Анри Коломон - Франсуа и Мальвази. I том

– Еще бы к рождественским праздникам пожаловал. Решил приехать навестить друга? – проговорил он ворчливым тоном, стараясь говорить как можно тише.

– Я очень сильно болел, пришлось лежать лечиться. – сказал обнадежившийся Аньян, так же почти шепотом, самодовольно входя и кашляя. – Ты знаешь кто приехал?

– Ты приехал – ответил Гийоме, нисколько не интересуясь, закрывая двери; затем что-то сообразив мгновенно приставил палец к губам. – Ничего я не хочу знать, еда что там осталась на столе… греми потише, я ложусь спать.

Аньян нисколько не понимая его знака подумал, что его слова могут услышать в соседнем доме и решил отложить разговор назавтра.

Тепло приятно согревало. Подошел к камину, протянул к огню руки. Потом уж только снял палето, шапку, обувь. Бросил все в беспорядке и уселся на стуле перед огнем, обогреваясь потоками горячего воздуха. Нагревшись, когда от того же тепла стало клонить ко сну, улегся на диванчик, прямо в верхней одежде, накрывшись и оставив ноги на полу.

Пробуждение было неясным., полудремным, через забитый нос дышать было невозможно, только ртом… Сквозь полудрему слышал…

– Давай Дармаглот, поторапливайся…

…И только когда дверь закрылась, окончательно проснулся.

– Кто был?

– Что не понятно что ли?

– Кто?

– Тот кто спал со мной в ногах, ты что что ли не видел?…Специалист.

– Нет. Да, а ты знаешь, что я тебе тогда хотел сказать: приехал д’Обюссон.

– А я тебе могу даже сказать куда он приехал; прямо сюда, он наш сосед по этажу.

– Как?!…Это злой рок. Если встречаемся мы так на Гревской площади, если живем так с…

– Хорошо что еще мы в разных концах живем.

– Невероятно! Ты несешь вздор. Как такое совпадение вообще могло произойти?

– Тетушка Антиген, его родственница, и поэтому он естественно к ней и прикатил. Непонятно как ты только не столкнулся с ним, ты ж бедовый. Давай рассказывай где ты столько времени был?

– Я же говорил что болел.

– Ты и теперь тоже самое делаешь! Небось скажешь что все на лекарства угрохал? А жаль у меня возникли кое-какие должки на сотню.

Аньян ни слова не говоря начал выкладывать из кошелька на одеяло требуемую сумму, а выкладывая думал, что какие-то бывают удивительные случайности, что из многих домов в Париже де Морне был куплен именно этот, что задней стороной впритирку стоял к дому тетушки Антиген…

В том что де Морне был куплен именно этот дом, не было никакой случайности, ибо он и был куплен из-за своего более чем близкого месторасположения к возможной цели. И даже то, что Манден знал что владелица сего доходного дома приходится дальней родственницей де Жонзаку так же не было никакой случайности. Вся переписка покойного была им известна.

Ну, а для чего Манден закупил этот дом, приходилось только догадываться.

– А! что я тебе хочу рассказать! Это завал! – рассмеялся Аньян. – Мы с Манденом по дороге встретили Метроне…

– Кстати насчет удивительных случайностей. Ты должен молиться на Метроне… Следи за своим языком. Вместо этого тебе самому нужно было немного подумать Манден вез с собой тридцать две тысячи…

– Именными чеками на жонзаковские денежки в банке Ротшильда.

– И какая же была реакция у Спорада? Когда ему подарили столько лотерейных билетов?

– Он смеялся. Ты видел его когда-нибудь смеящимся?

– Я чаще его видел бегающим с мальчишками в догоняшки.

– Ну так я тебе недорассказывал про Метроне. – начал Аньян уже заметно более помрачневшим. – Метроне нам так радостно рассказывал как он сбежал со дворца. Говорит: «мне де Спорада за то что я ему сообщу три тысячи отвалит.» В общем приезжаем мы, Метроне видит Спорада. Идет к нему. Только рот открыл… видит барона де Пертанна… Мина такая кислая была, главное с такой рожей он смотрел на барона… я загинался потом… Главное де Спорада пришлось закрывать собою Метроне, барон тому морду полез бить – посмеивался Аньян вместе с Гийоме.

– Ничего себе какие бароны у Спорада на посылках бывают. Его фамилия в Золотой книге Италии значится. Значит де Спорада действительно маркиз, как Метроне хвалился?

– В его маркизате даже город есть – Алькамо. Правда весь он прибран к рукам братца.

Гийоме заложил деньги Аньяна глубоко в карман.

– Здесь тоже концерты были, как ты уехал, вернее как Манде уехал. Де Морне с его женой один на один остался. Там как в публичном доме было… Он ее по новому способу: сначала бьет и мучает до рыданий. – Гийоме задыхался в смехе похоти – …Я угорал слушать звуки такой любви… Такие страдания были… Как дом брать будем я обязательно кнут возьму, нужно с ней попробовать.

– А ты я вижу трусоватый малый, без меня побоялся напасть, их же всего двое оставалось?

– Между прочим бывало так что они обои уходили из дому и я обшаривал там буквально все.

– Ты уже проделал лаз? И что ты там находил?

– Да так, мелочи жизни. Лежит тысченок пять.

– А барон д’Обюссон с кем приехал?

Барон д’Обюссон с Рено и еще одним слугой по имени Мишель, вольготно поселились в большой просторной квартире. На втором этаже, самой лучшей из всех имевшихся, и задолго приготовленной к их приезду.

И вообще надо сказать в похвалу хозяйке, весь дом содержался у нее в наилучшем состоянии. Раз в два года менялись обои, с каждым разом все более лучше прежних, с увеличивающимся количеством расцветок. В одной только трехкомнатной квартире барона их было пять: с различными оттенками зеленого в коридорах, такие же ромбиковидные, но красные на кухне, в большой зале – голубые, отчего она казалась еще просторней. В остальных двух комнатах, обои были оранжевые и синие с цветочным орнаментом.

По тому как были оклеены стены этой квартиры можно было судить о вкусе хозяйки дома. Хорошие обои с хорошо выбеленным потолком – почти самое главное для хорошего вида, но это большей частью скрывалось за шифоньерами, высокими сервантами, трельяжами, зеркалами, диванами и другой различной высоты мебелью, не говоря уже о коврах и различных гобеленах; но, если бы в такой обстановке полы были никудышными, то шикарный внутренний вид очень бы сдал. Однако и полы в доме были так же отличные. На подъездных коридорах, плиточные, а в комнатах лакированные паркетные.

Смотря по тому что дом тетушки Антиген был двухэтажный, складывалось впечатление, сдающихся квартир и комнат было не так уж много. Это может было действительно так в настоящее время, а в теплое время года сдавались так же и чердачные помещения, в основном для студентов и экономных людей. Хотя и без этих чердачных клетушек, на одном только втором этаже кроме вышеописанной квартиры барона и тремя известными комнатами, которые снимал Гийоме находилась еще одна маленькая квартирка, разделяя пугающее соседство таких квартиросъемщиков.