Амир Сайфуллин - Одинокий странник

В азарте рыбной ловли я даже не заметил, как наступил вечер. Рыбалка шла уже не такими темпами – поплавок надолго замирал. Я перекусил и решил ещё немного посидеть на берегу в сгустившихся сумерках. Вокруг стояла вечерняя тишина… Когда я, собрав все снасти, сложив вещи в рюкзак, а напоследок постояв ещё немного на крутом берегу над журчащей внизу водой, покинул своё насиженное место, уже почти стемнело.

Идти обратно нужно было около километра. Выходишь из прибрежного кустарника и деревьев на открытую поляну – и вот она, деревня, как на ладони, за несколько минут можно дойти! Вокруг ни души – сельчане отдыхают после трудного дня.

Но оказавшись на поляне, я вдруг увидел неподалёку, метрах в пятидесяти, какого-то мужчину. Что-то странное было в его фигуре, но потом я понял: в этот жаркий летний вечер он был одет в длинный чёрный плащ с капюшоном. И стоял абсолютно неподвижно…

На фоне догорающего заката силуэт человека в плаще выглядел зловеще. Мне стало не по себе. Откуда он? Почему здесь стоит? Даже вдруг подумалось, что эта фигура в чёрном одеянии – символ смерти!..

Еле сдерживая какой-то животный страх, я подошёл поближе, пытаясь разглядеть незнакомца. Но капюшон его плаща был опущен так низко, что закрывал практически всё лицо. И мне даже показалось, что вместо лица у него какая-то чёрная дыра!..

Собрав в кулак всю силу воли и с трудом преодолевая приступ необъяснимого страха, пытаясь убедить себя в том, что этот человек – не плод моего больного воображения, не галлюцинация, связанная с солнечным или тепловым ударом, не «отравление» непривычным для горожанина свежим воздухом (я же весь день провёл на природе!), – я приблизился к странной фигуре. Положив на плечо незнакомца заметно дрожавшую руку, я каким-то не своим голосом спросил:

– Что с вами? Может, я могу чем-нибудь помочь?

В ответ – ни слова… Мёртвая тишина…

В этот момент я, убеждённый материалист и реалист, лишённый предрассудков, начисто забыл, что потустороннего мира не существует, что привидений не бывает, что я, в конце концов, взрослый сильный мужик, которого трудно чем-то запугать, что я…

Не помню, как добрался до деревни, что было дальше, но только пришёл я в себя, уже лёжа на кровати в летнем доме…

Что это было? Привидение?! Но оно же имеет тело! Я же его трогал за плечо, и под рукой явственно ощущалась человеческая плоть!!!

Галлюцинация? Но с чего вдруг она могла возникнуть, и почему была такой неестественно странной, необъяснимой? И с чем была связана?!

Этой бессонной ночью я решил, что всё-таки нужно ещё раз сходить на поляну и проверить место, где стояло «привидение». Об очередной рыбалке я уже и не думал.

На следующий день я, вновь испытывая какой-то непонятный страх, пошёл на поляну. Но на этот раз там никого не было…

Желание порыбачить у меня, конечно же, напрочь отпало…

– А почему, абый, ты на рыбалку-то не идёшь? Ты же говорил, что приехал рыбачить на Селеуке. Не клюёт, что ли? – с подозрением спросил брат Венер, придя днём с работы на обед.

– Некогда пока… Вот, с одноклассниками встречаюсь… – пряча взгляд, нашёл я, прямо скажем, довольно сомнительную отговорку.

Через пару дней после этого случая я вечерком отправился к речке прогуляться… Но только вышел к поляне, направляясь в сторону реки, – застыл как вкопанный! Совсем рядом стоял он – человек в плаще!!! Тот же низко спущенный на лоб капюшон, та же неподвижная фигура… Я, не помня себя от страха, побежал обратно к дому. Венер, только что вернувшийся с работы, был во дворе.

