенно новым сословием, которое могло возникнуть лишь в уникальных условиях совдепии.

Февральский переворот открыл тюрьмы, а последовавший за ним октябрьский коренным образом изменил криминальную ситуацию на территории Российской Империи.

Из обращения Собора ко всему православному русскому народу:

«… Люди всех званий и состояний стремятся использовать народную беду для лёгкой наживы. Изо дня в день возрастает дерзость грабежей. Захват чужого добра провозглашается как дозволительный. Люди, живущие честным трудом, становятся предметом глумления и хулы. Забывшие присягу воины и целые воинские части бегут с поля сражения, грабя мирных жителей и спасая собственную жизнь…»

Церковные Ведомости №36—37, август 1917 года.

1917 г. Из писем крестьян Учредительному Собранию:

(Не позднее 31 декабря 1917 г.)

«… При батюшке царе ничего не было, а теперь каждый день убийства, грабеж и жаловаться некуда. Зато теперь – свобода, подохнуть бы всем, кто это выдумал.

Прошу передайте батюшке Николаю привет. Мы за него молимся, чтобы он встал на престол».

ГАРФ, ф. 1781, оп.1, д.20, л. 2 – 2 об. Подлинник, рукопись.

Не позднее 31 декабря 1917 г.

«… Прошу отметить эти слова. При выборах все добивались свободы слова – кто что хочет говорить. Я и другие, много нас, хотим голосовать за батюшку царя Николая, при котором нас бедняков никто не трогал и все было доступно и дешево, и хлеба было много, а теперь при новом вашем правительстве одни грабежи да убийства и насилия, и жаловаться некуда, и делает все солдатня. Неужели батюшка царь не вернется к нам? Господи, вразуми народ и верни нам защитника царя…»

ГАРФ, ф. 1781, оп.1, д. 20, л. 3—3. Подлинник, рукопись.

Новая власть не только не взяла на себя функции защиты жизни и имущества граждан, но сама объявила войну всем сословиям и утверждала себя, пропагандируя и практикуя принцип: всё отнять и поделить.

Несколько лет войны притупили уважение к человеческой жизни и приучили миллионы россиян к повседневному насилию.

Революция и гражданская война, так называемый «романтический период марксистского социального эксперимента в России», по сути, ни что иное, как вовлечение масс в тотальный грабёж и беспредел.

ТЕЛЕГРАММЫ:

КОНФИСКАЦИЯ ДАЧ

Калуга. 12 мая Местный Совнарком республики постановил конфисковать все дачи в окрестности Калуги с инвентарем с целью устройства школьных колоний и санаторий для детей рабочих.

«Известия Архангельского Совета…» №34, 16 мая 1918 года.

РЕКВИЗИЦИИ В МОСКВЕ

В течение марта реквизировано в Москве различных продовольственных продуктов на 5.000.000 рублей.

В апреле сумма стоимости реквизированных продуктов достигла 12.000.000 рублей, причем апрельское увеличение реквизиции является следствием переписи и обнаружению продуктов у различных лиц.

Найдены огромные запасы тканей, сахара, мыла и других продуктов, которых может хватить, применительно к существующему ныне распределению, для удовлетворения всего населения Москвы приблизительно на полгода.

Очень много продуктов находится в распоряжении интендантства, городского и земского союзов. Одних только консервов там имеется до 10.000.000 коробок.

«Известия» №112, 5 июня 1918 года.

ВОЗЬМИТЕ ПРИМЕР!

Крестьянская беднота дер. Белоноговой, Есиплевской вол., последнее время сильно нуждались в хлебе, а между тем бедняки знали, что у деревенских кулаков много хлеба.

Голодающие крестьяне просили взаем, до сбора своего урожая. Но кулаки на все просьбы голодных крестьян ответили отказом и заявили, что у них нет хлеба.

Тогда беднота деревни решила обыскать кулаков. Личными силами произвести обыск бедняки не решались, а попросили уездный совет, чтобы прислали красноармейцев, которые долго ждать себя не заставили, и в тот же день приехали.

При помощи красноармейцев беднота приступила к обыску, который дал прекрасный результат. Найденный хлеб разделили по 18 ф. на едока, которых здесь более 450. Теперь они без нужды проживут до своего урожая.

Так беднота должна действовать всюду.

«Деревенская коммуна» №4, 27 августа 1918 года.