Вадим Хачиков - Дорогие гости Пятигорска. Пушкин, Лермонтов, Толстой

К счастью, в нем уже пробудился дар стихотворца, на время подавленный обилием новых ярких впечатлений, которые должно было «переварить» его сознание. Однообразие жизни на Железных Водах позволило сделать это. И вот теперь начали рождаться поэтические строки Эпилога к поэме «Руслан и Людмила». В рукописи указана дата окончания работы над ним – 26 июля. Некоторые пишущие о Пушкине, уверяют, что в этот день он, вместе с Раевскими, переехал на Кислые Воды и что Эпилог был написан там. Но давайте прочтем следующие строки этого отрывка, обратив особое внимание на выделенные мною слова:

Каждый, кому знакомы пейзажи Кисловодска и Железноводска, согласится, что эти строки отражают увиденное именно на Железных Водах. Стало быть, находясь там, Пушкин явно не скучал, занятый творческим трудом.

А главное – рядом находились интересные собеседники. Н.Н.Раевский называет их: «…генерал Марков, сенатор Волконский, три гвардейских офицера… составляют колонию». Офицеры-гвардейцы, это, конечно же, сын генерала Николай, а так же столичные знакомые Пушкина А. Н. Марин и С.И.Мещерский. Однако гораздо более притягивали Пушкина представители старшего поколения – генерал Раевский и лица, упомянутые в его письме. Все трое – и сам Николай Николаевич Раевский, и генерал Ираклий Иванович Марков, и сенатор Дмитрий Михайлович Волконский были старыми кавказцами, воевавшими здесь на рубеже XVIII – XIX веков: Раевский был командиром Нижегородского драгунского полка, квартировавшего в Георгиевске, Волконский и Марков в разные годы командовали войсками на Кавказской линии.

Каждому было что вспомнить. И, оказавшись вместе в этом тихом пустынном лесном уголке, они, разумеется, пустились в воспоминания, которым могли предаваться здесь без всяких помех. Сколько припомнено было ими по вечерам у нехитрого лагерного костра, так похожего на те, у которых сиживали они в юности! Сколько рассказано под надоедливый шум дождя в калмыцкой кибитке, напоминающей о походных шатрах давно минувших лет.

Можно только догадываться, как много почерпнул из их бесед любознательный «сочинитель», жаждущий узнать о прошлом удивительного края, куда занесла его счастливая судьба. Рассказы убеленных сединой воинов давали богатейшую пищу его творческому воображению. А оно уже начало работу в новом направлении, стараясь дать выход всему, увиденному и услышанному за последние недели. Впечатлений накопилось много, требовалось выстроить их, объединив привлекательным сюжетом.

Он уже смутно бродил в глубинах сознания поэта. Так что вовсе не были тоскливыми дни, проведенные им в глуши железноводского леса!

Любопытный факт: к 1820 году официальная история Кавказских Минеральных Вод не насчитывала и двух десятков лет, а курорты уже имели прочно сложившиеся традиции. Одна из них состояла в том, что лечение, начатое на Горячих Водах, следовало продолжать на Железных и обязательно заканчивать на Кислых Водах. Предполагается, что этот порядок ввел первый врач, специально присланный правительством на Воды, Г.И.Сухарев. Правда, не все медики одобряли его систему. Так, сопровождавший Раевских доктор Рудыковский полагал подобное лечение неправильным. Но не посчитал нужным идти против сложившейся традиции и вместе со своими подопечными отправился на Кислые Воды.

Переезд туда семейства Раевских и Пушкина состоялся, скорее всего, 27 июля. И дорога, и пребывание у колодца Нарзана принесли поэту новые впечатления. Но, увы, о них нам практически ничего не известно, так же, как о его времяпрепровождении и встречах на Кислых Водах. Об этом не сохранилось ни воспоминаний современников, ни каких-либо документов. Даже постоянно выручавший нас генерал Раевский не может тут помочь, поскольку ничего не сообщает на этот счет в своих письмах. Почему? Возможно, потому, что пребывание там был слишком кратким – немногим больше недели. Или же после Горячих и Железных, имевших довольно яркие отличительные особенности, Кислые Воды показались ему ничем не примечательными? Не исключено, что ввиду близости отъезда, а, значит, и скорой встречи со старшей дочерью, своей корреспонденткой, ждавшей его в Крыму, генерал счел излишним описывать ей свое бытие?

Но нам-то как быть? Может быть, все же просить помощи у самого Александра Сергеевича? Придется. А для начала посмотрим, что известно достоверно о Кисловодском поселении тех времен. Собственно говоря, поселения, как такового, еще не существовало. На возвышенности, господствующей над местностью, стояла крепость, построенная в 1803 году. Рядом выросла небольшая солдатская слободка, всего с десятком домиков. Несколько офицерских домов имелось и внутри крепостной ограды.

Источник Нарзана был к тому времени уже каптирован. Колодец над ним представлял собой восьмиугольный деревянный сруб, называемый «Мясниковским», по имени соорудившего его губернского архитектора. Тут же стояли две небольших деревянных купальни, а жилых зданий поблизости в ту пору практически не было. Больные, не желавшие спускаться к источнику из крепости, нанимали калмыцкие кибитки. Но, надо полагать, что семейство Раевских и Пушкин поселились все же в крепости – генералу, как особо важному гостю, был предоставлен один из офицерских домов, скорее всего, дом коменданта, которым в ту пору был майор Курило. О своем знакомстве с ним сообщает нам сам Пушкин. Но об этом – позднее.

Посетителей на Кислых водах бывало, особенно в первые годы существования Кавказских курортов, меньше, чем на Горячих. Некоторых смущало отсутствие жилья и элементарных бытовых удобств, других пугала опасность нападения горцев – ведь граница с Кабардой проходила совсем рядом. Во всяком случае, в 1818 году, согласно «Ведомости посетителей Кислых Вод», за период самого активного перемещения с курорта на курорт – с 22 июля по 5 августа – сюда прибыло всего 8 человек (не считая прислуги). Не намного больше приезжих явно было и летом 1820 года. Скорее всего, сюда перебрались в основном те, кто окружал Пушкина и Раевских в предыдущие дни их пребывания на Водах.

Тут мы уже вступаем уже в область предположений, так же, как и при попытке утверждать, что времяпрепровождение и генерала, и поэта здесь было похоже на прежнее – беседы, карты, купание в Нарзане. И конечно, прогулки. Знаменитого кисловодского парка тогда еще не существовало – его стали создавать в 1823 году, но гулять по долине реки Ольховки, взбираясь на окрестные возвышенности, вполне могли, как члены генеральского семейства, так и Пушкин.