– Венер, идём-ка со мной, я тебе кое-что покажу. Может, ты мне объяснишь… – ещё до конца не придя в себя, я спешно потащил его к тому месту…

– Смотри, кто это?! Почему он здесь стоит? Я видел его позавчера возле речки… Кто он?!

– А-а, теперь понятно, почему ты перестал ходить на рыбалку, – заулыбался Венер и, развернувшись и увлекая меня за собой обратно в деревню, продолжил: – Я, если честно, не знаю конкретно, кто именно он есть, поскольку близко с ним не общался. Он появился здесь, возле нашей деревни, несколько лет назад, примерно в это же время – в начале лета. А ближе к осени куда-то исчез. Вот, опять появился, оказывается… Он на берегу шалаш себе поставил, там и живёт. За продуктами в наш магазин ходит. Практически ни с кем не общается, так, парой слов перекинется… Но человек он действительно какой-то странный… В любое время – утром, днём или вечером – он вдруг останавливается, замирает и стоит неподвижно. Может простоять так час, а может и два. Никого не слышит, ничего не видит, ни на что не реагирует – стоит, как статуя! Жара, ветер или дождь – ему вообще без разницы. Со стороны это выглядит действительно страшновато – ты вот на себе испытал… И ведь никто не решается до него дотронуться или «разбудить»!.. Потом он резко вздрагивает, словно «просыпается» и, как ни в чём не бывало, идёт дальше… Сначала наши, деревенские, даже побаивались его, старались обойти стороной, не встречаться, переходили на другую сторону улицы. Представляешь, бабка Нажия даже своего внучонка-непоседу им пугала, как бабайкой!.. Ну а потом все привыкли к нему, перестали бояться. Ведь он ни вреда, ни зла никому не приносит… Потом кто-то выяснил, что он учёный и что у него какая-то странная болезнь. А сам он кому-то сказал, что его предки жили в здешних местах – возле горы Торатау. Он якобы общается с ними… Вот и всё, что я знаю об этом человеке, – закончил Венер свой рассказ о «местном привидении».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

«Обмывание ножек» – старинный башкирский обряд, совершаемый, как правило, отцом новорождённого и сопровождаемый приглашением гостей. Здесь в переносном смысле, в шутку: застолье.

Академик И.И. Лепёхин в своих «Дневных записках путешествия доктора и Академии наук адъюнкта Ивана Лепёхина по разным провинциям Российского государства в 1768 и 1769 годах» писал: «В одиннадцати верстах от Стерлитамакской пристани, по нагорному берегу реки Белой, видна последняя из высочайших гор близ Оренбургской дороги в Уфу, Тура-Тау (Городковая гора) прозываемая. Вышина её смотря по небольшой отлогости, по которой на гору взойти можно, сажен ста с два составит. Башкирцы к горе сей имеют особливое почтение и почитают её за освящённое место. В старину, по их сказкам, жительствовал на ней ногайский хан со своим семейством, а после служила она прибежищем богобоязливым и уединённым мусульманам, которых они угодниками называют. В сём уверял нас башкирец Исмак, который не последним чтецом и знатоком башкирских преданий почитается. […] За свято почитаемая башкирцами Тура-Тау принуждала нас быть роскошными […] ибо никто из них на сию гору с нами идти не хотел, отговариваяся разными обетами, которыми они горе должны и которые ещё не исполнены: ибо без исполнения обетов взлазить на гору никто не может, разве кто похочет сам себе быть злодеем. […]…старался я им показать, что от горы ничего воспоследовать не может, и что она никакого обету не заслуживает. Но башкирцы […] не очень весело слушали наши доводы, и наконец говорили, что не упоминая о книге чингиз, в которой много о сей горе писано, два домашние примера сказать довольно. Один татарин, презирая сие священное место, и в возмездие башкирскому заблуждению на горе напакостил, но сия попытка даром ему не прошла: ибо весь его род в короткое время вымер. Мор начался с его сына, который, умирая, видел разных хищных зверей сходящих с горы и готовящихся терзать его тело и всего семейства. Другой, гоняясь за лисицею без всякого обета и в посмеяние забравшийся на гору, растерзан был пегим медведем.